Ржавое поле - Максим Владимирович Анкудович
– Это «чертовы врата» – продолжил Валерий. – Мама твоя, рассказывала мне. Говорят, что кто между ними пройдет, того нечистая сила в могилу сведет. Хочешь поближе посмотреть?
– Не, – вяло ответил Мирон.
– А что испугался?
– Да ну. Фигня это все.
– Ну не скажи, – Валерий был рад, что сын заговорил с ним, и решил развить тему. – Мы уже не в городе. Тут свои законы, тут люди еще в магическом мире живут. Крестятся чаще чем дышат, а если пропало что, то просят барабашку вернуть. Конфеты домовым оставляют, и от чертей углем на пороге руны рисуют.
– Это, потому что интернета нет. И школы нормальной.
– Хорошая тут школа, не надо так. Мама твоя в ней училась, а она поумнее меня была, сам знаешь.
– Такой себе показатель.
– Вот ты язва! Дураком отца назвал. И не стыдно? – Валерий сделал вид что его сильно задела острота сына, но на самом деле он был рад что Мирон не просто разговаривает с ним, а еще и шутит.
У них выдался не простой год. Мать Мирона, Вика, покончила собой прошлой весной. Выпила сотню таблеток обезболивающих и легла на кровать накрывшись одеялом. Когда Мирон вернулся с тренировки своей футбольной команды, он решил, что мать просто спит. Она часто проводила в постели целые дни и мало разговаривала с сыном в последнее время. Только вечером следующего дня, Мирон попытался разбудить мать, и не описать словами, какой ужас он испытал, когда понял, что она давно мертва.
Спустя год, Валерий так и не смог простить себе то, что его не было рядом в тот момент. Он был слишком увлечен своей карьерой и все время проводил в командировках. Если бы он больше времени уделял семье, был внимательнее, заботливее…
Отношения с сыном, и до того не отличавшиеся близостью, совсем разладились. Они говорили друг другу «доброе утро», желали приятного аппетита и хорошего дня, но на этом их общение заканчивалось. Они словно существовали в параллельных мирах. Валерий еще больше погрузился в работу, а Мирон с головой пропал в сети. Соцсети, форумы, имиджборды, Мирон забросил футбол и учёбу. Он побледнел и осунулся, похудел на несколько килограмм и стал совсем тощим. Трудоголизм Валерия, напротив, пошел ему на пользу. Начальник его заметил и предложил повышение. Проблема была в том, что на новой должности частые, долгие командировки, от которых он отказался после смерти жены, были обязательны. Тогда, Валерий, и решил отвезти Мирона жить к теще с тестем. Он верил, что это правильное решение. Что он не отказывается от сына, а наоборот работает на его будущее. Ведь с новой должностью придут и новые деньги, а значит Валерий сможет лучше обеспечить сына и устроить его в престижный вуз, который раньше был им не по карману. Да и общение со старшим поколением, думал Валерий, положительно скажется на душевном здоровье подростка.
Валерий понял, что молчит уже несколько минут и не может вспомнить на чем прервался их разговор с сыном. Пока он пытался придумать как начать разговор заново, на дороге показался человек в полицейской форме, который жестами показывал чтобы они остановились.
– День добрый. Я что-то нарушил? – спросил Валерий полицейского через приоткрытое окно.
– Сержант Сланцев. – представился тот ленивым, отрепетированным движением приложив ладонь к фуражке. – Документы, будьте добры.
– Добрый день, сержант Сланцев, я Валерий Котов. Я что-то нарушил? – повторил Валерий, протягивая права.
– У вас ребенок не пристегнут. – ответил сержант, указав на пассажирское сиденье.
Валерий осуждающе посмотрел на Мирона. Он был раздосадован тем, что не заметил, что тот не пристегнул ремень, но, как и всегда недовольство собой выражал в осуждении окружающих.
– Я отстегнул, когда мы уже остановились. – невозмутимо сказал Мирон.
– Он отстегнул, когда мы уже остановились. – повторил Валерий с надеждой глядя на полицейского.
Тот нахмурился и пожевал губами.
– Ладно. Вы из города едите? По дороге никто вам не попадался?
– Было пару машин, и грузовик вроде… – растерянно начал отвечать Валерий, не понимая, чего от него хотят.
– Нет. Не машины, а люди. Мужчины, двое, вам не попадались? – перебил его сержант Сланцев.
– Нет, вроде бы нет.
– Может в лесу видели грибников или охотников?
– А что, собственно…
– А ты видел кого? Может с твоей стороны в лесу кто был? – сержант наклонился и посмотрел прямо на Мирона.
– Нет. – ответил тот. – Никого не видел.
– Ясно. Ладно, проезжайте. – и сержант вернул права Валерию. – Пристегнись! – бросил он Мирону и пошел к своей машине.
Отец с сыном обменялись вопросительными взглядами.
– У бабушки спросим. Если в деревне что-то случилось, она уже в курсе. – сказал Валерий.
Котовы еще не успели выйти из машины, как на пороге маленького бревенчатого домика появилась бабушка Поля и начала приветственно махать руками. Затем, она, быстро перебирая ногами в галошах и шерстяных носках, спустилась с крыльца и подбежала к калитке.
– Внучик, внучик приехал! – бубнила она. – Иди сюда, иди обниму.
Мирон не успел и на шаг отойти от машины, как оказался в крепких объятиях любящей бабушки. Она схватила его за голову и, притянув к себе, крепко расцеловала в обе щеки.
– Ты мой, ясненький! – пролепетала она. – Устал? Голодный поди? Пошли в дом накормлю. У меня с утра все готово уже, а вы все не едите и не едите.
– Привет баб. – вырвавшись из бабушкиных объятий сказал Мирон.
– Здравствуйте Полина Николаевна. – сказал Валерий. – Мы поели по дороге, в кафе. Но не переживайте, не знаю как Мирон, а я уже снова голодный.
– Ты то всегда есть хочешь. – проворчала бабушка Поля. Полина Николаевна недолюбливала мужа дочери. Она считала его ленивым и мелочным человеком, и всегда думала, что ее дочь могла найти себе кого-нибудь получше. Когда родился Мирон, любовь к внуку смягчила ее сердце, и она начала проникаться симпатией к зятю, но смерть дочери, в которой Полина Николаевна винила Валерия, вновь расстроила их отношения.
Достав из багажника сумки с вещами, Мирон с отцом пошли вслед за бабушкой в дом.
Мирон, в прошлый раз, был здесь еще пятилеткой, и с интересом смотрел по сторонам. Небольшой двор с дровяником и пустой собачьей будкой зарос травой. Налево шла тропинка за угол дома, где виднелся покосившийся уличный туалет. Справа была небольшая баня, поставленная всего несколько лет назад, она выглядела намного лучше всех остальных построек. За баней была видна крыша стайки, в которой, как Мирон помнил, жили две коровы и десяток кур.
Домик у бабушки с дедушкой был маленький, но крепкий. Перед окнами, выходящими на дорогу,
