Шалость Джоконды - Боб Шоу
Когда Марио увидел Кэрол, его глаза вспыхнули.
— Три тысячи, — прошептал он мне на ухо. — Больше вам никто здесь не даст.
Я пихнул его на кресло водителя и проговорил:
— Сиди тихо, жаба. Мы, американцы, не продаем своих женщин. Кроме того, она не моя.
Марио еще раз взглянул на Кэрол, а потом с презрением посмотрел на меня.
— Вы большой глупец, синьор. Эта женщина просто вопиет о любви.
— Сейчас завопишь ты, если немедленно не поедешь.
Я захлопнул дверцу, но Марио опустил окошко и протянул руку.
— Двести километров по двадцать пять центов… итого пятьдесят долларов, — заявил он. — Плата вперед.
Машина, отчаянно скрипя, двинулась с места. Кэрол плотнее запахнула пальто и бросила на меня холодный взгляд.
— Ты очень щедр с моими деньгами, — сказала она. — Эту рухлядь можно купить за пятьдесят долларов.
Я промолчал, онемев от холода и несправедливости. Марио, казалось, вышел прямо из скабрезного фильма, но у меня было тяжелое чувство, что насчет Кэрол он прав. Возможно, как бы дико это ни казалось, она действительно жаждет ощутить над собой грубую власть мужчины… Я позволил себе долгий взгляд на как изваянные ноги Кэрол и замер в ожидании ее реакции.
— Любуйся лучше пейзажем, — отрезала она.
Плечи Марио колыхнулись — полагаю, от хихиканья. Я уставился в окно, однако пейзаж не мог приковать моего внимания, так как мы проехали два квартала, завернули за угол и остановились в темном полуразвалившемся гараже.
— Маленькая задержка, буквально минуту! — Марио выпрыгнул из-за руля и исчез под автомобилем. Через несколько секунд мы услышали пронзительный визг наподобие того, что издает бормашина. Я терпел, сколько мог, затем вылез и наклонился. Марио отсоединил провод спидометра.
— Марио! — взревел я. — Какого черта ты здесь возишься?
— Всего лишь сокращаю свои расходы, синьор.
— Что ты имеешь в виду?
— Я поклялся своей матери — честью, синьор! — что мы проедем всего двадцать километров, но заметил, что она все равно сняла показания спидометра. — В его голосе зазвучала обида. — Старая карга не доверяет даже собственному сыну! Как вам это нравится? Всякий раз я должен подводить счетчик, иначе она обдерет меня как липку!
Яростно взревев, я схватил Марио за лодыжки и вытащил из-под машины.
— Это твоя последняя возможность, — дрожа от возмущения сказал я. — Немедленно вези нас в Пасинопердуто, или сделка расторгнута!
— Хорошо-хорошо, вам незачем волноваться. — Марио украдкой оглядел гараж. — Между прочим, раз уж вы у меня… не интересуетесь наркотиками? Гаш, кока, травка?
— Здесь есть телефон? Я звоню в полицию.
Угроза подействовала на Марио быстро и благотворно. Он толкнул меня в машину, и мы сорвались с места, не отсоединив даже дрель от спидометра. Она громыхала по днищу машины, пока не оторвалась. Кэрол кинула на меня удивленный взгляд, но я знаком попросил не задавать вопросов.
В одном я был совершенно уверен. Если Марио хотя бы что-нибудь заподозрит, он ринется в наши дела с Сумасшедшим Джулио, как голодная акула, оказавшаяся в плавательном бассейне.
Поездка в отроги Альп была далека от приятной. Выяснилось, что в машине нет обогревателя. Закутавшаяся в меха Кэрол казалась далекой и высокомерной. Даже Марио молчал и не предлагал ничего противозаконного. Он вел с мрачным сосредоточением и время от времени резко крутил рулем, стараясь переехать какую-нибудь бродячую собаку. Когда через два часа мы достигли Пасинопердуто, я чувствовал себя стариком.
— Приехали, — объявил Марио, внезапно обретя голос. — И у меня есть отличная идея.
— Ну? — осторожно сказал я.
— Ферма Сумасшедшего Джулио в двух километрах к северу, и дорога там еще хуже. Вы с синьорой останетесь здесь, выпьете кофе, а я привезу вам Джулио.
Я покачал головой.
— Нет, Марио. Ты останешься здесь, а мисс Кольвин и я поедем на ферму.
— Это невозможно, сеньор. Страховка не позволяет вести постороннему лицу.
— Машина вовсе не застрахована, — предположил я.
— Кроме того, вы не знаете дороги.
— На таком расстоянии сработают мои пси-чувства.
— Неужели вы думаете, что я разрешу незнакомцу уехать в машине моей родной матери?
— Посмотрим. — Я оглядел пустынную торговую площадь, на которой мы остановились. — Кажется, я улавливаю полицейский участок.
— Поосторожней с тормозами, — сказал Марио, освобождая водительское место. — Тянут вправо.
— Благодарю.
Я отжал сцепление, и мы медленно поехали.
— Любопытное зрелище, — заметила Кэрол. — Но ты так жестоко обошелся с бедным мальчиком.
— Если этот бедный мальчик не в мафии, то лишь потому, что для них он чересчур бесчестен, — заверил я.
Дорога вела в усыпанную валунами гористую местность, которая явилась мне в видении предыдущим вечером. В одном месте — как будто на границе владений барона — дорога пересекала остатки некогда массивной каменной стены. Слегка удивленный, что какой-то средневековый феодал мог вложить деньги в столь малопригодную землю, я обозревал окрестности с нарастающим возбуждением. Когда дорога пошла направо к уединенному строению на склоне горы, я понял, что мы достигли цели. Машину бешено затрясло на камнях.
— Вот это? — В голосе Кэрол звучало неприкрытое сомнение. — Мало похоже на место, где можно приобрести подлинник да Винчи.
— Согласен. Но могу утверждать, что пару сотен лет назад здесь происходило нечто грандиозное. — Я остановил машину, прежде чем она успела развалиться на куски. — Да Винчи долгое время жил в Милане и запросто мог приезжать сюда.
— В эту лачугу? — презрительно бросила Кэрол.
— Для этого она недостаточно стара. Нет, здесь должна быть пещера; думаю, именно там Джулио нашел картину. — Мое сердце яростно заколотилось, потому что передо мной вновь предстал загадочный механизм. На этот раз я заметил кое-что еще: по окружности машины были установлены холсты. — По-моему, там много картин.
Затянутая в перчатку рука Кэрол коснулась моего плеча.
— Ты полагаешь, это какое-то подземное хранилище?
— Не думаю… — Я замолчал, потому что из ветхого строения показалась фигура старика и стала приближаться к нам. Старик был одет в дорогой серый полосатый костюм, но все впечатление портили грязная обтрепанная рубашка и рваные кеды. Сжатая в руках двухстволка окончательно убедила меня в его дурном вкусе.
Я опустил стекло и, излучая дружелюбие, крикнул:
— Привет, Джулио! Как дела?
— Чего надо? — потребовал он. — Убирайтесь!
— Я хочу поговорить с тобой.
Джулио вскинул ружье.
Оскорбленный таким поведением, я пошел на решительный ход.
— Это насчет Моны Лизы, которую ты продал синьору Кольвину, Джулио. Мне нужно знать, где ты ее взял, и лучше скажи по-хорошему.
— Не сказать ничего!
— Слушай, Джулио. — Я вылез из машины и угрожающе подошел к нему. — Где пещера?
У Джулио
