Марина Казанцева - Одинокая звезда

Дарби выпрямился и огляделся, вдруг заподозрив неладное. Увидев вокруг себя столько вооруженных людей, он вздрогнул и выронил из внезапно ослабевших пальцев кусок мыла.

Мамаша Крольчиха, наконец, очнулась и перешла к решительным действиям. Надо же что-то делать с конкурентами! Она вскинула винтовку и ступила прямо на мыло! Все её 400 с лишним фунтов живого веса рухнули в мыльную пену и осколки стекла. Она взревела, как Левиафан, попавшийся браконьерам в разгар своих брачных игр.

Макушка Джо бездарно израсходовал единственный патрон. Он решил убраться, поскольку ограбление сегодня явно не удалось. Но тут задвигались братцы Кролики. Они все были разного веса и комплекции, а так же разного темперамента. За одинаковыми масками не было видно их лиц, но один из них был низенький и жирный, один — соответственно длинный и худой. Один был среднего роста с кривыми ногами. У последнего рост и ноги были нормальные, зато огромный нос оттопыривал маску настолько, что были видны лошадиные зубы.

Худой Кролик бросился на помощь Мамаше с той же решимостью, с какой толстый кинулся к двери. При этом Толстый с ходу налетел на ведро и упал под ноги миссис Дак, отчего та немедленно плюхнулась на свою большую задницу. Бумажный пакет слетел с ее головы. Она безмолвно вытаращила свои плоские глаза, похожие на две пробки. А ведро, отлетев в сторону, попало под ноги Макушке Джиму, да так удачно, что его старый ботинок прочно застрял в посудине. Макушка Джим с позором растянулся на полу.

Худой Кролик не достиг Мамаши, поскольку мыло продолжало фигурировать в деле. Несколько секунд он предпринимал героические усилия, чтобы устоять на ногах, вертел руками, как мельница, но пол предательски выскальзывал из-под ног. Наконец, он сдался и с воем залег в мыльную пену, как в перину.

Оставшиеся два Кролика переглянулись и нерешительно подняли оружие, надеясь хоть кого-нибудь застрелить напоследок. Два клерка за стойкой дружно испустили крик и скрылись из виду. Фунт и Полпенни с тихим писком присели за широким телом мамаши Дак. Она же только пошевелила пальцами в продранных шлепанцах.

Дарби оказался меж двух прицелов. Очки упали с его носа кнопочкой, наушники как-то сами вывалились из ушей. Кепочка приподнялась на вздыбывшихся от ужаса волосах. Из всего арсенала, который он принес с собой, оставалась только тряпочка. Даже швабра валялась на полу. Бедный Утёнок от безысходности впал в глубокий ступор и, как заворожённый, глядел в гипнотизирующее его дуло.

И тут в действие вступило крупнокалиберное оружие: вонючкин пугач с отчетливым бутылочным звуком выплюнул пробочку.

У зубастого Кролика были проблемы с маской. Он давно вырос из неё, и расстояние между дырками не соответствовало широко расставленным глазам. Поэтому зубастый Кролик мог что-то видеть лишь сведя глаза в кучку. Но и это не все. Большой нос и оттопыренные зубы приподнимали маску и ограничивали еще и обзор снизу.

Едва в кромешной тишине пукнула хлопушка Гунни, зубастый Кролик решительно перешёл в атаку. Он шагнул вперёд и попал ногой на швабру. Страшный удар пришелся ему прямо по выступающим вперед резцам. Невольно выпущенная пуля отстрелила ухо кривоногому Кролику. Издав ужасающий вопль, они одновременно рухнули навзничь в месиво из стекла и мыльной пены. Никто из грабителей уже не поднялся на ноги.

Дарби робко огляделся: все вокруг лежали.

Целых две недели он был героем городка. Всё прямо как в кино: простой уборщик при помощи своих нехитрых инструментов обезвредил целых три банды, спас жизнь шерифа и город от разорения.

Шериф с боевыми ранениями был доставлен в госпиталь (при падении он ушиб копчик). Дарби пришлось две недели сидеть в полицейском управлении городка и отвечать на звонки. Это занятие принесло ему массу приятных моментов. Начать с того, что все домохозяйки, ну буквально все, принялись одаривать Дарби домашней выпечкой, чтобы выразить ему свое восхищение и благодарность. Они приносили ему домашние торты, коврижки, печенье и рулеты, замечательный хворост и булочки с маком, с кремом и повидлом. Пирожки — большие и маленькие. Дарби немало уделил и своей семье. Сначала передавал им в камеру, а потом носил в вагончик. Бедный мальчик думал, что братцы его полюбят за это и перестанут обижать.

Но самое приятное его ждало потом, когда шериф Маккензи выбрался, наконец, на работу. Он еще долго сидел на стуле одной половинкой, не говоря уже о том, чтобы выйти куда-либо, кроме паба, но и это ему стало в тягость.

Проблема состояла в том, что второй полицейский Миллвилла отправился учиться в другой город. Формально он всё ещё числился на месте. А более копов в городишке не имелось. Этим-то делать нечего, до того тихо в этом месте. Макушка Джо не в счёт — ему не удавалось ни одно ограбление. Просто парень такой слегка чудаковатый.

Вот Дарби и откомандировали в помощь пожилому копу Маккензи. Ему подарили списанную форму, и он таким стал нарядным парнем. Тут же появилось и подходящее прозвище: полукоп Дарби. С утра новоиспечённый полицейский выходил со своим старым подростковым велосипедом на ежедневный обход, вернее, объезд, городка. Его в шутку прозвали Шериф Дарби. Утёнок был так скромен, так приветлив, что жители городка искренне расположились к нему.

На этом везение не кончилось. Судьба расщедрилась еще: помимо небольшой денежной платы, назначенной Дарби муниципальной властью как помощнику шерифа, он добровольно вызвался служить ночным сторожем и уборщиком в полицейской конторе. Хотя за это ему не платили, но выделили небольшой чуланчик, где поместилась койка и старенькая тумбочка. У Дарби появилось пусть не собственное, но жилье, и он избавился от необходимости сосуществовать рядом со своими родственниками.

Так Дарби Дак и стал заместителем шерифа. Мамашу Дак с сынками быстро отпустили, поскольку их полнейшая невменяемость совершенно очевидна. Макушка Джо отделался тем, что оплатил честным трудом стоимость люстры. А вот семейство Кроликов надолго угодило за решетку. На этом мы про них забудем, и в дальнейшем мамаша Крольчиха вместе со своим недостойным выводком не будет появляться на страницах этого романа. Довольно они покуражились над честными людьми. А вот семейство Дак ещё поднесёт сюрпризы.

У шерифа Маккензи осталось совсем особое отношение к этому происшествию. Придя в себя на больничной кровати, он поначалу возрадовался спасению и возблагодарил Всевышнего, но по мере выздоровления эти события принимали в его глазах несколько иной смысл.

Все, кто приходил его навещать, с веселой улыбкой спрашивали, как там поживает его задница. А друзья, собираясь в пивной после работы, бесхитростно шутили, что малыш Дак спас задницу шерифа Маккензи.