Александр Климай - Ихтиандр

Моя красота мешает мне везде. Был у меня любимый человек, отец, ты его знаешь — Ихтиандр, но он ушел в океан, а вместе с ним и вся моя любовь…

С тех пор мне ничего не мило. Я некоторое время тайно жила у одного хорошего человека. Когда у него появились деньги, мы уехали в Соединенные Штаты Америки, сначала в Вашингтон, а затем в Нью-Йорк. У него для отъезда были свои причины, а я уговорила его взять меня с собой. Все это время мы находились в дружеских отношениях. Отец, это очень хороший человек, но, к сожалению, я не ощущала к нему никаких чувств, которые возникают между мужчиной и женщиной, когда они любят. Видно, действительно, мое чувство ушло с Ихтиандром.

Несмотря на это, я собиралась выйти за него замуж, но неделю назад на консервном заводе, где мы оба работаем, произошло несчастье. Ольсен получил тяжелую травму головы…»

— Ольсен!! — вскрикнул Сальватор. — …Это не только ее друг, но и мой.

«…Вот уже целую педелю, — продолжал читать письмо Сальватор, — как врачи пытаются снасти его жизнь. Я разговаривала с профессором, консультировавшим его. Он сказал, что все лекарства для лечения есть, но нужна очень сложная операция. Тогда я спросила — почему же ее не делают. После долгого молчания он ответил, что не берет на себя ответственность, так как шансов на успех почти нет, тогда как без нее он, Ольсен, может быть, еще и поживет. На мой прямой вопрос — кто же рискнет сделать операцию? — он без раздумья ответил: профессор Сальватор де Аргенти.

Отец, я видела однажды профессора, когда он хотел выручить Ихтиандра и помочь мне…»

Сальватор снова вспомнил молодую красивую женщину, которой прикрывался Зурита, спасаясь бегством.

— Теперь я начинаю понимать, о чем идет речь и кто это пишет, — произнес он.

«…Заклинаю тебя, отец… — читал дальше Сальватор, — найди господина профессора и тем самым помоги Ольсену и мне.

Дальше шел адрес: Нью-Йорк, Джал стрит, 20, кв. 130.

Все это время подводная лодка находилась на одном месте. Пароход был уже на горизонте и выглядел небольшой точкой.

— Откуда ты знаешь этого Ольсена? — спросил Арман.

Сальватор посмотрел на него и, подумав, ответил:

— Это хороший человек. Я знаком с ним давно. Он оказал мне неоценимую помощь в свое время, а затем смог спасти Ихтиандра — вывезя его из тюрьмы…

Они поплыли, и в пути каждый думал о своем. Когда лодка причалила к берегу, Сальватор спросил:

— Пароход в Панаму завтра?

— Да.

— Я буду собираться… Может быть, успею, хотя времени слишком много ушло, но надо попробовать.

Когда с лодки все было перенесено, Сальватор вызвал к себе в комнату Кристо и, дав прочитать ему оба письма, потребовал разъяснений. Кристо не юлил и рассказал все, что знал… Затем доктор попросил зайти Ихтиандра. Он долго наблюдал за ним, пока тот читал письма.

После долгого молчания Ихтиандр спросил:

— Отец, можно я поеду с тобой?

Сальватор отрицательно покачал головой:

— Сын, я никогда не разговаривал с тобой на эту волнующую тему, но мне и так ясно. Я сделаю все, что в моих силах…

— Ты отправляешься завтра?

— Да.

Сальватор попросил Кристо приготовить вещи к отъезду, а сам собрал медицинские инструменты, которые могли бы ему пригодиться…

Вечером, после ужина, Женнет прочитала письма от Розали и Жака. Дочь писала, что довольна жизнью, учебой, что скучает и передавала всем привет. Жак сообщал, что скоро будет дома с экспедицией в составе трех кораблей: одного военного и двух научно-исследовательских, которые и будут выяснять возможности месторождения металлов. Женнет тяжело вздохнула.

— Не тревожься, милая, три корабля, это не один, — сказал Арман Вильбуа. — Все же Президент заинтересовался нашим предложением!

Поль не мог упустить такого случая и принес для обсуждения еще два своих проекта плавающих заводов. Сальватор не участвовал в дискуссии, но с интересом слушал мнение своих друзей. Только один человек совсем не слушал этой беседы. Он был где-то далеко о своих мыслях… Его можно было понять, он думал о любимой, которую вдруг, благодаря двум листам бумаги, обрел вновь.

Ихтиандру было достаточно того, что он знал теперь о девушке. Где-то глубоко в душе прокатилась волна жалости к этому великану Ольсену, но она быстро ушла, и надо простить его за это…

Наступила ночь. Каждый из обитателей этого большого и дружного дома остался со своими мыслями и сновидениями. Уже было далеко за полночь, когда по дому вдруг разнесся пронзительный крик. Мужчины быстро собрались в гостиной. Последним пришел Сальватор:

— Ничего особенного, друзья мои, кричал Кристо. Видимо, на новом месте привыкнуть не может. Извините его.

Все собравшиеся разошлись. Сальватор лукавил… Кристо мучала совесть за то, что он рассказал профессору вечером…

Оставшаяся часть ночи прошла спокойно. Наступило утро, а после обеда профессор и его слуга, простившись с друзьями, отравились в дальний путь.

ГЛАВА 22

Гуттиэре никогда не было так плохо, как сейчас. Только благоразумие удерживало ее от отчаянных действий. В жизни были полосы невезений, но такой черной, как сейчас, она не могла припомнить. На ее глазах погибал Ольсен, единственный мужчина, кроме отца, на которого можно было во всем положиться… Они жили в Америке несколько месяцев, снимая маленькую квартиру на заработанные Ольсеном еще в Аргентине деньги. В квартире, кроме двух коек, обеденного стола, и кухонной посуды ничего больше не было. Ольсен шутил:

— Ничего, поживем — наживем, были бы руки и голова, остальное приложится.

Приехав в США, Ольсен долго искал работу, но ничего подходящего для него не было. Он запрещал Гуттиэре ходить на биржу, и она подчинялась ему. Но видя его неудачи, однажды закрыла квартиру дома и тоже пошла на поиски. То, что не могут иногда совершить десять мужчин с бицепсами Геркулеса, играючи сделает одна красивая женщина.

Гуттиэре рано заметила влияние своей красоты на людей и использовала это довольно успешно — в отношениях с мужчинами, добиваясь своей цели. Такой подлец, как Педро Зурита, мог в его положении купить девушку, но Гуттиэре, насколько могла, настолько и тянула с согласием на свадьбу. У нее были состояния мимолетной влюбленности то в одного, то в другого парня, ухаживающих за ней на праздниках. То, что она почувствовала к Ихтиандру, было для нее совершенно ново.

Гуттиэре сначала смутно, а затем очень ясно осознала, что любит этого малознакомого и странного парня. Она вспомнила, какое чувство опустошенности ощутила, когда спасенный Ольсеном из тюрьмы Ихтиандр крикнул, не видя ее: