Селия Фридман - Черные Земли

- Отец рассказывал... Принц живет в Черных Землях... - Йенсени сморщила лоб, стараясь дословно вспомнить то, что давным-давно рассказывал ей родитель. Да и кто бы тогда мог подумать, что ей придется об этом рассказывать? - Он рассказывал, что земля там похожа на море или на реку, только она черная и смерзшаяся. - И вновь перед ней завис образ, но всего на какую-то долю секунды. Казалось, сама девочка даже не обратила на это внимания. - Он рассказывал... там ничего не растет. Он рассказывал, это пустыня. Плоская во все стороны, так что Принц все видит.

- Так что к этому ублюдку не подкрадешься, - пробормотал Дэмьен.

Пробормотал, разумеется, по привычке. Меньше всего ему хотелось в данном случае встретиться с врагом лицом к лицу. Удача сопутствовала им в Лема, не говоря уж о том, что там были лесистые горы и ракханка в качестве проводника, но здесь, на абсолютно гладкой равнине... у них не будет ни малейшего шанса.

"Удача дважды не приходит", - мрачно подумал он.

- Продолжай, - попросила Хессет.

- Он рассказывал... Принц живет в хрустале. Но это не драгоценный камень... и не что-нибудь в этом роде... Он рассказывал, что хрусталь может расти, как растения, и что в Черных Землях есть целый хрустальный лес. Вот там он и живет. Вот оттуда он и правит.

Девочка с надеждой посмотрела на Дэмьена. Судя по всему, она вовсе не была уверена в том, что предлагаемая ею информация - именно то, что им нужно.

- Ты умница. - Дэмьен взял ее руку в свою и легонько пожал. Продолжай.

И вновь перед ней появился образ, точнее, целая череда образов: белые деревья, черная земля, странно изогнутая труба, вывернувшаяся наизнанку, пока они за ней наблюдали. Лишь через пару секунд Дэмьен сообразил, что последний образ представляет собой проекцию детской головоломки.

- Там есть Избытие, - доверчиво поведала девочка. Ее голос постепенно становился все громче, она проникалась уверенностью в ценности своего рассказа. - Принц поставил Избытие между людьми и ракхами, чтобы они не убивали друг друга. Он сказал, что ему пришлось поставить Избытие, потому что люди и ракхи не уживаются друг с дружкой и вечно норовят начать войну. А теперь это для них невозможно, потому что никому не дано пройти сквозь Избытие без помощи Принца.

- А почему? - поинтересовался Дэмьен.

Она ответила с детским простодушием:

- Потому что они умрут.

- Как именно умрут? - захотела уточнить Хессет.

Девочка наморщила лоб. Потом покачала головой:

- Не знаю. Отец, по-моему, тоже не знал. Он просто сказал, что в Избытии умирают все, кто не живет в самом Избытии. И... он рассказал, что однажды видел Избытие издалека - и оно такое же черное, как страна Принца, и там растут белые деревья, только на них нет листьев и сквозь них ничего нельзя рассмотреть... - Она разочарованно покачала головой. - По-моему, Принц не рассказал ему, как оно устроено.

- Разумеется, не рассказал, - проворчал Дэмьен. - Насколько я понимаю, протектор мог в любой момент вновь перейти на другую сторону. Так с какой стати предоставлять потенциальному противнику лишнюю информацию?

- Жестокое устройство существования, - отметила Хессет.

- Да уж, - согласился Дэмьен. - Похоже на то.

- Но необходимое. А то меня в этих Черных Землях всегда удивляло: как это там люди и ракхи живут вместе?

- Теперь мы узнали. Они не живут вместе.

- Живут, но только в доме у Принца, - пояснила девочка. - Люди и ракхи работают вместе, и хотя они не любят друг друга, но уживаются. Потому что Принц сейчас человек, но раньше он был ракхом, так что из-за него им ссориться не приходится. - Ее ушедший было в себя в процессе воспоминаний взгляд теперь упал на них - сперва на Дэмьена, потом на Хессет. - Это не звучит слишком дико? Потому что он рассказывал мне именно это.

Дэмьен перевел дух.

- Судя по всему, Принц... трансформируется тем или иным образом. В ходе очередного омолаживания. Он может стать человеком или ракхом, мужчиной или женщиной, самцом или самкой.

- Странное какое-то колдовство, - заметила Хессет.

- Странное, но не для того, кто властвует в местах вроде здешних. Подумай об этом. Существует ли для человека какой-нибудь другой способ заручиться лояльностью всех ракхов? И заставить их отказаться от обычая рвать на части проживающих по соседству людей?

Хессет хмыкнула:

- Да уж, едва ли.

- Отец говорил, что Принц уже снова стал старым, - напомнила им Йенсени. - Он сказал, что это означает, что Принц скоро опять переменится.

- Значит, он не предпринимает ничего, чтобы остановить процесс старения, - заключил Дэмьен. - Просто в конце цикла проходит через тотальное превращение.

- Приберегает энергию, - предположила Хессет.

- Но это рискованно. Затеяв такую игру, люди, случалось, умирали.

- А что, другие люди тоже что-то такое проделывали? - удивилась Йенсени.

Дэмьен вздохнул. А когда заговорил, то подбирал слова с особой тщательностью.

- Многим людям хотелось бы навсегда остаться молодыми, - объяснил он девочке. "Или любой ценой просто оставаться в живых", - мысленно добавил он. - И кое-кто достаточно искусен, чтобы на какой-то срок этого добиться.

Он вспомнил Сиани - столь обольстительно юную в свои семьдесят. Интересно, удалось бы ей остаться такой навсегда?

- И вы тоже собираетесь так поступить? - спросила девочка.

- Нет, - спокойно ответил он. - Я не собираюсь.

- А почему?

На мгновение он закрыл глаза, подыскивая максимально точный ответ. Как объяснить девочке, что означает в этом мире смерть или что означает для Святой Церкви его решение умереть в положенный ему час?

- Потому что мы не хотим использовать Фэа для достижения личных целей, - в конце концов ответил он. - Мы используем эту силу лишь для того, чтобы служить Господу.

- Как это было в гостинице? - вспомнила девочка.

И внезапно священник почувствовал себя страшно усталым. Усталым и старым. Он сильно сжал маленькую руку в своей, надеясь, что благодаря этому легче найдет нужные слова.

- Да, Йенсени. Как там, в гостинице. Я верил в то, что служу Господу, обеспечивая нашу безопасность на весь срок, необходимый для выполнения миссии. И поверь, не будь я убежден в том, что здесь нам противостоит страшное зло и что только мы в силах справиться с ним... я ни за что не сделал бы того, что сделал там. Даже если бы лично для меня это обернулось невыразимыми страданиями.

Не осмеливаясь взглянуть на Хессет, он смотрел только на девочку. Но вопреки этой хитрости, он прекрасно представлял себе лицо ракханки: замкнутое, неодобряющее. Но, к его изумлению, Хессет, перегнувшись через стол, накрыла его руку своей, что означало ободрение, если не поддержку.

- У вашего Бога большие притязания, - спокойно сказала она.