Дэймон Найт - Творение прекрасного

Как всегда, мысли о бедности пробудили у Фиша волчий аппетит. Он помял жирное пузо. Время ленча Фиш торопливо надел куртку и, будто в последний момент сообразив, скатал рисунок и сунул его под мышку.

Фиш держал путь в шашлычную в трех кварталах от дома, где он за последнее время не раз подкреплялся, стараясь экономить средства. На раздаче стоял молодой парень, по имени Дэйв, тощий и бледный, с темным чубом, падавшим ему на лоб. Фиш как-то уже имел с ним дружескую беседу и знал, что парень посещает вечернюю художественную школу в Пасадене. Фиш попытался было заполучить его для душеспасительных бесед, но юнец откровенно признался, что "в это не верит", - признался так искренне и дружелюбно, что Фиш даже не затаил зла.

- Порцию мяса по-мексикански, Дэйв, - приветливо сказал Фиш, усевшись на высокий табурет и аккуратно разместив скатанный рисунок на коленях. Ноги его до пола не доставали, бумага оказалась надежно зажата между пузом и стойкой.

- Добрый день, док. С прибытием.

Расстегнув воротничок, Фиш склонился над миской. Тем временем другой посетитель расплатился и ушел.

- Послушай, Дэйв, - чавкая, невнятно пробурчал Фиш, хочу узнать твое мнение по поводу одной вещицы. Уфф. - Изловчившись, он раскатал лист на стойке. - Как думаешь, есть тут толк?

- Скажите, док, - спросил Дэйв, подходя поближе, - а где вы такое достали?

- Гм... А-а, это мой племянник, - с готовностью ответил Фиш. - Од, понимаешь ли, хочет, чтобы я посоветовал, стоит ли ему продолжать, потому что...

- Стоит ли продолжать? Ну и ну! А где он учился?

- А-а, сам, понимаешь ли, сам научился - там, дома. Фиш в очередной раз набил рот. - Очень, знаешь ли, способный мальчик, но...

- Ну если он сам научился так рисовать, то он, должно быть, настоящий гений.

Фиш даже жевать перестал.

- Ты серьезно?

- Нулевое дело. Послушайте, док, а вы уверены, что он сам это нарисовал?

- Конечно, конечно. - Фиш отмел обвинение в непорядочности. - Абсолютно честный мальчик, уж я-то его знаю. Нет, раз он говорит, что сам нарисовал, значит, - он глотнул, сам и нарисовал. Но теперь скажи честно: ты в самом деле считаешь, что это так здорово?..

- Что вы, я правду говорю. С первого взгляда мне вообще показалось, что это Пикассо. Классического периода. Теперь я, конечно, вижу - тут другое. Но черт меня побери, это здорово. Я хочу сказать, если вы хотите знать мое мнение, то...

Фиш усердно кивал, всем своим видом подчеркивая, что слова Дэйва лишь подтверждают его собственные выводы:

- Угу, угу. Что ж, я рад, сынок, что ты так считаешь. Понимаешь ли, раз уж я родственник этому мальчику, я подумал... Конечно, на меня это произвело впечатление. Сильное впечатление. Так же, как и ты, я подумал о Пикассо. Но вот что касается денежной стороны... - он скорбно покачал головой, - то для нас обоих не секрет...

Дэйв почесал в затылке.

- Ну, тут все в порядке. Он наверняка смог бы получить заказы. Я хочу сказать, если бы у меня получались такие линии... - Он провел в воздухе контур поднятой руки мужчины.

- Да, так что там насчет заказов? - возбужденно ерзая, спросил Фиш.

- А, ну, знаете ли, на портреты, или на промышленный дизайн, или что он там себе выберет. - Дэйв покачал головой от восхищения, не сводя глаз с рисунка. - Если бы еще и в цвете...

- А что, Дэйв?

- Видите ли, я тут подумал... В Сан-Габриэле как раз объявлен конкурс на стенную роспись для городского центра. Приз - десять тысяч долларов. Вообще-то я не знаю, может и не получиться, но почему бы вам не предложить ему сделать все в цвете и не послать туда?

- В цвете, - без энтузиазма повторил Фиш. Он не сомневался, что машина ничего не станет раскрашивать. Можно, конечно, раздобыть коробку акварелельных красок, но... - Понимаешь, Дэйв, тут вот какое дело, - начал он, поспешно соображая, - мальчик-то, видишь ли, заболел. Повредил руку... Ну, не так уж серьезно, - добавил он в утешение, поскольку рот Дэйва сочувственно округлился, - но еще какое-то время он ничего не сможет рисовать. Жаль, а ведь он мог бы, понимаешь, использовать эти деньги, чтобы расплатиться с докторами. - Фиш пожевал и глотнул. - Я тебе вот что скажу, хотя, конечно, идея-то бредовая: а почему бы тебе, Дэйв, не раскрасить этот рисунок да и не послать на конкурс? Понятно, если он не выиграет, я тебе заплатить не смогу, но...

- Да, черт возьми, док, но я не знаю, как это понравится вашему племяннику. Может, он задумал что-то другое - скажем, совсем другую цветовую гамму. Понимаете, мне бы не хотелось...

- Всю ответственность я беру на себя, - уверенно заявил Фиш. - Об этом не беспокойся. А если мы выиграем - что ж, я позабочусь, чтобы твоя работа была щедро оплачена, Дэйв. Ну так как?

- Тогда конечно, док. Я готов, ясное дело, - кивая головой и краснея, согласился Дэйв. - В ближайшие два дня я все сделаю, а затем отправлю по почте. Ладно? Тогда... Ах да, вот еще что - как зовут вашего племянника?

- Джордж Уилмингтон, - назвал Фиш первое попавшееся имя и оттолкнул в сторону пустую миску. - Уф, Дэйв, пожалуй, я закажу еще и ребрышки с картофельной стружкой.

Фиш отправился домой с резко возросшим уважением к машине. Он был уверен, что победа на конкурсе городского центра уже у него в кармане. Десять тысяч долларов! За один рисунок! Ну и ну, да в этой машине таились миллионы! Он аккуратно запер за собой входную дверь и опустил жалюзи, чтобы совсем затемнить хмурую маленькую гостиную. Затем включил свет. Вот она, машина, - все восемь сверкающих ее частей, расставленные на полу, мебели - повсюду. Он возбужденно переходил от одной части к другой, оглаживая ровные черные поверхности. Вся эта дорогущая аппаратура целиком принадлежала ему!

Пожалуй, можно испытать ее еще разок - просто ради интереса. Фиш взял из стопки еще один лист плотной бумаги, положил его в углубление и перевел переключатель на "Ра". С удовольствием он наблюдал, как циферблаты засветились, а крючковатые манипуляторы выползли наружу и задвигались. На бумаге появлялось все больше линий: сначала какие-то волнистые сверху - пока непонятно что. А немного ниже - две длинные, загнутые вверх линии, что-то вроде подкрученных кверху усов. Фиш будто решал головоломку, пытаясь угадать, чем все это окажется.

Под волнистыми линиями, которые Фиш теперь определил как волосы, стрелка нарисовала глаза и нос. Другая тем временем скользила по наброску того, что, как очень скоро выяснилось, было головой быка. Вот остальная часть лица девушки, рука и нога - недурны, но как-то уж слишком мускулисты. Вот расставленные ноги быка, а затем - вот те на! - никакой это не бык, между ног у него болтается пухлая дуля с торчащими сосками. Это же корова! Значит, девушка едет верхом на корове, у которой, как и раньше, меж рогов лежат цветы.