Филип Дик - Лучший друг Бога

— Мой папаша переплюнет вашего, — сказал Аллан. — Просто проверка оборудования. Можете спать дальше, или чем еще вы там занимаетесь.

Он снял пальто, сел за стол и принялся разбирать содержимое пакета. Ему по-прежнему не хотелось ничего в нем менять, поэтому он поставил пометку «удовлетворительно» и опустил его в корзину. Корзина тут же унесла пакет, и теперь в каком-то звене длинной цепи его примут и пустят в обработку.

Аллан снял телефонную трубку и позвонил жене.

— Ты где? — спросила она, словно не смея поверить. — Ты в…?

— Я там, — подтвердил Аллан.

— К-как работа?

— Власть без ограничений.

Похоже, ей стало легче.

— Хочешь, вечерком отпразднуем?

Идея показалась ему привлекательной.

— Конечно. Для нас это грандиозный триумф, надо им насладиться. — Аллан попытался сообразить, что приличествует такому случаю. — Могу принести домой кварту мороженого.

Дженет сказала:

— Я чувствовала бы себя куда лучше, если бы ты рассказал, что произошло вчера вечером у миссис Фрост.

Незачем давать ей лишний повод для беспокойства.

— Ты напрасно тревожишься. Все кончилось благополучно, а остальное не имеет значения. Сегодня утром я пустил в ход пакет про дерево. Теперь им не удастся схоронить его под слоем пыли. Я намерен перевести сюда лучших работников агентства, таких ребят, как Гарри Прайар. Я буду сокращать штат, пока не останется команда, которой можно управлять.

— Ты ведь не станешь делать передачи, слишком трудные для понимания? Я хочу сказать, не стоит показывать людям вещи, которые выше их разумения.

— Никто не знает, что именно выше человеческого разумения, — сказал Аллан. — Материалам, созданным на основе прогнивших кочерыжек, пора на покой, настало время всяческой новизны. Мы попробуем всего понемногу.

Дженет задумчиво проговорила:

— Помнишь, как было весело, когда мы только начинали? Создавали агентство, забрасывали ТИ свежими идеями, пакетами нового образца?

Аллан помнил.

— Думай об этом и дальше. Вечером увидимся. Все складывается прекрасно, так что не волнуйся. — Он сказал «до свидания», а потом повесил трубку.

— Мистер Перселл, — донесся из селектора голос, — несколько человек хотели бы повидаться с вами, они ждут.

— О’кей, Дорис, — сказал он.

— Вивиан, мистер Перселл. — В голосе послышался смешок. — Мне пропустить первого?

— Пусть войдет, будь то «он», «она» или «оно», — сказал Аллан. Он сложил руки на столе и пристально поглядел на, дверь.

Первым посетителем оказалась женщина, точнее говоря, Гретхен Мальпарто.

Глава 17

Гретхен надела облегающий синий костюм, в руке она держала шитую бисером сумочку. Лицо ее побледнело и осунулось, глаза потемнели от волнения. От нее пахло свежими цветами — красивая, шикарная женщина. Она закрыла дверь и сказала:

— Я нашла твою записку.

— Родился мальчик. Шесть фунтов.

Казалось, в воздухе по всему кабинету поплыли крошечные крупинки; он уперся ладонями в стол и закрыл глаза. Когда он открыл их снова, крупинки исчезли, а Гретхен осталась; она сидела, закинув ногу на ногу, и теребила пальцами края юбки.

— Когда вы прилетели сюда? — спросила она.

— В воскресенье вечером.

— А я сегодня утром. — Она пошевелила бровями, и лицо ее скривилось от глухой боли. — Вы так внезапно скрылись.

— Ну, — сказал он, — просто догадался, где мы.

— Неужели там было так плохо?

— Я могу позвать сюда людей и выкинуть вас вон. Могу запереть вас где-нибудь. Могу сделать с вами все что угодно. Могу даже устроить так, чтобы вас арестовали и отдали под суд за уголовное преступление, вас, вашего брата и всю эту безумную контору, которой вы заведуете. Но тогда мне придет конец. Даже если сюда войдет Вивиан, чтобы записать что-нибудь под диктовку, а вы окажетесь здесь, мне конец.

— Кто такая Вивиан?

— Одна из новых секретарш. Я получил ее вместе с должностью.

На лице Гретхен снова проступил румянец.

— Вы преувеличиваете.

Аллан встал, подошел к двери и осмотрел ее. Обнаружив замок, он запер ее. Затем нажал на кнопку селектора и приказал:

— Пусть меня никто не беспокоит.

— Да, мистер Перселл, — ответила Вивиан.

Аллан снял трубку телефона и набрал номер агентства. К телефону подошел Гарри Прайар.

— Гарри, — сказал Аллан, — двигай сюда в ТИ, возьми скиб или бронеход. Поставь его как можно ближе к зданию, а потом поднимись ко мне в кабинет.

— Что случилось?

— Когда доберешься, позвони мне от секретарши. Не пользуйся селектором. — Он повесил трубку, потянулся и вырвал из гнезда провода селектора. — Эти штуки все записывают, — пояснил он Гретхен.

— Вы и в самом деле серьезно настроены.

— Уж будьте уверены. — Он скрестил руки на груди и прислонился к боковине стола. — Ваш брат сумасшедший?

Она сглотнула.

— Он… в каком-то смысле, да. Нарастающая маниакальность. Они все ненормальные. Экстрасенс-мистицизм. А у вас на энцефалограмме такая загогулина, вот его и повело.

— А вы сами?

— Я тоже, как видно, умом не отличаюсь. — Голос у нее стал тоненьким и ломким. — Я летела сюда четыре дня, у меня было время подумать. Я отправилась следом, как только увидела, что вас нет. Я… вправду надеялась, что вы вернетесь в дом. Принимала желаемое за действительное… там так уютно и красиво. — Она вдруг яростно выкрикнула: — Какой же вы дурак!

Аллан взглянул на часы и решил, что Гарри Прайар появится минут через десять. Вероятно, в данный момент он выводит скиб на крышу агентства.

— Что вы собираетесь со мной сделать? — спросила Гретхен.

— Отвезу куда-нибудь и выкину. — Он подумал: может, Гейтс его выручит. Неплохо бы подержать ее на Хоккайдо. Впрочем, подобные уловки свойственны им самим. — Вам не показалось, что по отношению ко мне это было весьма некрасиво? — спросил Аллан. — Я пришел к вам за помощью. И вел себя честно.

Уставясь в пол, Гретхен проговорила:

— Виноват мой брат. Я ничего не знала заранее, вы собрались уходить, пошли к дверям, а потом свалились. Он выстрелил из газового пистолета. Кому-то поручили переправить вас в Иной Мир, они собирались поместить вас на грузовой корабль в состоянии каталепсии. Я побоялась, как бы вы не умерли. Это рискованное предприятие. И поэтому полетела с вами.

Аллан уже почти не сердился, скорей всего она говорила правду.

— Вы умеете воспользоваться случаем, — пробормотал он. — Весьма хитроумная затея. Особенно здорово было, когда дом начал исчезать. А что за загогулина у меня на энцефалограмме?