Линн Грэхем - Самая лучшая свадьба

– Честно говоря, я благодарен Маттео. Он спас меня от страшной ошибки, женившись на этой подлой женщине. Она свела его с ума, – продолжал Чезаре. – Серафина больше не будет беспокоить нас. Ей скучно жить в провинции, она возвращается во Флоренцию.

– Скатертью дорога, – не удержалась Лиззи.

Она почувствовала невероятную легкость: Чезаре искал ее вчера, наивно полагая, что Лиззи нуждается в защите. Он отверг притязания самовлюбленной Серафины, считавшей себя неотразимой. От счастья у Лиззи подкосились ноги, и она крепче ухватилась за спинку стула. Чезаре мгновенно подхватил ее и усадил в мягкое кресло.

– Извини. Иногда слегка кружится голова, – призналась она.

– Это называется немного беременна? Тебе надо больше отдыхать и хорошо питаться, – забеспокоился Чезаре.

– Что ты знаешь об этом? – пробормотала Лиззи, устраиваясь в подушках.

– Может, побольше, чем ты, после того, как проконсультировался у педиатра.

Лиззи приоткрыла рот:

– Что сделал?

– Речь идет о моем ребенке, – начал оправдываться Чезаре. – Мне надо знать, как ухаживать за тобой во время беременности.

Тут уж Лиззи, как ни старалась, не могла сдержать слез умиления. Чезаре понял это иначе. В панике, полный раскаяния, он опустился перед ней на колени.

– Прости, что обидел тебя. Много лет в отношении женщин я следовал определенным правилам, – задыхаясь, бормотал Чезаре. Он схватил ее руки и сжал их. – Подавлял чувства, запрещал себе увлекаться. После Серафины я стал очень осторожен.

Когда встретил тебя, решил, что все пойдет по обычному сценарию, но вышло иначе, потому что ты особенная. Сначала я не понял…

– Подожди, – попросила Лиззи, силясь разобрать что-нибудь в стремительном потоке речи, – что ты хочешь сказать?

– Я без ума от тебя и не хочу потерять, – признался Чезаре со страстью в горящих глазах.

– Но ты сказал…

– Забудь, что я говорил. Просто по привычке придерживался идиотских правил. Но после разговора со злобной ведьмой Серафиной думал о тебе и наконец понял…

– Что любишь меня? – подсказала Лиззи, все еще боясь поверить.

– Мне было страшно признаться в этом самому себе, поэтому я избегал этой темы. В отличие от Жоффредо эмоции – не моя тема.

Если бы не шок, Лиззи, вероятно, улыбнулась бы, услышав признание. Впервые вне спальни Чезаре сбросил перед ней привычную маску холодной отрешенности. Говоря о чувствах, он бормотал и запинался, но каждое слово дышало неподдельной искренностью.

– Значит, ты думаешь, что любишь меня? – дрожащим голосом переспросила Лиззи.

– Точно знаю, что люблю. Стоит вспомнить, как мне хорошо с тобой или, наоборот, какой холод охватывает, когда тебя нет рядом. Мои чувства к тебе не идут ни в какое сравнение с тем, что когда-то испытывал к Серафине.

Светлая улыбка тронула губы Лиззи. Она взглянула на мужа, открыто любуясь скульптурными чертами прекрасного лица мужчины, который теперь принадлежал только ей.

– Мне тоже было страшно влюбиться. Мама сделала столько ошибок и не испытала в жизни счастья. – Лиззи освободила руку из его ладоней и нежным жестом убрала темную прядь с широкого лба. – Я надеялась, что все ограничится деловым соглашением, но вдруг… господи… уже думала только о тебе, смотрела только на тебя, хотела касаться тебя, но боялась, что ты разобьешь мне сердце.

– Надеюсь, ты никогда не будешь разочарована.

– Почему ты все еще на коленях? – удивилась Лиззи.

– Следую совету моего отца. Когда в полном отчаянии после нашей ссоры я позвонил ему, он сказал только одно слово…

Лиззи замерла.

– …умоляй.

– Не может быть! – Лиззи смущенно хихикнула.

– Иду на это первый и последний раз в жизни, потому что никогда не повторю ошибки, дорогая. – Чезаре легко встал, открыл дверь, а потом поднял жену на руки. – Это был на редкость полезный жизненный опыт.

Совершенно успокоенная Лиззи прильнула к его широкой груди, думая о том, какие чудесные эротические сюрпризы в постели приготовил ей Чезаре на этот раз.

– Я готов постоянно доказывать свою любовь. Моя семья тоже любит тебя, Лиззи.

– Даже мой отец признал, что у тебя хватает здравого смысла, – напомнила она.

– Еще как хватает! Ты восхитительная женщина, Лиззи. – На верхней ступеньке лестницы он остановился и прильнул к ее губам долгим, жадным поцелуем.

Готовая отдаться страстным ласкам мужа, Лиззи подумала о том, что впереди ее ждет прекрасная жизнь с обожаемым мужем и ребенком.

На первом этаже виллы Афина вздохнула с облегчением.

– Думаю, мой план сработал. Чезаре упрям, но у его жены хватает мудрости. Хорошо, что я не уснула до конца их разговора! – усмехнулась она и отправилась на кухню готовить для внука его любимый пирог. – Боюсь, ужинать сегодня будем поздно, Примо…

Прошло три года. Лиззи отдыхала в шезлонге на просторной террасе дома, дожидаясь, когда Чезаре вернется на Лайонз из деловой поездки. Дети были рядом. Макс, двухгодовалый крепыш, унаследовавший странную комбинацию светлых волос матери и темных глаз отца, самозабвенно катал машинку возле ее ног. В тени полога, засунув палец в рот, спала в кроватке темноволосая шестимесячная Джианна. Арчи тихо посапывал на коврике у двери.

Лиззи вскинула голову, услышав шум приближающегося вертолета. Бросив игрушки, Макс замахал рукой:

– Папа… папа! – Он прекрасно знал, что означает этот звук.

Лиззи погладила шелковистые кудри сына и мечтательно улыбнулась. Скоро размеренная, ленивая жизнь острова будет нарушена неугомонным Чезаре, и она с нетерпением ждала этого. Три года семейной жизни не ослабили их взаимного притяжения.

Афина жила на острове весной и летом, но зиму предпочитала проводить в своей уютной квартире в Риме. Лиззи полюбила ее так же искренне, как остальных членов семьи мужа. С рождением сына Чезаре стал гораздо мягче и заботливее по отношению к своим родственникам. Жоффредо и сестры часто гостили в их доме в Лондоне, в Тоскане и на острове. Брайан Уитейкер несколько раз прилетал на Лайонз, но он не любил покидать купленный дочерью коттедж в деревне, где вырос. Ему было там вполне комфортно. Даже болезнь Паркинсона не так мучила его с тех пор, как приглашенный Лиззи доктор прописал ему новые лекарства.

Кристи тоже навещала их: Чезаре часто брал ее с собой, когда возвращался на остров из Лондона. Она повзрослела и гордилась своей независимостью. Лиззи очень переживала за младшую сестру, но Чезаре советовал не вмешиваться, считая, что Кристи имеет право на собственную жизнь… и ошибки. Тем не менее Лиззи по-прежнему была очень близка с сестрой и всегда готова броситься на помощь.