Евгений Брандис - Незримый мост

Кузьминых пристально посмотрел на Фалька.

— Да! — сказал он. — Раз доктор не возражает! Вчера, когда я пришел в поликлинику, меня познакомили с человеком, который назвал себя доктором Фальком. Потом я узнал, что у доктора, по его словам, пропал в дороге чемодан со всеми вещами, деньгами и документами. Главврач поликлиники сообщил мне, что о приезде в Н…ск нового врача он не знал, что было более чем удивительна. Обычно об этом предупреждают заранее. Только что я получил ответы на посланные мною запросы. Врача по фамилии Фальк к нам не направляли. В утреннем автобусе человека с внешностью доктора Фалька не было. НЕ БЫЛО! Слова доктора Фалька что он прилетел самолетом, а в Н…ск приехал автобусом, — ложь!

Кузьминых замолчал на минуту, не глядя на Фалька, который, словно не обращая внимания на его слова, сидел все так же неподвижно и молча.

— За эти два дня, — снова заговорил старший лейтенант, у нас в Н…ске произошло событие, особенно странное и необъяснимое. Это излечение капитана Аксенова. В поликлинике, куда был доставлен капитан Аксенов, как раз находился доктор Фальк. А теперь последнее. Пока я был возле капитана и составлял акт о его исцелении, доктор Фальк посетил этот дом и, видимо, этот кабинет, где тогда лежал бык. Кстати, кабинет был заперт и остался ЗАПЕРТЫМ после визита доктора. Дежуривший вчера по отделению старшина Груздев ВСПОМНИЛ О ПОСЕЩЕНИИ ФАЛЬКА ТОЛЬКО СЕГОДНЯ, когда вновь увидел его. А вчера он почему-то не обратил внимания на незнакомого посетителя, хотя так же видел его. Доктор Фальк присутствовал при возвращении «оттуда» машины товарища полковника и слышал слова одного из наших московских гостей о том, что ящик двигателя обязательно будет вскрыт, несмотря на опасность такого эксперимента. И вот машина снова исчезла и появилась уже без нового двигателя, со старым. Кстати, появилась не в пятнадцати километрах от места исчезновения, а почти на том же месте, только немного передвинутая на более УДОБНОЕ ДЛЯ НАС МЕСТО! Наконец, только что второй раз исчез полковник Хромченко и «вернулся» точно на то же самое место, где был. И снова мы видим здесь доктора Фалька. Мне кажется, что доктору Фальку следует объяснить нам все эти странные совпадения. А главное — что заставляет его скрывать от нас свою НАСТОЯЩУЮ ВНЕШНОСТЬ под личиной человека Земли?

Кузьминых замолчал, на этот раз глядя прямо в глаза Фалька. На него же смотрели и все бывшие в кабинете, еще боясь окончательно поверить в наступление долгожданного момента встречи лицом к лицу обитателей двух миров. Затаив дыхание люди ждали ответных слов, которые должны были доказать правоту старшего лейтенанта, сумевшего раскрыть инкогнито пришельца.

И эти слова прозвучали.

— Наша внешность слишком различна, — все так же невозмутимо спокойно ответил «доктор Фальк». — Я думал, что останусь неузнанным. Не думал, что люди вашей планеты так проницательны!

— Каким образом вы говорите по-русски? — спросил Кузьминых.

— Я вообще не говорю, — прозвучал странный ответ. — Мои мысли преобразуются для вас в звуки вашего языка. Так же, как ваши звуки преобразуются для меня в мысли.

— Но ведь вы не только мыслите. Ваши губы шевелятся!

— Это также кажется вам. То, что вы видите, — только обман зрения.

— Но почему вы скрываетесь?

Кузьминых разговаривал с пришельцем внешне спокойно, тогда как все остальные буквально онемели и от волнения не могли произнести ни одного слова. Может быть, это происходило потому, что для старшего лейтенанта превращение «доктора Фалька» в обитателя «десятой планеты» не было неожиданностью.

— Почему вы не хотите быть самим собой?

Пришелец не ответил. Он сидел с каменно застывшим лицом, вернее той маской, которую заставлял всех видеть вместо своего подлинного лица. Людям, не спускавшим с него глаз, показалось, что невидимое им существо к чему-то прислушивается или ведет мысленный разговор с кем-то.

И это было именно так!

— Поздно! — прозвучал голос пришельца, и при этом, как ясно увидели все, губы остались совершенно неподвижными. Мы покидаем вашу систему, потому что неудачно вошли в нее, слишком близко от гигантской планеты. Создалась угроза гибели. Меня зовут! Передайте людям — мы вернемся — быть может, более удачно!

— Покажитесь нам!

Было ясно, что наступают последние мгновения пребывания пришельца на Земле. Он уже уходил. Его облик бледнел на глазах.

— Сохраните обо мне память, как о докторе Фальке, — прозвучал голос, быстро замирающий, — с привычной вам внешностью. Прощайте!

Им показалось, что в последний момент облик «Фалька» резко изменился. Вместо человека в синем костюме, со светлыми волосами, мелькнула фигура, затянутая в голубое трико, оставлявшее открытым только лицо. Но этого лица никому не удалось разглядеть.

Произошло ли это на самом деле или превращение только показалось взволнованному воображению — кто мог бы ответить на такой вопрос?

Ясно было одно: ПРИШЕЛЕЦ ПОКИНУЛ ЗЕМЛЮ!

Ольга Ларионова

Подсадная утка

Если бы это можно было увидеть, то постороннему взгляду представилось бы гигантское кольцо, спаянное из каменных глыб, намертво сцементированных на стыках. На каждой глыбе возвышался черный матовый нарост, словно невероятных размеров слизняк или древесный гриб. Скорее — последнее, последнее, потому что эти наросты как будто бы не двигались. Затерянное на самом краю нашей Галактики, это кольцо, образованное тремя десятками небольших астероидов, могло произвести впечатление какого-то мрачного, примитивно выполненного памятника.

Но оно было невидимо, это кольцо.

Если бы можно было услышать, то постороннему слуху представился бы монотонный и чуть ли не жалобный шелест двух голосов, ленивое течение воспоминаний, постоянно угасающий и снова — нехотя, лишь бы скоротать время — возникающий дуэт.

Но они были неслышимы, эти голоса.

Сверхвысокая защита, созданная силовым полем, неизвестным не только у людей, но даже и у альфиан, укрывала неподвижных обитателей каменных глыб от ударов случайных метеоритов; если же к кольцу направлялся гигантский межгалактический астероид или сгусток свернутых каппа-полей, удару которых не могли противостоять никакие защитные силы Вселенной, — то вся эта жесткая система, строго сохраняя ориентацию своей оси на ядро Галактики, плавно и неторопливо приходила в движение и вовремя смещалась в сторону, выходя из зоны поражения. Назад кольцо не возвращалось, а замирало где-то в непосредственной близости от периферийных звездных систем того витка галактической спирали, на котором находилась Земля.