Игорь Ворошилов - Таможня-1 (сокращенная версия)

– Господин Сан Саныч, успокойтесь немедленно! Иначе я вызову секьюрити.

– Да видал я в гробу ваших секьюрити! – разорялся Шестаков, – Вы мне угрожать что ли вздумали?…

За спиной русского быстро и почти неслышно появились охранники офиса. Один из них ткнул в спину Саныча электрошокером, другой огрел по голове резиновой дубинкой. Подхватив обмякшего мужчину, они поволокли его к дверям.

Китайцы переглянулись. Шао достал мобильный, ткнул на пару кнопок и что-то сказал по-китайски своему невидимому собеседнику.

Сан Саныч очнулся в одежде на нерасправленной постели у себя в номере гостиницы. Жутко раскалывалась голова. На самой макушке пылала огнем огромная гематома от удара дубинкой. Хотелось выпить чего-нибудь крепкого, чтобы затупить боль. Пошатываясь, он добрался до бара, где обнаружилась бутылка «Джонни Уокер Блю Лейбл». Сорвав пробку присосался к горлышку, пока не ополовинил склянку. Полегчало.

Шестаков лег обратно и попытался вспомнить, как он сюда попал. Но, увы, с момента, когда он разразился руганью в адрес ненавистных китаез, никаких воспоминаний не было. «Уговорил, называется». Похоже, его довольно быстро доставили в отель – часы показывали только половину седьмого утра. Сан Саныч жил по московскому времени даже дома, никогда не переводил их в своих поездках, даже в другой конец планеты.

То есть фактически он пробыл в беспамятстве не больше двух часов. Шишка на голове беспокоила, отдаваясь пульсирующей болью. «Чем же так приложили? Похоже врезали чем-то по голове. Черт, надо ж было так вляпаться… Еще и шефу нужно доложить как-то».

Саша набрал номер директора, рассказал об итоге переговоров, умолчав об инциденте, конечно. Выслушал длинный эмоциональный ответ, смысл которого сводился к фразе «эти китайцы еще нахлебаются». В общем, дело хоть и провалилось, но свет клином на азиатах не сошелся, у фирмы осталось еще много других покупателей по миру.

До отлета из Шанхая оставалось еще более суток, Шестаков решил посвятить это время покупкам подарков. У любого вдовца всегда есть кому дарить незамысловатые сувениры.

Однако прогулка по торговым рядам превратилась в борьбу с головной болью. Кое-как выбрав несколько безделушек и рассовав их по карманам, Саша зашел в небольшой национальный ресторанчик, чтобы выпить пива или чего-нибудь покрепче. На пороге его встретила симпатичная девушка, проводила на второй этаж и принесла местный эквивалент меню. Затем на английском спросила, не желает ли господин поприсутствовать на чайной церемонии. Мужчина помялся, но решил попробовать, тем более, что друзья не раз рассказывали об этом симпатичном действе. Попросил перед церемонией принести стакан виски со льдом, что было исполнено в считанные секунды.

Командировка в Китай и тут не задалась. Церемония выглядела каким-то фарсом. Две девушки быстро разложили перед ним кучу каких-то чашек-плошек, метелочек, горшочков, чайничков. Затем, одна ушла, а вторая, ничего не объясняя совершила ряд непонятных процедур, протянула ему мелкую чашку с глотком зеленого чая и на этом все закончилось. И без того плохое настроение оказалось еще больше испорченным. Тем более, что «церемония» обошлась ему в 1000 юаней, непомерную цену за глоток чая. Рассвирепев от названной суммы, Саныч вызвал менеджера и собрался прочистить ему мозги. Но молодой китаец с улыбкой объяснил ему, что в эту цену входит еще и подарок от ресторана – красивый и удобный мобильный телефон. «С паршивой овцы – хоть шерсти клок» – подумал Шестаков, отдал деньги, принял презент и ретировался в отель, откуда на следующий день и вылетел назад, в Россию.

2. Москва, 1 июля 2008 г.

– Господа выпускники! Несмотря на то, что наше учебное заведение называется колледжем, вы – элита мирового уровня. Ваши знания – залог существования устойчивого мира на всей планете, гарантия от катастроф как экономического, так и геополитического характера, – ректор оторвался от листка с речью и обвел глазами аудиторию. – Знаете, мне почему-то не хочется читать вам это пафосное напутствие. Тем более что вы и без меня прекрасно знаете, как ценен каждый выпускник Таможенного колледжа. В каждого из вас вбухано по миллиарду долларов, вашей подготовке позавидуют не только профессора и академики обычных университетов и руководители научных центров, но и солдаты войск специального назначения. Ваши полномочия и права делают вас практически небожителями, и сам Билл Гейтс поперхнется, узнав ваши оклады на местах прохождения службы. Говорить о том, что мы надеемся на каждого нашего курсанта – напрасная трата голосовых связок. Это само собой разумеется. Мы, как могли, вкладывали в ваши руки такую мощь, что вы способны стать тем самым оружием, которое может стереть с лица Земли любое государство, да и сама планета не устоит от ваших агрессивных планов, если таковые, не дай бог, появятся. Просто оставайтесь людьми. Там, наверху, за небом, слишком много отмороженных, мечтающих использовать Землю в своих целях. И каждый из вас – потенциальная лазейка для их планов. Однажды предав Землю, вы предадите и самих себя. Я надеюсь, что вы это понимаете, коллеги. Удачной службы! И прошу к столу.

Возбужденная толпа новоиспеченных таможенников с удовольствием рассаживалась вокруг банкетного стола. Небольшой Зал Прощания вместил не только выпускников, но и всех штатных преподавателей Колледжа. Это не казалось бы странным, если не вспоминать то количество абитуриентов, которое два раза в год заполняет другой зал – Зал Встречи. Отсев на всех курсах Колледжа таков, что из полутора тысяч поступивших до выпуска доходит лишь десять-двенадцать человек. Причем, отсев идет с самого начала. Собственная служба безопасности и группа психологов оценивают каждый жест, каждое слово, каждый взгляд новобранцев. И уже из Зала Встречи могут спокойно ехать домой без надежды на повторный набор двести, а то и триста неудачников. С первого курса, когда изучаются лишь основы международного права и макроэкономики, выбраковывается еще тысяча. А до начала специализации на третьем курсе «доживает» едва ли сорок-пятьдесят человек.

Дальше отбор идет уже бережнее и студенты не покидают гостеприимное заведение, однако в итоге далеко не все становятся Таможенниками. Те, кому повезло пройти второй курс, могут попасть в Службу безопасности или стать инструкторами Колледжа. После третьего и четвертого грозит служба в Контрольном управлении. Работа тоже интересная, но Таможня – это вершина мира, Эверест возможностей и полномочий. Впрочем, недовольных практически не бывает – все-таки жесткий психологический отбор и «промывание мозгов» делают свое дело.