Герберт Уэллс - Остров доктора Моро (пер. Быкова)

Тишина, потомъ второй выстрѣлъ, третій, грозный вой… и, наконецъ, мрачное молчаніе.

Вдругъ мнѣ послышались звуки гдѣ-то совсѣмъ близко. Я дошелъ до угла ограды и увидалъ Монгомери съ краснымъ лицомъ, растрепанными волосами и съ разорванной въ колѣнѣ штаниной. Лицо его выражало глубокій ужасъ. Сзади него ковыляло двуногое существо Млингъ, на челюстяхъ котораго виднѣлось нѣсколько зловѣщихъ темныхъ пятенъ.

— Вернулся ли онъ? — спросилъ Монгомери.

— Кто?.. Моро? Нѣтъ! — отвѣчалъ я.

— Боже мой!

Несчастный задыхался и готовъ былъ упасть въ обморокъ при каждомъ вздохѣ.

— Войдемъ! — сказалъ онъ, взявъ меня за руку. — Они обезумѣли, бѣгаютъ повсюду… Что-то съ ними произошло, но что именно, я не знаю. Сейчасъ вамъ все разскажу, какъ только буду въ состояніи перенести духъ… Гдѣ коньякъ?

Хромая, онъ вошелъ въ комнату и усѣлся въ кресло. Млингъ растянулся у порога наружной двери и сталъ учащенно дышать, какъ запыхавшаяся собака. Я принесъ Монгомери стаканъ коньяку, разбавленнаго водою. Онъ отхлебнулъ немного и началъ разсказывать о томъ, что случилось съ нимъ.

Разставшись со мною, онъ пошелъ по слѣдамъ Моро и звѣря. Слѣдъ ихъ былъ довольно ясенъ по сломаннымъ или стоптаннымъ вѣтвямъ, по изорваннымъ въ лохмотья перевязкамъ и по окровавленнымъ листьямъ кустовъ и терновника. Между тѣмъ всѣ слѣды прекращались на каменистомъ грунтѣ, который начинался на другомъ берегу ручья, гдѣ я когда-то видѣлъ пьющее двуногое существо; тутъ Монгомери безцѣльно блуждалъ, направляясь къ западу и призывая Моро. Млингъ, который присоединился къ нему вооруженный своимъ топорикомъ, не видѣлъ борьбы съ пумою, такъ какъ въ то время находился на опушкѣ лѣса и рубилъ дрова; онъ слышалъ только крики. Оба они стали бродить вмѣстѣ и звать Моро. Двое двуногихъ приблизились ползкомъ и разсматривали ихъ сквозь деревья съ особенно таинственными пріемами, странность которыхъ испугала Монгомери. Онъ требовалъ отъ нихъ отвѣта, но они исчезли. Послѣ тщательныхъ поисковъ и зова, ему пришло въ голову осмотрѣть берлоги въ оврагѣ. Оврагъ былъ пустъ.

Это открытіе крайне его встревожило. Онъ рѣшилъ поспѣшно отправиться домой, къ оградѣ, и подѣлиться своими опасеніями со мной. Млингъ сопровождалъ его. На пути имъ встрѣтилось двое людей-свиней, — тѣхъ самыхъ, которыхъ я видѣлъ прыгающими въ вечеръ моего пріѣзда, — рты ихъ были въ крови. Животныя съ шумомъ подвигались впередъ сквозь папоротники, казались въ страшномъ возбужденіи и при видѣ Монгомери, остановились съ свирѣпымъ выраженіемъ. Монгомери сталъ щелкать кнутомъ, но на сей разъ эти укрощенныя животныя не испугались, а бросились прямо на него. Никогда прежде такой дерзости не бывало, онъ испугался и выстрѣломъ въ упоръ убилъ перваго, а Млингъ бросился на другого. Завязалась отчаянная борьба. Млингъ одолѣлъ и вонзилъ свои зубы въ его горло. Еще двумя выстрѣлами Монгомери удалось прикончить и второго и съ трудомъ отозвать съ собою Млинга.

— Что все это значитъ? — спросилъ я. Монгомери покачалъ головою и принялся за третью порцію коньяку. Онъ былъ уже немного навеселѣ. Тутъ вмѣшался я, стараясь уговорить его пойти еще разъ вмѣстѣ со мной на поиски Моро, такъ какъ, по всей вѣроятности, съ вивисекторомъ должно было случиться нѣчто серьезное, иначе онъ возвратился бы. Послѣ нѣсколькихъ пустыхъ возраженій Монгомери согласился. Мы взяли немного пищи и въ сопровожденіи Млинга отправились во внутрь острова.

