Кристофер Прист - «Если», 1998 № 02

Это была затягивающая все и вся воронка, подобная эффективному оружию этой игры. — «генератору черных дыр». Утро начиналось с радостного стрекота винчестера. Вечер проходил в кровопролитных сражениях, выжженных планетах и миллионных потерях личного состава.

Через полгода я понял, что надо что-то делать. Великая и ужасная сила требовала жертвоприношения. Самым мудрым было бы выкинуть компьютер в окно и вернуться к пишущей машинке, но я скорее выпрыгнул бы сам.

Нет, меня, конечно, не интриговал танец цветных точек на экране. Разноцветные лучи смерти тоже недолго тешили взор. Увеличение производительности труда на подвластных планетах никак не отражалось на моем личном благосостоянии. Двигая корабли через галактику, я в общем-то и не думал об игре.

Я в ней жил.

Этот мир был ясен и правилен, прост и логичен. Как и в реальной жизни, в нем многое зависело от случая, но основное — от твоих действий. От умения маневрировать, от правильного приложения усилий, от способности к дипломатии. «Хозяин Ориона» был целым миром — цинично упрощенным и тем привлекательным.

И было очень интересно жить в таком мире.

Я сделал то единственное, что может сделать писатель, попавший под влияние маниакальной идеи. Я написал роман, где действие происходило именно в таком мире — простодушно жестоком, считающим жизнь и смерть одинаково мелкими штрихами на карте мироздания. В мире, где разные цивилизации вынуждены уживаться вместе. В мире, созданном человеком, игравшим в игру «Хозяин Ориона».

От игры, не претендующей, в общем-то, на сюжет, остались рожки да ножки — несколько названий планет разумных рас. Роман, плавно переросший в дилогию, захватил меня так же, как раньше игра. Какое-то время я еще подумывал, куда вставить сцену штурма Ориона, потом с улыбкой отбросил все привязки к игре. Дилогия «Линия Грез» и «Императоры Иллюзий» вышла страшноватой. В ней и положительных героев, в общем-то, не было. В тот или иной момент кто-то из персонажей мог вызвать симпатию, но ненадолго. И фразу «Я отучу вас мечтать!», вложенную в уста главному, условно положительному герою, я написал с чувством глубоко морального удовлетворения, переходящего в экстаз.

Злые силы были на время ублажены!

Я почувствовал, что исцеляюсь. Игры стали отползать на отведенное им у нормальных людей место — где-то между работой и классическим отдыхом.

Зато эффект от дилогии вышел неожиданный.

Каждый игроман, начавший ее читать и наткнувшийся на знакомое название расы, считал своим долгом крикнуть: «А я знаю, эта книга написана по игре!» Поскольку я активно присутствовал в компьютерной сети ФИДО-нет, то редкий день обходился без такой полезной информации.

Вначале мне было смешно. Хотелось спросить, а дочитана ли книга до конца и доиграна ли игра? Какие останутся аналогии, если заменить расу разумных медведей «булрати» на расу разумных кабанов «капибаров»?

Потом мне стало страшно. Игровые демоны хихикали из своих темных далей, наблюдая за попытками оправдаться.

«В чем же дело? — размышлял я.

— Откуда берутся аналогии, которых в общем-то и нет?»

И вдруг меня настигло озарение.

Заключалось оно в простом факте, что не я один являюсь таким умным, двигающим по экрану цветные точечки и размышляющим о чем-то своем. Все остальные игроманы поступали так же!

Где-то в бесконечном игровом поле, не существующем в нашей реальности, они видели все то же самое. Это их корабли я расстреливал при подходе к планете. Это их десанты захватывали мои небесные тела. Но главным было другое — они тоже жили на этих планетах, летали среди звезд, гибли от лучевых ударов, ссорились и мирились с чужими расами..

Вся разница была в том, что я сумел это описать.

Литература со времен папируса и глиняных табличек никогда не возникала из пустоты. Она отталкивалась от жизни — такой, какой эта жизнь виделась автору. От реалий политических игр, от сплетен литературной среды, от цены на хлеб и вино, от возницы, окатившего автора грязью из-под колес двуколки, от соседа, пихнувшего в метро.

А сейчас, прямо на наших глазах, зарождается новая культура. Победоносная и обольстительная. Вынужденная оставлять людям время на жизненные заботы — в конце концов, компьютеры тоже надо собирать, а собранным на игровом поле урожаем семью не накормишь. Но все более агрессивно виртуальный мир вторгается в нашу жизнь. Бороться с этим так же бессмысленно, как разрушать ткацкие станки.

Новая культура требует подпитки. Игра может быть либо предельно сложной и проработанной, превращаясь в художественное произведение, вроде «Хрономастера» Желязны, либо упрощенной и схематичной, как «Warlord» или «Master of Orion». Но в последнем случае она все равно требует литературной организации, апокрифов, созданных своими несчастными жертвами

Когда Володя Васильев сказал мне, что пишет роман — беллетризацию игры «Х-com», известной у нас также как «УФО», я не удивился.

Не мне же одному вести на алтарь упитанных тельцов?

Как-то мне довелось гостить у друга, человека во всех отношениях серьезного, любителя классических жизненных радостей, увлеченного своей работой и совершенно равнодушного к компьютерным играм.

Первым делом я поставил на компьютер «Heroes of Might & Magic» и стал играть. Некоторое время друг наблюдал за экраном, потом подсел и стал спрашивать, что, собственно говоря, творится.

Я объяснил.

Где-то в первом часу ночи я отправился спать, оставив новообретенного адепта за машиной.

Проснулся я от знакомого до боли звука, с которым птицы-фениксы рассыпаются на части. Стеклянные они, видно. В окна лился тусклый рассвет, на часах было шесть утра. Я вышел в соседнюю комнату. Друг посмотрел на меня красными, но счастливыми глазами.

— У тебя же сегодня встреча с министром, — напомнил я.

— Сегодня?

— Да. Через несколько часов.

Уходя на важную деловую встречу, друг от души пожелал мне:

— Огнедышащих фениксов тебе в войско!

И тогда я понял, что не только болен сам, но и заражаю окружающих.

Не существует.

Малоэффективна

Лучший способ бороться с искушением — поддаться ему.

Лучший способ победить болезнь — выработать иммунитет.

Прояснив для себя ситуацию, в которую попадает молодое поколение писателей-фантастов, я задумался о перспективах.

Так или иначе, отразить любимую игру в романе — это одно К тому же очень здорово помогает в плане лечения. Но это метод сложный, штучный, пригодный только для собратьев по перу. А вот что ждет всю литературу и, в первую очередь, фантастическую? Сейчас, когда подрастает поколение, выросшее на «Денди», «Сеге» и прочих приставках к телевизору?