Павел Сормов - Летняя вьюга

— Дима завтра придёт? Без него смысла нет включать.

— Да. Думаю, если за завтра соберём, потом выхи, в понедельник-вторник откалибруем по золоту. Там день Победы, а в четверг уже можно основной тест пускать.

— Не говори гоп, сама знаешь. Хорошо, что отчёт в декабре только, успеем довести и золото. Нужно посчитать, как померяем, стоит ли вообще с ним связываться. Хотя бы грубо. Да, Ромик к фрицам уезжает до августа, отбери у него всё по программному обеспечению до следующей пятницы, иначе встанем.

— Уже. Там самое главное — долбанутый драйвер для ИКСа, что он накурил.

— Света, говори по-человечески.

— Прости, дедааа…

В пятницу начался ад. Точнее, продолжился апрельский, когда лаборатория квантово-механических систем чуть не сгорела, спалив заодно и всю новенькую двухэтажную пристройку к лабораторному комплексу МФТИ. Причина, как обычно, была в спешке и нетерпеливости. Суббота, 28 апреля по календарю была «чёрной», рабочим днём, перенесённой с 30-го, но в четверг Железный Гомосек всем научным маньякам пристройки объявил, что в субботу никого не пустят. Свете не терпелось испытать ИКСы на каких-то левых растворах, Ромику с Мышом — контроллер, и понеслась. По кочкам. Монтировали до полуночи, пока охрана всех, во главе с БВЧ, чуть не в шею выгнала. Ну и конечно, нашелся вдруг чудак — с разницей в одну значащую букву. Который, как в известной песне, всё делает не так. И его костёр взвивается до небес. Причём «не так» он сделал даже не всё, а ровно одну важную вещь, но для срабатывания пожарных датчиков этого вполне достаточно. В данном случае означенным чудаком оказался обычно крайне аккуратный, до педантизма, Ромик, за которым криворукости отродясь не водилось — не проверил, есть ли реальная земля на указанной местными электриками «земле», и начал монтаж всей немалой и запутанной силовой схемы с бесперебойниками. И на старуху бывает всякое, в общем. Виноватых искать не стали, тем более, что в остальном «сумасшедшим учёным» повезло — старшим смены охраны, когда на пульте взвыла пожарная сигналка, оказался Фомич, приятель Мыша, воевавший в первую Чечню в «двести пьяной», он, собственно всю полыхающую конструкцию чётко обесточил, потушил, и позвонил Диме на сотовый. Так что обделались лёгким испугом, если так можно назвать звонки в 3.50 утра субботы всем фигурантам. Шума и неприятностей удалось избежать, Фёдор Алексеевич Жегом, начальник лабораторного корпуса, он же ЖЕлезный ГОМосек или Гомес, ничего не узнал, и даже не унюхал. Полезная вещь боевое братство, да. Профессор за свои деньги заменил утраченные упсы и «пилоты», основное оборудование не пострадало, за исключением пары колб со свинцовой солью, разбитых Фомичом при тушении пожара. Похоже, мироздание вновь сменило милость на гнев — сначала Мыш чуть не уронил принесённую из светкиного «Фольксвагена» киловаттную упсу с полки прямо на ИКС, «иономер комплексный специальный», громоздкое и хрупкое заказное устройство бешеной стоимости. Поймав на лету тяжелую хреновину, выбил себе безымянный палец на правой руке, что резко снизило производительность сборки стенда. Потом вышибло силовые автоматы на всём этаже. Пока разбирались с электричеством — потеряли вторую упаковку структур. Как можно было потерять довольно большую коробку в помещении площадью менее тридцати квадратных метров, было совершенно непонятно, но этот вопль, обращенный Светланой к черным и голубым небесам, остался без ответа. Потом кладовщик отказался выдавать Чекану растворы, ссылаясь на Гомеса, запретившего выдачу реактивов после пятнадцати часов пятницы. В общем, всё было как всегда. К вечеру удалось закончить монтаж только вчерне, включать договорились в понедельник, и разошлись, не сильно довольные друг другом.

Выходные у Димы тоже как-то не задались. Натали, «некст дур гёрл», иногда скрашивавшая его холостяцкий досуг, уехала по делам. Впрочем, она была не очень некст, живя двумя этажами ниже, на шестом, и далеко не гёрл, с двумя детьми, что резко ограничивало свободу маневра. Половину времени он убирался в собственноручно отремонтированной квартире, унаследованной три года назад от бабушки, и обставленной с применением самодельных элементов «умного дома». Потом бесцельно шлялся по парку и улицам и перезванивался с друзьями, не в силах заставить себя заняться чем-то полезным, хотя было чем. «Тупил» в интернете, глядя на вялотекущие политические битвы.

В понедельник Мыш, не выспавшийся и злой, как сто двадцать восемь чертей, был разбужен в семь утра заказчиком очередной подвальной локалки известием, что всё куплено и пора делать. Перенеся монтаж на четверг (денежная ситуация хоть и выправилась, но толщина денежной пачки на полке под килограммовым железным ежом внушала пессимизм) он понадеялся, что калибровка фильтров не затянется. Понятно, что это был чистой воды авантюризм и безответственность — работы в подвале было немало, там нужен был весьма специальный сервер для IP-TV, Интернет и все удовольствия, могло и двух ночей не хватить. С калибровкой тоже без глюков не обошлось, но уже к вечеру понедельника фильтр вроде как фильтровал, приборы измеряли и вообще жизнь стала налаживаться. Примерно рассчитав время, заполнение основного испытательного бака сверхслабым раствором солей золота перенесли на пятницу.

Во вторник таблицы калибровки были готовы, и Ромик начал отстраивать по ним прогу контроллера. В день Победы поехали на шашлык к БВЧ на «ближнюю» дачу, где выяснилось, что в лабе, с учётом отъезда Ромика, будет помогать светкина сестра — ну хоть в чём-то. На шашлыках младшей внучки профессора, кстати, не было, она смоталась к родителям подруги, вместе с самой подругой, конечно, в Дубну. Зная Дарью Чекан, Мыш сомневался в пользе от её работы, это была ядерная бомба в обличье десятиклассницы, но, не желая напрягать Викентьича и Светку, промолчал. Тем более, что свой участок Ромик, по сути, закрыл до конца испытаний, а это июль-август. Зато, пользуясь своей привилегией безмашинного («Нива» в гараже у Марата еще грустно дожидалась своей очереди на ремонт, не забывая поглощать деньги на закупку деталей) Дима явно злоупотребил. Очень зло. Нет, безобразиев он не нарушал, конечно. Просто отрубился в гамаке, и был доставлен домой непьющим Ромиком. В четверг Мыш отпросился — работы для него просто не было, Светка тестировала контроллер и подпрыгивала от нетерпения, поглядывая на заготовленные триста литров «золота».

Монтаж с похмелья — хреновое занятие, но Диме удалось себя преодолеть и взяться за дело всерьёз, без скидок на головную боль. В результате ночной смены с четверга на пятницу всё, при помощи монтажников, присланных по договорённости Мышу в подмогу бывшим IT-директором со старой работы, смонтировали, и он принялся за «умное». К счастью, образы дисков под сервак уже две недели как были заготовлены, и осталось только их «склонировать» на новенькое железо, что и было сделано. Заказчик остался доволен, но расчёт назначил на понедельник. Упираться Мыш не стал, кидалова за хипстером, как про себя называл телевизионщика Дима, никогда не водилось. После подвальной темноты солнце резало глаза, было два часа дня, зелёный бульвар был на удивление пуст. Мыш с наслаждением потянулся. Стало хорошо.