Какъ сейчасъ помню все происшедшее тогда: мы шли втроемъ подъ полуденнымъ тропическимъ зноемъ. Сутуловатый Млингъ шелъ впереди, его черная голова поворачивалась во всѣ стороны, обыскивая взглядомъ каждую пядь нашей дороги. Свое оружіе — топорикъ онъ потерялъ въ борьбѣ съ Человѣкомъ-Свиньей. Его зубы вполнѣ замѣняли оружіе. За нимъ, спотыкаясь, шелъ Монгомери съ опущенной головой и съ руками, засунутыми въ карманы. Онъ злился на меня изъ-за коньяку и былъ въ дурномъ расположеніи духа. Я заканчивалъ шествіе. Моя лѣвая рука была на перевязи — къ счастью, что это была лѣвая рука, а въ правой рукѣ я сжималъ револьверъ.

Мы слѣдовали по узкой тропинкѣ сквозь дикую чащу острова, направляясь къ западу. Вдругъ Млингъ остановился и насторожился. Монгомери столкнулся съ нимъ и принужденъ былъ также остановиться. Мы услышали голоса и шумъ приближающихся шаговъ.

— Онъ умеръ! — говорилъ глубокій и дрожащій голосъ.

— Онъ не умеръ, онъ не умеръ! — спорилъ другой.

— Мы сами видѣли, мы видѣли! — отвѣчало нѣсколько голосовъ.

— Эй!.. — закричалъ вдругъ Монгомери, — Эй!.. Сюда!

— Чтобъ чортъ васъ побралъ! — сказалъ я, держа револьверъ наготовѣ.

Воцарилось молчаніе, нарушаемое трескомъ переплетенныхъ между собою растеній: потомъ здѣсь и тамъ появилось съ полдюжины страшнаго вида фигуръ, съ новымъ, особеннымъ выраженіемъ въ лицахъ. Слышно было хриплое ворчаніе Млинга. Я узналъ Человѣка-Обезьяну — по правдѣ сказать, я узналъ его еще раньше по голосу — и двухъ смуглыхъ созданій, видѣнныхъ мною въ шлюпкѣ, окутанныхъ въ бѣлое. За ними слѣдовали два пятнистыхъ звѣря и блюститель закона — сѣрое чрезвычайно безобразное существо съ длинными волосами, падающими на его щеки и свѣшивающимися двумя прядями на его низкій лобъ, съ густыми бровями и странными красными глазами, съ любопытствомъ осматривающими насъ сквозь зелень.

Съ минуту продолжалось молчаніе.

— Кто… сказалъ… что онъ умеръ? — спросилъ Монгомери, заикаясь.

Человѣкъ-Обезьяна бросилъ украдкою взглядъ на сѣрое чудовище.

— Онъ умеръ, — подтвердило чудовище, — они видѣли!

Судя по всему, въ этой толпѣ не было ничего угрожающаго. Казалось, они были приведены въ замѣшательство и испуганы.

— Гдѣ онъ? — спросилъ Монгомери.

— Тамъ, внизу! — сказало чудовище, протягивая руку.

— Существуетъ-ли теперь законъ? — спросилъ Человѣкъ-Обезьяна.

— Развѣ можетъ существовать еще что-либо, когда онъ на самомъ дѣлѣ умеръ? Есть-ли законъ? — повторилъ двуногій, одѣтый въ бѣлое.

— Развѣ есть законъ, ты, «Второй съ плетью?» Умеръ-ли онъ? — разспрашивало чудовище съ сѣрою шерстью.

Всѣ внимательно наблюдали за нами.

— Прендикъ, — проговорилъ Монгомери, посмотрѣвъ на меня, — онъ умеръ… это очевидно!

Я стоялъ сзади во время предыдущаго разговора и понялъ, что чудовища говорили правду. Быстро пробравшись впередъ, я проговорилъ увѣреннымъ тономъ:

— Дѣти закона, онъ не умеръ… Онъ живъ! Онъ только измѣнилъ форму, внѣшній видъ тѣла… Онъ тамъ… — я поднялъ руку къ небу — оттуда онъ на васъ смотритъ и видитъ васъ, хотя вы нѣкоторое время не будете видѣть его. Страшитесь закона!