Джоан Виндж - Пешка

— Я хочу знать, что думает каждый, кто не является членом борта Центавра. Ты понял?

— Каждый? Даже леди?

— Прежде всего леди.

Я вопросительно посмотрел на него:

— Ради ее же блага?

— И твоего, — вкрадчиво сказал он и указал мне на дверь.

Я опустил глаза, кивнул, переступил через кольцо хрустальных осколков и вышел.

Наконец я добрался до зала заседаний. Охранный экран моргнул, и передо мной открылся зал длиной примерно пятьдесят метров. На потолке танцевали ангелы. Воздух был серебряно-голубым; свет, льющийся из высоких узких окон, казалось, проникал из другого века. Интересно, что в такой огромной комнате делали люди десятки веков назад? Скорее всего не то, что сейчас. Я взглянул на стоящий посередине комнаты стол. А может быть, то же самое: лгали и выпускали друг из друга кишки… кое-что не меняется и со временем.

Войдя в комнату, я услышал шум и увидел за дальним концом длинного бело-золотого стола чью-то исчезающую голову. Люди, сидевшие с той стороны, зашевелились, стали привставать и вытягивать шеи, стараясь что-то разглядеть. Это кто-то упал. Мой взгляд метался в поисках Элнер. Мозг нашел ее раньше.

Элнер сидела у дальнего конца стола в украшенном орнаментом кресле с высокой спинкой. Когда я засек ее, она медленно вставала, поворачиваясь в сторону шума. Джордан сидела во втором ряду, сразу за креслами членов борта. Этот ряд предназначался для помощников и консультантов. Охранники, сверкая разноцветными эмблемами корпораций, выстроились вдоль стен. Двое из них выступили вперед, но остальные и ухом не повели. Они играли роль манекенов в витрине: настоящая охрана здесь — это не то, что можно потрогать или увидеть.

Я сел рядом с Джордан.

— Что произошло?

— Один из представителей Триумвирата, — прошептала она, — похоже, сел мимо кресла… — Она думала, что люди, собравшиеся здесь, никогда не совершают подобных ошибок. Вокруг я слышал радостное хихиканье членов правления Центавра. Триумвират только что много потерял в глазах остальных.

Джордан наклонилась ко мне:

— Полагаю, что Брэди просто напомнил вам о ваших обязанностях… — полувопросительно сказала она.

— Да… — пробормотал я.

Я скользил взглядом вдоль стола, пока не наткнулся на Ласуль и, рядом с ней, Дэрика… ее пасынка. Она выглядела не старше, чем он. Сколько же ей лет на самом деле? Дэрик что-то прошептал ей, и она засмеялась. Вокруг стола сидело по меньшей мере тридцать человек. Человек двадцать — люди Центавра. Остальные — такие, как Элнер, — представляли корпорации поменьше, с которыми Центавр вынужден был сотрудничать, поскольку каждая корпорация владела чем-либо, в чем Центавр нуждался. Центавру до всего есть дело. За столом я насчитал одиннадцать Та Мингов — вполне хватит для большинства при голосовании. Их манера держаться и двигаться просто кричала о том, что Та Минги ни на секунду об этом не забывают. Они выделялись даже за этим столом и вовсе не потому, что были одинаковые… Я увидел старого Теодора, который дольше всех состоял в членах правления и будет состоять до самой смерти… бабушку Джули… парочку тетушек и дядюшек, пратеток и прадядюшек. Ласуль сидела в кресле, по праву принадлежащем Джули. Многие годы эту должность занимали по доверенности, после того как Джули покинула дом.

Я посмотрел на Харона, восседающего во главе стола. Он избегал приближаться к представителям Триумвирата. Харон кинул взгляд в мою сторону, и кишки у меня примерзли к позвоночнику. Брэди убедил его в том, что, раз я у них в лапах, они могут использовать меня в своих целях; но мое близкое соседство не давало Харону покоя. Я понял, что Брэди потому носится со мной, что я — его идея, а Харону это не нравилось. Харон олицетворял Центавр настолько, насколько человеческий индивидуум вообще может олицетворять что-либо. Если я стану причиной неприятностей, то расплачиваться придется не только мне. Я снова оглядел стол.

— Если Триумвират — враг, то что здесь делают его представители? — спросил я Джордан.

— Поддерживают связи. Держат руку на пульсе событий. Они посылают представителей на каждую встречу правления. Их с Центавром объединяет не только потенциальный рынок взаимовыгодных услуг.

Оба синдиката ненавидят ФТУ. Я кивнул.

— Да. Я знаю.

Джордан странно на меня покосилась. Я не счел нужным ответить, и она отвернулась, чтобы сказать что-то Элнер.

Вдруг я вспомнил, как Брэди рассказывал о том, что в правлении Центавра Элнер занимала должность своего покойного мужа. Это давало ей два голоса.

— Как леди может быть членом правления, — спросил я Джордан, — ведь она не Та Минг?

— Тело ее мужа не удалось найти, — Джордан понизила голос. — Простая формальность. Все знали, что он умер, но никто не смог доказать это юридически. До тех пор, пока леди не умрет или кому-нибудь не удастся найти доказательства, леди останется представителем Кельвина Та Минга.

Я поморщился, жалея, что спросил. Харон объявил встречу открытой. Я отключился от Та Мингов, поскольку меня не просили следить за семьей. Двое представителей Триумвирата сидели как статуи, с суровыми, невозмутимыми выражениями на лицах, пытаясь обрести достоинство, которое потеряли навсегда. Тот из них, который упал на пол, со скрипом ворочал мозгами, размышляя о случившемся. Он был уверен, что кто-то его подставил, но не мог сообразить, как именно.

Зависть, ненависть, подозрение, внимание смешались внутри послов Триумвирата, как вода и масло, оставляя пену зависти на всем, о чем они думали и что слышали на встрече. Насколько я мог видеть, если Триумвират и стоял за попытками покушения на леди Элнер, никто из послов об этом не слышал.

Я уперся взглядом в спину Элнер, чувствуя, как информация поступает в ее мозг, чувствуя ее неловкость и смущение от моего присутствия. Ей хотелось крикнуть всем, кто я такой; и она ненавидела себя за то, что ни власти, ни мужества на это у нее не было. Я проклинал про себя этого ублюдка Брэди за то, что он подставлял мне подножку и в без того опасных местах. Страшно представить, что произошло бы, если кто-нибудь — или все сразу — узнали бы, кто я. Большинство командиров не используют телепатов для охранного наблюдения, потому что випы — особо важные персоны — одержимы манией преследования: безумно боятся, что чей-нибудь телепат или даже их собственный, будет следить за ними самими. Триумвират, вероятно, объявит войну, если узнает, что я делаю. Их охрана расплющит меня на месте так или иначе. Даже если Триумвират и не держит камень за пазухой.

Я заставил себя сконцентрироваться, закрыв глаза, притворившись, что я всего лишь скучаю, а вовсе не пытаюсь подобрать в темноте ничего не подозревающие сознания. Правлению доложили о том, что было сделано для увеличения пропускной способности и расширения коммуникативной сети в каком-то критическом секторе. Триумвират проглотил доклад, и напряжение зависти в их сознании возросло, создавая эфирные помехи, которые делались все громче и громче. Один из них думал о том, как в том же самом секторе взять под контроль местного конкурента, включив его в сеть Триумвирата. Будешь долго чесаться — неприятель наложит на конкурента свою лапу. Триумвират рассчитывал, что создание силового объединения позволит конкурировать успешнее. Центавру готовится сюрприз…