Звёзды - Юэ Ци
Главный отложил отчет и молча посмотрел Ван Хайчэну в глаза. На лбу у того немедленно выступил пот, он опустил взгляд и не смел смотреть на начальника. От безмолвного давления у него затряслись ноги.
– Не за двадцать четыре часа… – пробормотал он, опустив голову.
– Говорите громче.
– Дело не в том, что случилось с этими двумя телами за последние двадцать четыре часа. – Ван Хайчэн наконец поднял голову и собрался с духом: – Дело в том, что за последние двадцать четыре часа случилось с нами!
– С нами?
– Да, с нами, с нашей Солнечной системой. Это то, что произошло с информацией, полученной нашей Солнечной системой за сутки, а не то, что произошло на расстоянии девяти тысяч и тысячи световых лет!
Странные изменения в сигнале 60 К-излучения черного тела – это всего две короткие строчки в отчете. По мнению составителей презентации, ценность этого по сравнению с инопланетными цивилизациями не стоила упоминания. Главный был не слишком впечатлен, и только после слов Ван Хайчэна снова пробежал по ним взглядом.
– Совпадение этих открытий настолько ненормально, что я не думаю, будто его можно объяснить информацией о собственно облаках. У меня есть стойкое ощущение, что ответ кроется в этом странном сигнале излучения черного тела. Эта штука… – Ван Хайчэн стиснул зубы и озвучил свое странное стойкое ощущение. – Кажется, эта штука находится за пределами Солнечной системы и посылает нам сообщение.
Его голос становился все тише и тише, пока наконец совсем не стих. Сказав это, он снова испуганно опустил голову.
– Отправляет сообщение? – главный внимательно перечитал два коротких предложения. – Но если это похоже на телеграмму, то у нее должно быть содержание, так ведь? Вы хотите сказать, что 60 K-излучение черного тела является частью передачи, равно как и сигналы от двух облаков Дайсона?
– По крайней мере, они связаны.
– В таком случае я предложу Академии наук рассматривать этот вопрос как первоочередный. Если у вас возникнут какие-либо трудности, они сделают все возможное, чтобы помочь вам их преодолеть.
Когда они вышли из конференц-зала, директор Ли взволнованно произнес:
– Прекрасная работа! Прямо очень красиво! Высший балл!
Ван Хайчэн через силу улыбнулся.
Он поднял голову и взглянул в ясно-голубое чжухайское небо. В вечно затянутом смогом Китае такое встретишь нечасто, но сейчас глаза Ван Хайчэна видели в нем лишь бесчисленных призраков.
Он не сказал обо всех своих тревогах, потому что те были слишком абсурдны. Озвучь он их, все обратилось бы в шутку. Главный, скорее всего, посмеялся бы и решил, что впустую потратил полдня, выслушивая бред сумасшедшего, а директор с секретарем непременно отправли бы доцента проверить мозги.
Чем больше его разум твердил, что идея нелепа, тем сильнее крепла уверенность; чем больше он заставлял себя не думать так, тем назойливее становилась мысль и тем увереннее он заходил в тупик.
Может быть, с самого рождения человечества звездное небо, которое мы видим, запрокидывая голову, было фальшивым.
Большая Медведица, Полярная звезда, Туманность Андромеды M31, спиральная Галактика Треугольника M33, Планетарная туманность M97 и окруженная планетами звезда Пегаса 51 – их, возможно, нет, есть только их электромагнитные и гравитационные сигналы.
Да даже если они и существуют, то прошло много времени с тех пор, как эти сигналы вошли в горизонт событий Земли, и мы никогда не сможем узнать, какими они были «в то время». Так какая разница, есть они или нет?
Может быть, вся информация из космоса, которую получают люди, поддельная. Гравитационные волны на расстоянии сотен миллиардов световых лет, инфракрасное излучение, которое затухает, оставляя лишь крошечные следы, фоновое 3 К-излучение, равномерное во всех направлениях, гигантская сверхновая, взорвавшаяся и коллапсировавшая в черную дыру три тысячи лет назад, – все подделка. Все, что изучается в астрономическом мире, есть иллюзия, сотканная призрачными богами.
Быть может, никогда не было никакой Вселенной, родившейся в результате Большого взрыва 13,7 миллиардов лет назад. И все в далеком космосе, недосягаемом для человека, фальшивое. Все электромагнитные сигналы, все гравитационные деформации, все высокоэнергетические частицы – все искусственное. Все пространства, которых человек не коснулся собственной рукой и которых не достигли космические корабли, не существуют. Есть только ложные сигналы, выдуманные и сплетающиеся во вселенную небытия.
