Александр Акопов - Наблюдатель

— Пока все идет прекрасно, но нам придется поменяться шлемами: первые три призера принимают награду, с обнаженной головой. А Джоане это, мягко говоря, не очень-то желательно.

— А чего ей бояться? Она ведь на вполне заслуженных каникулах.

— Верно. Только в охране всего один человек. И хотя сильный, но против вооруженной бригады могу и не устоять.

— Ладно, давай сюда шлем, только не забудь отдать после награждения мой приз.

— Не забуду. Пошли, начинается церемония.

Первое место занял гонщик "Мертвая голова". Весь мир с нетерпением ждал, когда он впервые снимет шлем. Какие только предположения не высказывались насчет его внешности. Все даже были немного разочарованы, увидев хоть и симпатичное, но все-таки обыкновенное лицо супера. Второй призер с явным неудовольствием снял шлем. Джоана внутренне сжалась: это был Ивар. Когда же маску снял Барс, матод поднял руку:

— Этот гонщик пришел четвертым. Третьим был тот, что поменялся с ним шлемом.

— Вы это можете доказать?

— В данном случае мое доказательство не требуется. Как член Комиссии я заявляю, что третьим гонщиком была Джоана! А на пьедестал посмел подняться ее спарринг-партнер. Неизвестно откуда появились братья Мауреры и, быстренько скрутив девчонку, поставили ее на пьедестал.

Когда же шлем был снят, все, даже Ивар, застыли на мгновение, ослепленные красотой королевы, с каждым днем становившейся все более и более прекрасной. Парочка огромных санитаров, сделав какой-то укол, уже утащили Барса. Морис Маурер, довольно потирая руки, стоял, дожидаясь окончания церемонии. Публика, спешно расходилась, прекрасно понимая, когда в одном месте слишком много разных шишек, жизнь и в основном свобода, оказываются под угрозой.

— Привет Морис. — Огромного роста атлет, как скала навис над врачом.

— Привет Дэвид. А ты что здесь делаешь? — в замешательстве, он ошарашено смотрел на него.

— Мне поручили присмотреть, что бы никто вроде тебя не пытался протягивать руки к тому, что ему не принадлежит. Спасибо, что помог Джоане получить ее приз и извини, нам пора, — подхватив на руки, королеву, Дэвид аккуратно усадил ее в подъехавшую машину.

СУПЕРСТАРКИ

— Извините, а кто Вы такой? — девушка наконец-то справилась с удивлением.

— Эдвард Олдридж, суперы называют нас суперстарками. Мы единственная негуманоидная раса, которая общается с вашей.

— А остальные?

— Одни не могут смириться с вашей внешностью, внешность других не устраивает вас.

— А вы?

— Мы принимаем облик той расы, с которой общаемся, но стараемся не афишировать это.

— Странно, мы с Вами первый раз видимся, но я уже знаю все это.

— Ничего странного. Мы наблюдаем за Вами с самого начала. И примите мои поздравления, мне очень понравилось, как быстро Вы решили задачки в Замке Желтой Обезьяны, и на планете Нежной Розы.

— Спасибо, только мне это не показалось «задачками», все больше смахивало на чей-то кошмарный сон.

— Зато Вы не только получили изумительной красоты изумрудную диадему, но и нашли способ считывания любой информации с любого информационного обруча.

— Откуда Вы знаете о диадеме и обручах?

— Там были наши наблюдатели. Сразу, как только Вы прислали Иди за кораблем Мэя, нам все стало ясно. Только не понятно, как удалось провести такого старого и опытного пирата, как Иди?

— Боюсь, тут словами не объяснить. Кстати, куда мы едем, если не секрет?

— Ну что Вы! Конечно, не секрет, мы едем к нам в гости. Дело в том, что Вам совсем не следовало бы надолго оставаться наедине с Барсом. Поэтому мы решили пригласить Вас на оставшееся от каникул время, к нам. Пока это единственное место, где Вам ничего не угрожает.

— Откуда такая уверенность?

— Посмотрите сами, а потом скажете.

— Почту за честь.

Первое, что ей бросилось в глаза — необычный вид планеты. Еще из космоса показалось странным явно радиоактивное свечение атмосферы. Но это совершенно не смущало капитана. Помедлив на орбите, несколько минут, корабль вдруг оказался окутанным странно мерцающим облаком. Шум двигателей смолк, и космолет опустился на космодром в полнейшем безмолвии.

— Вот мы и прибыли. Прошу!

Небольшим прозрачным туннелем, они прошли под купол. Множество самых причудливых растений, жителей различных миров мирно уживались здесь, в защищенном от смертоносного воздуха садике. Сквозь призрачную преграду стекла можно было прекрасно видеть то здесь, то там разбросанные чьей-то причудливой рукой купола самых невероятных расцветок. Но самым странным, пожалуй, был мост, что вел к лазурному куполу: Радуга, прозрачная и легкая, светилась и переливалась.

Стоило только ступить на невидимую опору, как все тело мгновенно окутала мерцающая добрая дымка.

— Что это?

— Это представители моего рода. Они помогут нам добраться до базы гуманоидных типов. — А их можно увидеть?

— Вашими органами чувств нас почти невозможно зарегистрировать в нашем настоящем виде. Но мы не хотим причинять вам неприятности. Нам просто интересно жить с вами в мире и учиться друг у друга.

— Хорошо, если бы и остальные цивилизации стремились к этому.

— Должен не согласиться. Многие стремятся именно по этому пути, но среди представителей вашего вида слишком сильно развит инстинкт сохранения вида и вы на подсознательном уровне избегаете тесных контактов с теми, кто хоть чем-то отличаются от вас.

— В таком случае, разве мы виновны в этом?

— Нет, но приходит время, когда пора прощаться с детскими представлениями и принимать мир таким, какой он есть в действительности, а не прятаться под одеяло, твердо веря: раз не вижу, значит, это не существует.

— Не очень то вы высокого мнения о гуманоидах.

— Вот еще один пример вашего детства: стоит упомянуть о каком-либо недостатке, как сразу складывается мнение, что достоинств не существует.

— Но я еще не слышала о них.

— И не услышите. Что, что, а хвалить-то себя вы умеете. И оправдывать любые, даже самые сумасшедшие поступки. Так что должен вас разочаровать: похвалы в адрес гуманоидов не услышите. Тем более мы уже пришли и Вам пора немного перекусить и отдохнуть.

Завтра сможете отправиться дальше. Только советую предварительно вызвать кого-нибудь из высших суперов для сопровождения. В крайнем случае, телохранителя или охранника личной нравственности.

Брезгливо вздрогнув, Джоана лениво подняла глаза:

— Честно говоря, я отпросилась отдохнуть именно от этой всей компании, которую Вы только что перечислили.