Кир Булычев - Операция «Гадюка»

— Кто?

— Прозвище — Верка-снайпер. А вообще-то Вера, журналистка. Она мне очень помогла.

— Откуда она выскочила? — спросил дядя Миша. — Она из вашего мира?

— Нет, я ее здесь встретил, у переходника. На трамвайной остановке. В Питере.

— Журналистку или Верку-снайпершу? — спросил генерал.

— Сначала она была бомжихой, она, понимаете, наблюдала за переходником, заподозрила неладное и пошла в журналистский поиск.

— Ах, как трогательно! — отметил генерал.

— Вам что-то не нравится? — спросил Егор.

Будто все забыли о яде. Я с трудом сдерживался, чтобы не прервать эту беседу.

Дядя Миша словно почувствовал мое состояние, положил мне руку на плечо и слегка надавил.

Он хотел меня успокоить.

Но я все равно никак не мог успокоиться. И к тому же в этом экранированном подвале среди людей, чувства и мысли которых были в полном раздрызге, я был беспомощен и не мог воспользоваться моими способностями.

— Что же делать? — спросил вдруг Майоранский. — Я умру?

— Это два разных вопроса и две разные проблемы, — откликнулся Лядов. — «Что делать?» — извечный вопрос русской интеллигенции. Никогда не думал, что вы к ней относитесь.

— К кому же я отношусь?! — Майоранский выпятил вперед острую бородку.

— К убийцам, сэр, к убийцам.

— А вы? — закричал Майоранский.

— Тоже к убийцам, но не к самоубийцам. Умирать придется вам и этому вот глупому молодому человеку, который дал себя использовать недостойным лицам. А второй ваш вопрос, Майоранский, умрете ли вы? На него у меня есть ответ. Умрете через шесть часов. Больше вам не жить ни минуты!

— Гарик! — взмолился Егор. Он испугался.

— Мы что-нибудь придумаем, — сказал дядя Миша. — Пошли наружу. Тем более что здесь связь толком не работает.

Майоранский сразу засеменил спереди — он спешил спастись.

— Почему вы не беспокоитесь? — спросил Лядов у дяди Миши. — Вы должны сходить с ума от страха.

— Что я и делаю, — согласился генерал.

Он посмотрел на меня. Я ничем не мог помочь. Я все еще ничего не чувствовал.

Мы поднялись наверх, вышли на солнце.

Два одинаковых чернявых лейтенанта ждали нас у дверей.

— Мы не входили, как и приказано, — сказал один из них.

— Товарищ генерал-майор, — обратился второй к Майоранскому, но тот только отмахнулся и уселся на траву.

Из-за угла дома выбежали человек двадцать солдат в защитных костюмах.

Полковник в камуфляже высунулся из джипа.

— Сюда, товарищ генерал, — сказал он.

— Где «Скорая помощь»? — спросил генерал.

— Кому нужна помощь? — спросил полковник.

— У меня пострадавшие.

— Причина поражения?

— Пока отвезите их в ваш госпиталь на дезактивацию.

— Как вы сказали? — У полковника были длинные, печально висящие усы.

— Ну, как это у вас называется?

— Дезинфекция. Я думаю, что генерал имеет в виду дезинфекцию, — сказал чернявый лейтенант.

Майоранского унесли на носилках, и он был рад, что не надо двигаться.

— Поражение какого рода? — спросил полковник. — У нас не было с вами связи.

— Ви-икс-бис, — сказал Лядов. — Мой тигренок.

— Черт побери!

Полковник был потрясен.

— Там в последнем помещении, — сказал генерал, — лежит баллон. Он был открыт. Я его завинтил обратно.

— Первая группа, — негромко сказал генерал. — В подвал! Вы слышали, лейтенант?

Но на этот раз слова полковника относились не к чернявым лейтенантам, а к вышедшему откуда-то — может, из-под земли — человеку в защитном костюме; в отличие от наших костюмов эти были схожи с глубоководными водолазными.

Нас все сторонились. Даже в таких вот комбинезонах.

Санитары, которые пришли за Егором, тоже были облачены в защитные одежды.

— Но мне пора возвращаться, — сказал Егор. — Вы же не знаете.

— Я буду у тебя через полчаса, — сказал дядя Миша. — Ты можешь подождать?

— Буду ждать, — согласился Егор. — Только пускай они меня не исследуют, а то в обморок попадают.

— Это точно, — согласился Лядов. — Кстати, меня тоже надо как следует вымыть.

Когда всех гостей из Нижнего мира увели, дядя Миша сказал полковнику, который остался с нами:

— Берегите их. Как следует.

— Вы знаете, что убит комендант института? — спросил полковник.

— Знаю, — сказал генерал. — Девушку нашли?

— Ищем, — сказал полковник.

— У вас найдется здесь помещение поскромнее и понезаметнее?

— На нашей базе?

— Лучше где-нибудь здесь.

— Но это не наша территория.

— Нам надо решить, что делать дальше.

— Ну, единственное… — Полковник запнулся. — Может быть, в комендатуре? Тело унесли. Если вас это не травмирует?

— Не травмирует. Оставайтесь со мной на связи. И я попрошу, чтобы наши… гости… были дезинфицированы в ближайшие пятнадцать минут.

— В пятнадцать минут не удастся, — сказал полковник. — Мы же исследовать их должны — ведь это не фосген какой-нибудь, а Ви-икс. Тем более опытная партия.

Дядя Миша пошел было к кинотеатру. Но тут полковник его вежливо остановил.

— Товарищ генерал, вы меня неправильно поняли, — сказал он. — Вам туда нельзя. С вас надо снять костюм и потом вас тоже обработать.

— Меня-то зачем? Я в безопасности.

— К сожалению, никто из вас не в безопасности. А вот те, кто там был без костюмов, — обречены.

— Двое, — сказал генерал. — Егор и тот самый… Майоранский. Знакомая фамилия.

— Лаборатория ядов у Судоплатова, — подсказал я.

— Вот именно, — кивнул дядя Миша.

И мы тоже направились к фургону «Скорой помощи».

Уже перед самым фургоном генерал спросил полковника: видно, все откладывал этот вопрос:

— А сам яд… что с ним?

— Никуда он не делся, — сказал полковник. — Нет оттуда стока в реку. Все ушло в резервуар. В подземный резервуар.

— Разве это не опасно?

— Еще как опасно! Но это ваше дело — поднимать панику в Москве.

— Есть основания для паники? — спросил дядя Миша.

— Всегда есть основания. В нашем деле всегда есть основания. Ведь вещество никуда не ушло. Подземный резервуар стар, в бетоне трещины, влага пойдет под землю, попадет… черт возьми, и думать не хочется. Но мы же не можем перекопать весь район!

Прошло сорок минут, когда мы пришли в бокс, куда спрятали Егора.