Роман Романов - Новый талант

— Ступай, все будет хорошо!

Я разжимаю руки и, разворачиваясь, вхожу в дверь.

Внутри, сидят трое. Дед полковника Харди, главнокомандующий пятнадцати секторов, Винсент Харди. Мужчина в черной форме, с золотым гербом химеры на груди. Видимо, это и есть, глава контрразведки.

— Теперь понятно….

Третий, мужчина в коричневом штатском костюме. Взгляд его, совсем не колючий, как у этих двоих. Скорее всего секретарь.

Они сидят в ряд, за большим деревянным столом. Напротив, стоит один единственный стул. Мне жестом, указывают на него.

Винсент Харди, смотрит на меня, пока я занимаю место напротив. Сейчас, он выглядит глубоким стариком. Я видела, его всего три раза, до этой встречи. Он никогда не казался мне таким уставшим и старым. Всегда такой бодрый и улыбчивый. Я перевожу взгляд на главу контрразведки, золотой герб химеры, ярко поблескивает на его груди. В мою сторону, он уже не смотрит. Его взгляд, прикован к секретарю. Съеживаясь под холодным взглядом главы контрразведки, секретарь достает приборы стенографирования и говорит.

— Запись допроса Марии Штерн.

В основном, спрашивает О'Генри. Генерал ВВС, только молча, слушает мои ответы.

Через три часа, допрос останавливается. Я выжата, как лимон.

Винсент Харди, прикладывает браслет внутренней связи к губам.

— Том, можешь уводить ее.

Заходит полковник, я встаю, и он жестом показывает следовать за ним.

— С тобой поговорит Майк, после этого пойдем в медблок.

Рано я посочувствовала Хатеру. Сейчас, в пору, пожалеть себя.

Полковник выводит меня из двенадцатого сектора, мы садимся в карт и едем к шестому корпусу.

Меня заводят в седьмую допросную. В этот раз, полковник Харди, заходит вместе со мной. Он садится рядом, мы ждем появления Майка.

Начальник отдела внутренних расследований, заставляет себя подождать.

Полчаса, я сижу, уставившись в противоположную стену. Чем дольше нет Майка, тем больше я нервничаю.

Дверь открывается, в помещение заходит Майк, он входит в сопровождении двух подчиненных.

— Мальчики, тут слишком тесно, подождите за дверью. — говорит он. Люди Майка выходят. Дверь закрывается.

— И так, Мария, поговорим? — Майк улыбается, но глаза холодные.

Я киваю, сил на разговоры, больше не осталось.

Майк, продержал меня в допросной, два с половиной часа. Не знаю, кто хуже, он или О'Генри. Том ни разу не прервал допрос. Просто сидел рядом и молчал.

— И зачем он здесь?

Хотя я понимаю, что не будь полковника Харди рядом, Майк мог применить и силовые методы допроса.

Глава 15

Голова Мика, просунулась в дверной проем.

— Привет. Как ты тут?

— Даже не знаю, что тебе на это ответить.

— Все так плохо?

— Ну, это, как посмотреть.

Я задумчиво почесала ноющую ключицу.

— Два дня меня не кормят, почти не дают воды. Вводят лошадиные дозы каких-то инъекций. Просветили уже всю. Скоро буду в темноте гореть, как лампочка. Раз в два часа, приходит особист. Наверное, меня скоро объявят английским шпионом и расстреляют. Хорошо, что Майк больше не появлялся. А так, все нормально.

— Кто приходит? Кем объявят?

— Особист, сотрудник контрразведки 1930–1940 годов, периода СССР. Это еще до появления галактической империи, когда люди жили только на Земле. И было разделение, на города и страны.

— Аааа. Прости детка, я совсем историю подзабыл. Годы. — Мик, нервно, провел рукой по волосам. — Кстати, ребята передают тебе привет.

— Им тоже привет. Пусть заглядывают.

— Они сейчас не могут, заняты. А я вот, выбил себе разрешение не твое посещение. Полковник постарался. Ладно, пора мне. — он развернулся.

— Мик?

— Да?

— Мои родные, знают, что я жива?

— Прости детка, мне очень жаль. — Мик, виновато смотрит мне в глаза и торопливо уходит. Я прилегла на койку и посмотрела на часы. Через тридцать минут придет «особист», и начнет снова, и снова, задавать одни и те же вопросы.

— Сколько еще это продлится? — особист запаздывал. Через сорок минут, появился санитар, в его руках была раскладушка и комплект постельного белья.

Еще, через час, в сопровождении охранников, в палату вводят Хатера. На нем ни царапины. Одет в больничное, как и я. Мы смотрим, друг на друга и молчим. Охрана выходит. Я облегченно вздыхаю, хотя, меньше всех, я ожидала увидеть инкрипта.

— Смотрю твое настроение, не такое радужное, как обычно. Что, не дают спать, допрашивают и все такое?

— Угу. Покараулишь мой сон? — с иронией, спрашиваю я.

— А то. Зачем еще нужен друг?!

— Друг?

— Ну, да. Мы с тобой прошли огонь, воду и медные трубы. Или, как это у вас там говорится?

— Уже не помню. Расскажешь мне подробности своего допроса? Так сказать, сказка перед сном. — я еле ворочаю языком, глаза слипаются. Он пристально смотрит на меня и возможно впервые, за все наше общение, говорит, абсолютно серьезно.

— Поспи. Я посторожу твой сон.

— Мой принц. — саркастически говорю я. Не зная, как реагировать, на его доброту и засыпаю.

Я просыпаюсь ни от толчков санитара, ни от громкого голоса особиста. А от полного ощущения того, что выспалась. Потягиваясь, смотрю в сторону раскладушки.

— Привет красавица, проснулась? — Хатер, улыбается.

— А то сам не видишь.

— Да вижу, вижу. Вот теперь ты, снова ты. А не кто-то там еще. Хочешь тепловых калорий? Твоих любимых?

— Как ты их пронес сюда? — удивленно спрашиваю я.

— Ты что забыла, я из корабля превратился в инкрипта. Мне не нужно ничего, никуда проносить. Я сам себе повар, ну и все такое… — он стучит себе полбу, напоминая, что мне нужно пораскинуть мозгами и вспомнить кто он.

— Давай. — желудок сводит от голода. Еда бы мне сейчас, совсем не помешала.

Хатер встает и подходит ко мне. Он, изучающе смотрит на меня, и в его руках материализуется два шприца. Чувствую, как наши сознания сливаются. В голове раздается голос.

— А они конкретно так, тебя подвыжали. Чуточку восстановителя не желаешь?

— Не знала, что он есть и в жидком виде.

— Да ты многого еще не знаешь. Ну, так как, полечимся?

— А то! — передразнивая его манеру, говорю я. — Почему ты ко мне так добр?

— Не люблю, когда мой объект исследования, калечат другие. Потерпи, сейчас будет больно.

— Хатер, ты ведь знаешь, что они за нами наблюдают?!

— Псс. — фыркает он. — Ну конечно знаю! Кстати, пока поговорим вслух. Зачем вызывать к нам еще больше интереса. Правда. — он подмигивает, его явно забавляет эта ситуация.

— Давай, ложись на спину и приспускай штанишки. Сейчас, добрый инкрипт, сделает Маше укольчики. — уже вслух говорит он.