Или нет, нет, возможно, пространства, которого достигли человеческие космические корабли, вообще нет. Возможно, Вселенная изначально и представляла собой квадратную землю внутри небесной сферы[40]. Просто по мере того, как люди наблюдали все больше и больше вещей, боги постоянно латали этот фальшивый мир, чтобы прорехи в нем не разрастались.
Ван Хайчэн вспомнил карикатуру, где Бог в бешенстве орал на ангела: «Как так ты еще не нарисовал карту с разрешением 5000 K? Галилей вот-вот домонтирует свой телескоп и тогда увидит, что звезды в небе – это мозаика!»
Он почему-то вспомнил старшекурсника в их особой группе одаренной молодежи при Научно-техническом университете, которого звали Нинбо. В конце концов тот бросил все и постригся в монахи.
Граница между иллюзорным и реальным в голове Ван Хайчэна все больше размывалась. Возможно, не только наблюдаемая Вселенная, возможно, даже все, что он видит и чувствует вообще, это фальшивый сигнал, а сам он – просто мозг в каком-нибудь жбане, у которого даже тела нет.
Если бы не телефонный звонок, раздавшийся в этот момент, остаток жизни Ван Хайчэна мог бы пойти совсем по другому пути.
Звонил хозяин квартиры с вопросом, согласен ли он с увеличением цены за квартиру.
Глава девятая
При непосредственном вмешательстве главного Университет Сунь Ятсена совместно с Китайской академией наук возглавили запуск новой исследовательской программы по открытию, сделанному на FAST'е. Она касалась целой кучи аспектов, особенно расшифровки информации, полученной через 60 К-излучение черного тела, о чем Ван Хайчэн узнал только постфактум.
Как раз в тот момент, когда внутренний демон, скрывавшийся в кромешной тьме потустороннего мира, собирался лишить его разума и затянуть в безграничную пустоту, цепи реальности потянули назад и накрепко привязали к земле. Цепи были покрыты патиной, грязные и вонючие.
Когда позвонил владелец квартиры, Бай Хунъюй заметила, как научный руководитель внезапно изменился в лице, и за все время разговора новые гримасы поочередно сменяли одна другую. Когда Ван Хайчэн повесил трубку, она обеспокоенно спросила:
– Босс, все хорошо?
И повторила дважды, прежде чем тот ответил:
– Все плохо. Очень плохо.
Как научный руководитель Ван Хайчэн знал, что такие глупости Бай Хунъюй рассказывать нельзя. Однако постоянное перевозбуждение последних дней сказалось на нервах и учителя, и ученицы. После нескольких одиноких ночей рядом с радиотелескопом в Гуйчжоу они, казалось, вступили в особый союз. В те дни лишь они вдвоем поддерживали друг друга в борьбе со странным помрачневшим небом.
По возвращении в Чжухай этот союз продолжился сам собой.
Ван Хайчэн вкратце поведал Бай Хунъюй о перипетиях с квартирой.
– Буду подавать в суд, – решился он.
Ван Хайчэн рассчитывал на поддержку студентки, но Бай Хунъюй, кусая губы, долго и молча смотрела на него, после чего тихо произнесла:
– А что, если эту квартиру в конце концов не удастся купить?
Она действительно беспокоилась, такое ведь случалось сплошь и рядом. В любом мегаполисе в определенное время случается волна стремительного роста цен на недвижимость, подобная взрыву сверхновой. И после каждой такой волны те, кто стартовал с одной позиции, разделяются на две команды. Одна пускает корни, и квартира становится для них самой ценной собственностью в жизни. Тогда дом привязывает их к городу, как кандалы, и они уже никогда не смогут покинуть его, несмотря на смог и пробки. Другую команду мощный поток бурлящих цен смывает куда-нибудь подальше, где они наблюдают, как дом, который они прежде могли себе позволить, отдаляется шаг за шагом, а потом им вдруг не хватает денег, чтобы что-то предпринять, а потом и покупательной способности, а потом и квалификации – ничего не хватает. Через пару лет им приходится распрощаться с городом, в котором они прожили много лет, оставить привычную работу и старых друзей. Еще через несколько лет эти команды превратятся в два класса, положение и статус которых разительно отличается друг от друга.
