Сакё Комацу - Времена Хокусая

— Дорогая, с Нового года я бросаю курить.

— Что это тебе вдруг пришло в голову? — удивилась она. Зачем себя насиловать? Мы ведь не нуждаемся, денег на такое маленькое удовольствие, как табак, вполне хватает. Да и куришь ты мало. Не думаю, чтобы это вредило твоему здоровью.

Жена господина Кэя отлично знала своего мужа, потому и возражала. Но он, что называется, вошел в раж и упорно настаивал:

— Нет, непременно брошу, вот увидишь! С завтрашнего утра не курю.

И он лег спать.

Однако утром он уже не чувствовал такой твердой решимости. Лежа в постели, он ворочался с боку на бок и что-то бормотал себе под нос. Действительно, зачем себя насиловать? Вот так сразу взять и бросить. Может быть, это даже вредно… Ведь такая многолетняя привычка. Разумеется, у него достаточно силы воли, чтобы бросить сразу. Только зачем — вот в чем вопрос. Нет-нет, это дело серьезное, надо все хорошенько обдумать, а без сигареты, пожалуй, и не обдумаешь. Придется закурить. Выкурить одну-единственную, последнюю. Кроме того, это просто предательство по отношению к сигаретам — фигурально выражаясь, не поцеловаться на прощание. Они столько лет служили ему верой и правдой. Убедив себя подобными рассуждениями, господин Кэй снова потянулся к ночному столику.

Однако он ничего не нащупал. Приподнявшись, господин Кэй удивленно заморгал. Где же они? Ведь вечером, он отлично помнит, здесь лежало все: и сигареты, и пепельница, и Зажигалка. Он протер глаза, но это йе помогло. «Может быть, я сплю?» — подумал господин Кэй и ущипнул себя изо всех сил. Боль была, но сигарет по-прежнему не было.

Ага, все ясно: это жена куда-то спрятала. Видите ли, хотела помочь осуществить его решение! И вечно она лезет не в свое дело! Наорать бы на нее хорошенько, да неохота скандалить в первый день Нового года. Тем более что он сам заявил ей об этом. Теперь уж неудобно идти на попятный. Ах, дурак, дурак! И кто его тянул за язык? Делать было нечего. Господин Кэй встал, умылся и уселся за стол.

Позавтракав, он просмотрел поздравительные открытки, потом вышел на веранду, удобно устроился в кресле и развернул газету. И тут заглохшее было желание подступило с новой силой. Он явно ощутил теплый вкус дыма, в горле защекотало, рот наполнился слюной. Господин Кэй минут десять боролся с собой, потом не выдержал и, спрятав поглубже свою гордость, произнес:

— Послушай… Конечно, вчера я принял решение… Но одну-то можно?

— Что — одну? — отозвалась жена. — Бутылочку сакэ?

— Да нет, я про сигареты.

— Как ты сказал — си-га-ре-ты? А что это такое? — На ее лице отразилось неподдельное недоумение.

— Ну, прошу тебя, дай закурить! Ты же прекрасная жена, и я тебя очень люблю. И что мне особенно нравится в тебе, так это чувство юмора. Ты, верно, вспомнила один смешной рассказ. «Сибахама» — так он, кажется, называется. Там жена прячет кошелек, найденный мужем на улице, и уверяет, что все это ему приснилось. Вот и ты, наверно, спрятала все, что может напомнить мне о куреве. Я понимаю, что ты из самых лучших побуждений. Однако не забывай: курить не преступление. Конечно, может быть, стыдно, что я поколебался в своем решении. Но так хочется курить — прямо смерть! Дай, пожалуйста, одну сигаретку! Всего одну!

— Милый, я бы дала тебе все что угодно. Все, что у меня есть. Но как же я дам то, чего сама не имею? Поверь мне, не буду я врать с самого первого дня Нового года: я даже не понимаю, о чем ты говоришь. Что значит «сигарета»?

— Хватит меня разыгрывать! Я не ребенок, в конце концов. Но, уж если ты хочешь, чтобы я объяснил, пожалуйста. Сигарету берут в рот, прикуривают от горящей спички, курят, потом бросают в пепельницу. Подумать только, ты и пепельницу спрятала! А если гости придут?

— Спички есть. А вот что такое пепельница — я тоже не понимаю…

Господин Кэй внимательно посмотрел на жену и пожал плечами. Они были женаты уже не первый год, и он прекрасно ее изучил. Если она говорила неправду, он всегда угадывал. Сейчас жена казалась совершенно искренней.

Господин Кэй оторвал от газеты клочок бумаги, свернул его трубочкой, зажал в зубах закрутку, принес из кухни спички. Жена внимательно наблюдала за ним. На лице ее появилось выражение полного недоумения. И, когда он чиркнул спичкой и хотел «прикурить» свою газетную закрутку, она испуганно вскрикнула:

— Да что с тобой?! Что ты делаешь? Обожжешься! Разве можно так баловаться со спичками! Ей-богу, ты не в своем уме!

— По-моему, это ты не в своем уме! Нет, ты действительно забыла, что такое сигареты?

— Забыла? Да я в первый раз слышу такое слово! Что это? Свечи, что ли? Или инструмент для фокуса?

— Ну, ладно, ладно. Успокойся.

Господин Кэй рассердился и немного испугался. Что-то с ней творится странное. Уж не заболела ли?.. Надо во всем как следует разобраться. Успокоиться самому и все обдумать. Вот сейчас он закурит сигарету… Ах, ты, черт! Сигарет-то и нет…

Надев гэта,[6] господин Кэй спустился в палисадник. Он вспомнил, что иногда бросал туда окурки. Надо их отыскать. Противно, конечно, они небось загрязнились. Но ничего не поделаешь… Согнувшись в три погибели, он обшарил весь палисадник, но нигде не нашел ни единого окурка.

Господин Кэй пошел к черному ходу и открыл крышку мусорного ящика. Но ни пепельницы, ни сигарет там не было. Значит, жена их не выбрасывала.

Может, он сам? Эта мысль уже давно вертелась у него в голове. А что, если он во сне поднялся и, подчиняясь принятому решению, сам выбросил и сигареты, и пепельницу, и зажигалку?.. Но здесь же ничего нет. Значит, никто ничего не выбрасывал. Он снова обошел весь палисадник. На дорожках и газоне не то что окурка, а ни единой пылиночки не было.

Он уселся в кресло на веранде. Развернул газету. Ничего особенного — праздничные новогодние статьи. Никаких чрезвычайных происшествий. Господин Кэй отложил газету, закрыл глаза и попробовал вздремнуть. Но разве тут вздремнешь? Как только он закрыл глаза, перед ним тут же появилась отличная, ароматная сигарета с красным кончиком. Вверх текли фиолетовые струйки дыма. Он так ясно видел ее, что даже почувствовал зуд между указательным и средним пальцами. Господин Кэй вскочил.

— Пойду пройдусь немного, слышишь? — крикнул он жене. Куплю сигарет.

— А разве они тут продаются? — ответила она.

Он не придал значения ее словам. Пусть себе сомневается и удивляется. В конце концов, он не виноват, если с ней приключилось что-то странное.

Господин Кэй надел пальто и вышел на улицу. Все было, как всегда. Хорошая погода, праздничное настроение. Люди неторопливо прогуливаются. Девушки в ярких, нарядных кимоно. Молодые люди в новеньких костюмах. По-видимому, ничего чрезвычайного не произошло. Ну и прекрасно: сейчас он купит сигарет, и все встанет на свое место. Вот и киоск, где он всегда покупает сигареты…