Мария Симонова - Знак Избранника

Она расстелила на земле плащ и бросила в изголовье пустую сумку. Потом потрогала растрепанные волосы — они уже начали понемногу подсыхать. Усевшись на ствол дерева, она привела их в порядок и забрала на затылке в сетку. Затем, посомневавшись мгновение, решительно нахлобучила на голову широкополую шляпу. Если ей не повезет, и кто-то наткнется на нее ночью в лесу, пусть он, по крайней мере, примет ее за мальчика.

Закончив с маскировкой, Лис с сомнением посмотрела на сооруженную ею ложе. Импровизированная «постель» выглядела не очень-то уютно, но привередничать не приходилось. Лис осторожно улеглась, примостилась поудобнее на половине плаща и накрылась другой его половиной. Полумрак вокруг постепенно сгущался. Лис изрядно вымоталась, проползав полдня по дну среди камышей, но уснуть получилось не сразу; лес был полон звуками: вскрикивала ночная птица, шуршала кора под чьими-то осторожными лапками, кто-то невидимый, но шумный пробирался через кусты к воде. Девушка хотела заснуть, а лесные обитатели, нисколько не считаясь с этим, только начали пробуждаться к своей тайной ночной жизни.

Полежав какое-то время без сна, настороженно прислушиваясь, Лис наконец протянула руку к шпаге и положила ее на всякий случай рядом с собой.

Та часть задачи, которую она считала самой трудной, была благополучно выполнена. Теперь в распоряжении у Лис появилась масса времени дня для осуществления собственных замыслов, прежде, чем ей предстояло окончательно покинуть Эйморк

3.

Сэр Ричард Левый в муках пересекал границы пространств, вновь «рождаясь» в своем мире. Спрыгнув с палубы «Синего кита», он не успел еще достичь воды, как возникло знакомое ощущение — будто невидимая, но вполне осязаемая огромная рука начинает сжимать тело от макушки до кончиков пальцев на ногах. Левый поспешил поглубже вдохнуть, зная, что сейчас ему предстоят сорок секунд усиленного выжимания, в течении которых у него уже не будет возможности этого сделать. Процедура переброски через Инсайдер была не из приятных, но даже дети после хорошей подготовки переносили ее стоически.

Наконец затянувшая его матка Инсайдера стала потихонечку ослаблять свою мертвую хватку, и Левый сразу набрал в легкие воздуха, ясно и с удовлетворением почуяв в нем запах дома. Он тут же стал ворочаться, как медведь на лежке, раздвигая телом теплую плоть вокруг себя, мягко пульсирующую нежным алым светом. Как всегда не верилось, что эта нежная алость только что выкручивала его наподобие белья.

Левый нашел ладонью небольшой круглый величиной с блюдце вырез внизу ткани матки и коснулся холодного клочка земли в этой прорехе. Затем он поднял обе руки над головой и нажал ими на прямоугольник выхода. Тот, слегка подавшись, уехал вверх, и Левый получил возможность выбраться наружу, во внутренний Двор Инсайдера, напоминающий широкий и очень длинный коридор меж двух металлических громад стен сложной архитектуры.

Небеса Родины встретили вновь прибывшего сына мелким дождем: ничего не поделаешь, прямо из объятий Инсайдера, соприкоснувшись в нем с Землей своего мира, путешественник обязан был попасть под открытое небо, чтобы вновь полностью воссоединиться с родной Вселенной.

Дверь матки со щелчком встала на место. Левый вскочил на ноги.

Двор Инсайдера. Бродвей. Вокзал. Аэродром. Как всегда, вне зависимости от погоды, полон самой разнообразной публики. Правая сторона — отбывающие, левая — прибывшие: из миров развлечений и отдыха, секторов безопасности и повышенной опасности; масса деловых граждан, торопящихся по самым разным делам в Объединенные Вселенные и из них. Постоянный звуковой фон Двора, помимо прибоя людской деятельности — щелчки маток, выпускающих и принимающих в себя людей в стенах у самой земли.

Пожалуй, в последние десятилетия Двор Инсайдера стал единственным в мире местом, где еще можно было потолкаться в свое удовольствие среди абсолютно незнакомого тебе, занятого своими делами народа.

Однако ладно сложенный светловолосый молодой человек с глазами цвета грозовых облаков, одетый согласно последней моде одного из закрытых секторов с раннеисторическим уровнем развития, не был равнодушно игнорирован деловитой толпой. Он привлекал внимание многих: ему улыбались, кивали, здоровались, просто откровенно глазели, выворачивая шеи и показывали на него друг другу, произнося вполголоса имя.

Имя Ричарда Левого было не просто известно. Оно являлось почти легендарным и сияло в ореоле славы уже многие годы, несмотря на то, что обладатель его был еще очень молод. Он родился двадцать четыре года назад, в одиннадцать тысяч сорок восьмом году от Рождества Христова, ровно через сто лет после создания Инсайдера, и через год после подписания Великого Договора, объединившего двенадцать самых развитых из открытых в процессе эксплуатации Инсайдера вселенных в дружественный Союз.

Отец Ричарда — русский летчик, работал в наводящих ужас секторах Третьего уровня. Он погиб, не дождавшись рождения сына, став жертвой самой банальной автокатастрофы в Первом секторе Нулевого уровня, то есть — у себя дома. Его смерть стала причиной немного преждевременного появления мальчика на свет.

Мать — шотландка по происхождению — окрестила сына Сергеем в честь отца — кстати сказать, это был ее седьмой муж — и Ричардом, по обычаю семьи, в честь своего отца и в знак принадлежности к роду: все ее двенадцать сыновей имели разные фамилии, но принадлежали к клану Ричардов.

Уникальные способности ребенка дали о себе знать довольно рано: в семь лет маленький Сергей стал произвольно перемещаться в близлежащие сектора, что до сих пор считалось невозможным проделывать без помощи Инсайдера. При этом он ухитрялся проводить с собой и своих товарищей. Слава Богу — опасных секторов по соседству с детским не было, но они уже успели забраться и в некоторые, расположенные в следующем уровне, прежде чем персонал школы, по достоинству оценив его возросшие способности, доложил о них, куда следует.

Мальчика забрали в Нулевой уровень, и мать сама повела к руководству Инсайдера сына, всегда бывшего ее тайным любимцем.

Таким образом детство для Сергея кончилось очень рано. В Инсайдере был как воздух необходим человек с такими способностями, и ребенок играючи выполнял очень важную, а подчас и опасную работу.

Совет Инсайдера дал, разумеется, указание оформить мальчику секретность, оказавшееся, к сожалению, абсолютно невыполнимым: слишком уж во многих мирах ему приходилось появляться и чересчур юный вид имел этот неожиданный спасатель и снабженец, чтобы личность его могла долго оставаться тайной для репортеров. Первые сведения о нем, просочившиеся в газеты, были полны загадочности и уже вследствие этого — сенсационны. Но журналисты, как водится, не остановились на достигнутом, и в одно прекрасное дождливое утро маленький Сережа проснулся национальным героем, гордостью и надеждой своей вселенной.