Егор Фомин - Лестинца

— Ладно! — удивился Грол, — а по тебе и не скажешь! У него еще и сталь отменная. И дерево на рукояти не простое. Вот эта царапина от прямого двуручником осталась. Видал?!

— Ну, хорошо, — вдвинул Итернир новый меч в ножны, хотя и не пристроив еще их на пояс, — сколько ты с нас возьмешь-то?

— Да ничего, договоримся, — привычно ответил хозяин, — ну, значит, лук, со стрелами, меч… да к Ёнку! Я же пил с вами, ребята! — вдруг проревел он, подняв голову к потолку, — будьте вы там все прокляты! Боги! Я вам не Аслам! Я не торгаш! Не был, вашу так, козу, через копыто, и не буду! Берите все! Так берите! Все!

Дорога серой пыльной змеей вилась от городка к замку на холме. Серая равнина, преддверие безжизненных скал, уже начали бугриться, постепенно переходя в холмы предгорий.

Рейнар все так же следовал за путниками, не приближаясь, но и не отставая. Итернир вертелся от его присутствия, словно на сковородке. Даже предлагал в не вполне этичных формах идти рядом с ними, или проследовать домой. Но его реплики были оставлены без внимания. И, по-видимому, без всякого умысла.

— Глядите, — указал Ригг, — никак нам кто идет навстречу.

По дороге от замка к ним действительно направлялись какие-то люди, с дюжину числом. Солнце редким сверканием выдавало на них доспехи.

— Гляди, — толкнул в бок Итернир принца, — тебя уже встречают, на полпути приветствуют. Кортеж! — усмехнулся он, потом посерьезнел, и заговорил быстро, стараясь, видимо сказать все до того, как подойдут посланные на встречу, — на входе в замок у нас потребуют оружие, то есть тебе оставят, а наше попросят сдать. Если хочешь, чтобы тебя тут сразу воспринимали серьезно, не позволяй им делать из нас батраков. Мы же твоя гвардия, охрана. Твои люди. Не будет у тебя людей — не будет и тебя.

Ланс, услышав такие инструкции, посмотрел на него, словно открыл нечто новое.

Меж тем идущие навстречу подошли поближе и остановились шагах в двадцати. Все были при мечах, копьях, на всех были доспехи: кольчуги, наручи, пластинчатые рубахи. Вперед вышел один из них. Самый, пожалуй, представительный.

11

Он оценивающим цепким взглядом осмотрел их, потом заметил Рейнара, по-прежнему следовавшего в отдалении, и оглядел их еще более оценивающим и цепким взглядом.

— Я, командир замковой стражи и капитан гвардейцев Ун-Рона, принца крови, — официальным тоном провозгласил он, — уполномочен приветствовать Кан-Туна, принца крови, и препроводить его в замок. Наши дороги небезопасны, светлый принц, извольте следовать за нами.

Гвардейцы обошли спутников со всех сторон, словно конвой. И процессия неспешно двинулась к замку.

Солдаты свиты держались угрюмо и неразговорчиво. Капитан, не оборачиваясь и не стремясь развязать беседу, следовал впереди, уверенный что сопровождаемые следуют за ним.

— Во! — наклонился Итернир к принцу, — видал, как крепко нас в оборот взяли?

Меж тем, замок приближался, вырастая неровными стенами донжона сложенными из грубых слабо отесанных камней. Деревянные створки ворот были распахнуты настежь.

Рейнар, успевший даже обогнать процессию, деловито устроился на валу с наружной части стены неподалеку от ворот, по всему, собираясь вздремнуть.

— Ты это что же, — удивился Итернир, — разве не пойдешь с нами?

— Не-а, — потянулся Рейнар, — зачем? Я тут буду ждать. Скоро сами выйдите.

Они прошли через ворота, оказавшись на небольшом замковом дворике. Прямо перед ними возвышался донжон, слева стояли жилые здания замка, а справа лепились друг к дружке хозяйственные постройки.

Возле ворот, у входа в караулку, был вкопан низенький небольшой столик, возле которого на деревянных чурбаках, вросших в утоптанную землю двора, играли в кости два высохших сморщенных старика. Ржавые дырявые кольчуги висели на выпирающих плечах, как на вешалке. Один из стариков, с длинными седыми волосами тряс стаканчик. Другой, совершенно лысый, замер, уперев отсутствующий взгляд глубоко в землю.

— Это сколько же им лет? — спросил Итернир у ближайшего конвоира.

Тот негостеприимно проворчал что-то невразумительное. Итернир повторил вопрос другому гвардейцу.

— Не знаю, — пожал тот плечами, — когда я был маленьким, они уже охраняли здесь ворота, и были стариками… и когда мой дед был маленьким тоже.

— Посмотри, Викар, — меж тем, продолжая трясти стаканчик, тихо проговорил седой, — определенно, если меня не обманывают мои глаза, привели нового принца. Однако, не рано ли? Помню, вчера еще привели того, другого. Не помню, как звали. Но тоже светлого принца. Годы-то как летят…

Лысый в ответ на его реплику попытался было пошевелиться, взгляд его стал чуть определеннее.

— Не надо, Викар, не надо, — проговорил седой, продолжая встряхивать кости, — ты уже плохо говоришь. Лучше не говорить совсем. Определенно. Лучше не говорить. Однако хорошо же мы с тобой сидим, Викар, мирно. Как только подумаю, что когда-то было иначе… Это все-таки хорошо Викар. Определенно хорошо…

— Вы должны сдать оружие, — отвлек внимание спутников от стариков капитан, — как командир замковой охраны, я обязан разоружить вас.

Услышав его слова, Ланс не пошевелился, а Крын излишне крепко схватил свой новый топор. Кан-Тун вдруг ощутил, что, если они подчинятся, то все будет далеко не так хорошо, как может показаться.

— Этого не будет, — ответил Кан-Тун, и ему показалось, что ответил достаточно твердо, — как моя личная гвардия, эти люди имеют право на ношение оружия в любом месте, где я нахожусь. Так и передай хозяевам замка.

Капитан внимательно, с легким удивлением оглядел его, жестом остановил своих бравых молодцев, что уже ринулись помочь упорствующим в своих заблуждениях.

— Таков порядок этих мест, — наставительно начал он, — вы должны подчиниться.

— Как принц крови, — пытаясь остаться твердым, ответил Кан-Тун, — я никому не обязан подчиняться. Передай своим хозяевам, что мои люди не оставят оружия.

Капитан не стал дальше упорствовать, лишь приказал своим людям не спускать с чужаков глаз и удалился в помещения замка.

— А ты герой! — одобрительно хлопнул по плечу принца Итернир, лихо ты этого друга отшил.

— Никому, — брезгливо отер свое плечо от мнимых следов прикосновения принц, — никому не позволено приказывать мне, принцу крови.

— Орел! — гордо указал на него Итернир, обращаясь к остальным спутникам.

Путники в ожидании командира замковой стражи были предоставлены сами себе, хотя и в пределах круга, очерченного оцеплением конвоя. Ланс принимал все с выцветшим каким-то спокойствием, принц являл собой воплощенное негодование, а остальные внимательно разглядывали небогатый, хотя и полный собственной значимости, двор замка. Однако, самым привлекательным, несомненно, являлись стражи ворот. Казалось, что они сидели здесь, за вросшим в землю столом еще до тех пор, как появились на этом месте ворота.