Наука и магия. Придворный мудрец - Александр Шуравин
Айриэль, тем временем, стояла далеко позади толпы, прислонившись к старому раскидистому дереву. Она вдруг вспомнила слова ее матери: «Земля слышит нас, Айриэль. Говори с ней, и она поможет». Взяв горсть земли, Айриэль поднесла ее к лицу, вдыхая терпкий запах. Запах лесной свежести и мокрой земли, родной запах, который всегда успокаивал ее. «Йамира все сделает правильно, — подумала девушка, — у нее все получиться».
Тем временем в центре поляны появились двое пожилых ирду, одетых в ритуальные наряды. Они держали в руках какие-то непонятные инструменты, напоминающие дубинки. Старцы подошли к бойцам и начали бормотать какие-то слова, размахивая этими дубинками. Но если присмотреться повнимательнее, то можно заметить, что это не дубинки, а какие-то музыкальные инструменты, вроде кастаньет.
Закончив свое бормотание, пожилые ирду отошли в сторону. Ййор, снова издал утробный рык, и толпа, как один, ответила ему, словно эхо в горах. Но, в отличие от них, второй боец по-прежнему хранил молчание. Он закрыл глаза, словно медитируя, а потом резко открыл их, посмотрев прямо на Ййора. В его взгляде не было ни страха, ни злобы, а какое-то непонятное спокойствие.
И тут всё началось. Ййор с криком бросился на противника, размахивая своими могучими кулаками. Но ловкий дикарь не стал уклоняться от его ударов, он просто начал отступать, словно играя с разъяренным быком. Вождь атаковал снова и снова, а молодой боец так и не нанес ни одного удара, он словно уклонялся от опасности, скользкий, как уж. Толпа начала шуметь, кричать и свистеть. Ййор устал, его рычание перешло в тяжелое пыхтение. А парень все также оставался спокоен, словно танец исполнял, при этом даже не вспотев.
И тут молодой боец, как змея, молниеносно атаковал. Его руки, подобно стрелам, устремились к телу Ййора, и вождь оказался на земле, не понимая, что произошло. Поляна затихла. Ййор лежал на земле, пыхтел, как загнанный зверь. Молодой боец стоял над ним, не сводя с него спокойного взгляда.
Один из пожилых ирду подошел к бойцам и что-то сказал, махнув рукой. Затем подошел второй пожилой ирду, в его руках была чаща. Он опустился рядом с поверженным вождем, поднес чашу к его губам. Ййор оттолкнул руку, но его настойчиво напоили. Когда Ййор глотнул из чаши, то его лицо изменилось: взгляд стал менее свирепым, в нем появилась какая-то растерянность.
В это время первый пожилой ирду, который все это время молчал, подошел к молодому бойцу, и положил на его голову какой-то венок, сделанный из листьев и цветов. В этот момент толпа взревела, как один, с не меньшим энтузиазмом, чем когда они поддерживали вождя. Теперь уже бывшего вождя.
— Йииррам-тайиим-бер-вун-тин, — проговорил тот, что возложил венок на голову победителя, — теперь ты вождь нашего племени!
«Похоже, они услышали меня», — подумала тем временем Айриэль.
Она оглянулась и увидела улыбающуюся Йамиру.
— Ну вот и все, — сказала она, — теперь тебе нечего бояться. Ййор больше не вождь нашего племени. Теперь он никто и звать его никак.
— Но… он может отомстить.
— Не посмеет, — улыбнулась Йамира.
Глава 29
Перед отъездом Иннова крепко обняла Сергея, поцеловала и на ухо прошептала:
— Главное, ничего не бойся. Все будет хорошо.
Тот тоже крепко обнял свою жену, собрался с духом и сказал, как можно громче, чтобы слышали те, кто в повозке:
— Жди! Я вернусь! Непременно вернусь!
Звягинцев занял свое место в небольшой старенькой карете, невзрачного вида. Здесь, кроме него, было три человека: Зименан и два воина, одетые в легкие кожаные доспехи. На поясе у каждого из них болтался спрятанный в ножны кинжал.
Кучер шумно щелкнул кнутом, лошади заржали, повозка тронулась. Сергей, держа сумку с ноутбуком на коленях, смотрел в окно, на удаляющуюся Иннову, которая махала ему рукой. На душе было неспокойной. «Надеюсь, она справиться, — думал он, — Вроде, магов с нами нет».
Девушка скрылась из виду. Проехали домики, началась леса и поля. Сергей волновался, все крепче и крепче сжимая сумку.
— Ты прям какая-то кисельная барышня, — видя, как Сергей нервничает, усмехнулся Зименан.
Охранники громко и неприлично захохотали.
Время тянулось бесконечно долго. Чтобы как-то себя занять, Звягинцев повторял про себя заученные факты.
Внезапно лошади испуганно заржали. У Сергея в голове как будто что-то взорвалось. А потом он обнаружил, что все куда-то исчезли, сам он перепачкан в крови, а повозка продолжает двигаться.
— Черт! — выругался Звягинцев, с недоверием рассматривая кабину.
Кровь была повсюду. Лужа на полу, на стенах, у него на одежде. Но сам Сергей был, как ему показалось, жив здоров, если не считать, что его сильно мутит.
Путешественник высунул голову, проблевался. Затем попытался посмотреть, кто правит лошадьми. Это была Иннова, ее одежда тоже вся перепачкана в крови. На поясе у нее болтался кинжал.
— П-получилось? — заплетающимся языком спросил Сергей.
Девушка немного натянула поводья, чтобы замедлить лошадей, обернулась, и с улыбкой сказала:
— Как видишь, да.
— А что ты сделала с остальными? С Зименаном, с охраной, с кучером? Убила?
— Ага! — весело ответила девушка, как будто бы она сделала что-то самое обычное и невинное.
Сергей спрятался в карету и некоторое время молча сидел. Он был просто в ужасе от произошедшего. «А если она когда-нибудь и мне перережет горло?» — испуганно подумал Звягинцев.
Вдруг повозка остановилась. Иннова спрыгнула на землю и заглянула в кабину.
— А ты, я вижу, не рад, что мы сбежали? — спросила девушка.
— Тебе их не жалко? — поинтересовался Сергей.
— Не знаю. Не задумывалась об этом. Отец воспитывал меня
