Вольдемар Грилелави - Плач кукушонка

Про беременность невестки родители узнали случайно от своего старого знакомого однокашника, заведующего городской больницей. Пришла она на аборт уже поздно, да плюс ряд заболеваний ставил под угрозу безопасность такой операции. Вот тогда родители и пришли к детям с нижайшей просьбой родить ребенка для них. Они пообещали заботиться о невестке на протяжении всей беременности, а после родов забрали свою любимую внученьку Светочку, дав твердое обещание не предъявлять никаких претензий и требований. Только и с них было взято слово, забыть о существовании ребенка.

Девочка на удивление росла красивой, умненькой сообразительной и поразительно доброй и жалостливой, для которой даже убийство мухи на окне превращалось во вселенскую трагедию. А уж бродячие собаки и бездомные коты при ее появлении просто падали и скулили, и мяукали от счастья встречи. Даже соседский страшный и очень злой алабай превратил свой оскал в милейшую улыбку, когда она, трехлетняя малышка, умудрилась найти в плотном заборе и бросилась в объятия этого желто-рыжего монстра. При виде такого кошмара с тетей Женей случился обморок, а у дяди Миши ноги отнялись. Ему показалось, что алабай доедает ребенка.

Дедушке с бабушкой этот эпизод рассказали только много месяцев спустя, а дырку в заборе расширили и узаконили, чтобы ребенок, подрастая, мог беспрепятственно посещать своего друга.

Хотя удивляться красоте и доброте ребенка причин не было. Все лучшее она вобрала от бабушки, первой красавицы и самой любимой учительницы в школе. Не зря географию все учащиеся знали только на оценку хорошо и отлично. Просто шуметь и баловаться, когда говорит она, не осмеливался никто. Ее любили слушать, ее любили наблюдать и любоваться не только мужской пол, но и девчонки, образцом моды и поведения для которых она была.

Эта нелепая трагедия потрясла весь городок. В ее смерть не хотелось верить, невозможным было принять, как действительность. Но это случилось. И самым ужасным стал факт бегства водителя с места происшествия, оставив ее истекать кровью. Главврач сказал, что для спасения и требовалось всего простая остановка крови. Просто прикрыть рану любой чистой тряпкой, рану, через которую медленно и безвозвратно вытекала жизнь не только ее, но и дедушкина и маленькой внучки.

Света забилась в свою норку на чердаке, который служил "секретиком", и скулила в беспамятстве неизвестно сколько дней, пока ее обессиленную и изнеможенную не нашли соседские дети и не привели дедушку. Потом они скулили и плакали вместе. Сына не было ни на похоронах, ни потом. Светлане только пошел шестой годик. Но она за эти дни повзрослела и поумнела до уровня взрослой женщины, вдруг осознав всю полноту ответственности за оставшуюся семью. В садик она больше не пошла, так как большой дом требовал ухода, дедушка заботы, а приусадебный участок просто работы.

Вместе с дедушкой вскопали огород, посадили овощи и зелень, сделали ремонт в доме, а тут новая беда. Дедушка старался держаться, бодрился, но горе потери любимой жены сломило и его. Однажды Света не смогла добудиться, а дядя доктор назвал новое слово в ее жизни: "инфаркт". Дедушка через месяц вернулся домой таким старым и неузнаваемым, что Света первые дни никак не могла к нему привыкнуть и поверить, что это ее любимый дедушка. Пропали вечерние сказки, воскресные игры, веселые забавы. А взамен в дом явился лекарственный дух и холод смерти.

Соседи посочувствовали горю, потери и первые дни после гибели бабушки хоть раз в день заглядывали в дом, интересовались, но чужое горе, потому- то оно и чужое, что где-то и с кем-то. Так что со своей бедой дед и внучка остались одни.

Пока больше месяца дед лежал в больнице, Светлана проживала одна, питаясь с грядок и с сада, так как дедушка не успел получить зарплату, а в доме не осталось ни копейки. Но Света не привыкла попрошайничать и мужественно пережила этот голодный период, не забывая почти каждый день навещать дедушку в больнице. Поскольку уже начались школьные учительские отпуска, то деда никто практически не навещал. На все вопросы о благополучии Света отвечала утвердительно, что она сыта, и пусть дедулька не волнуется и быстрей выздоравливает. Она не любила врать, но ради спокойствия деда навыдумывала друзей и знакомых, которые поддерживают ее и морально и физически, в смысле угощениями. Так что она сыта и благополучна. А то, что исхудала, просто забот много. Грамоте ее обучили еще до четырех лет, и все свое свободное время, хоть и остается его немного, она читает, считает, пишет. В основном бабушкины книги по географии и дедушкину математику, грызя огурчики с редиской, заедая зеленым салатом. Огород с дедушкой они вовремя посадили. Но кошмарно сильно хотелось хоть кусочек хлеба. А еще кашки и супчика, как любила готовить бабушка. С крупками и вкусными ребрышками

3

— Товарищ полковник! Младший лейтенант Гримов представляюсь по случаю прибытия для прохождения службы! — громко и четко, как подсказали соседи по общежитию бывалые офицеры, доложил Влад командиру полка пограничной авиации, молодому седовласому с прической короткий ежик, полковнику Рохлову.

На столичном вокзале казахского города Алма-Ата, куда прибыл по предписанию Влад с женой, общевойсковой капитан созвонился с войсковой частью, указанной в сопроводительной. И, приблизительно через час, за ними приехал военный уазик. Полк располагался на окраине города на противоположном конце от вокзала, так что они сразу имели возможность ознакомиться с местной архитектурой и ландшафтом, которые произвели довольно-таки радостное впечатление. Много зелени, парков, красивых многоэтажек, полно магазинов. Столица богата театрами, кинотеатрами, а по рассказам прапорщика, прибывшего в качестве старшего автомобиля, самыми уникальными и привлекательными достопримечательностями столицы являются высокогорный каток "Медео" и богатейший городской рынок с его колоритом и многообразием даров юга, изобилующих круглогодично.

— Здесь можно жить долго, — констатировала жена.

Полковник вышел из-за стола и подошел к четырём молодым офицерам.

— Как я понял, вы двое, — он указал на лейтенантов, — технари, заканчивали гражданские училища?

— Так точно! — в унисон гаркнули лейтенанты.

— Андреев электронщик, а Бучельников летал бортмехаником в аэрофлоте на восьмерках, — пояснил начальник штаба, листая документы. — Я думаю резонно оставить их в полку. У нас как раз освободилась должность начальника радиоэлектронной лаборатории. У Андреева достаточный опыт работы, а офицерского нахватается по ходу службы.

— А бортачи? Мы начинаем программу переучивания во второй эскадрильи, готовые спецы понадобятся и там, — возразил Рохлов.