Владимир Васильев - И тьма не объяла его...

Охота и Покой занимают ночь. День же я отдаю наблюдению за черными летунами. Временами мне почти неудержимо хочется попробовать их на вкус. Но я понимаю, что не все возникающие желания следует тут же удовлетворять. Те же из них, удовлетворение которых сопряжено с опасностью, требуют особо тщательной подготовки. К тому же, благодаря ночной охоте я не испытывал голода. И запах мысли, резко и отчетливо исходящий от черных летунов, изрядно портил мне аппетит. Но разжигал любопытство…

Нельзя сказать, что вокруг меня наблюдался интеллектуальный вакуум. Нет, даже пискуны излучали нечто разумное до тех пор, пока не оказывались в моей ловушке. Кстати, то же можно сказать и о любой другой моей добыче — на свободе она представлялась мне куда более разумной, чем в паутине. Но такого мощного излучения мысли, как от черных летунов, я не ощущал ни от кого. Правда, однажды ночью на охоте до меня дошел мощный интеллектуальный посыл откуда-то сверху. Я посмотрел наверх и, если мне не почудилось, на несколько мгновений увидел на фоне сверкающего мириадами чьих-то глаз свода Большой Пещеры черную тень, плывущую между самых высоких вершин. Это был не черный летун… И мне стало страшно. Я тут же прервал охоту и вернулся в свою пещеру. Как я и предполагал, ночь хранила свои тайны, а тайны всегда опасны… Больше это не повторялось, и я снова осмелел, хотя теперь всегда на охоте тщательно прослушивал интеллектуальное пространство…

Мне ужасно хочется слышать не только «запах» черных летунов, то есть не только ощущать присутствие сложно организованного ментального поля, но почувствовать и «вкус» их мысли, то есть ее содержание. А оно ускользает от меня. Они без конца издают непонятные мне резкие звуки, и, сдается мне, что вся полезная информация из их ментального поля уходит именно в эти звуки. Может быть, еще и поэтому они меня страшно раздражают.

Я пытался с ними общаться, не обнаруживая себя. И нельзя сказать, что они вовсе не реагировали на мои посылы. То один, то другой на мгновение отрывались от своей непрерывной возни и озирались по сторонам. Но только на мгновение. И вновь продолжали копошиться. Ну, кто же так общается?!.. Для общения нужно сосредоточиться друг на друге, держать собеседника в своем ментальном поле, как делают мои Я…

Но эта их непрерывная деятельность иногда доводит меня до умопомрачения!.. Так и хочется обмотать их паутиной и прислонить к стенке: отдохните, сердешные, побалакаем чуток. За жизнь, так сказать…

А между прочим, это — идея! Вероятно, опасная, но не более, чем обычная охота. Нет, вру — гораздо более опасная, потому что ни в одной моей потенциальной добыче не ощущается такой интеллектуальной мощи. Но тем интереснее охота!..

… Их было шестеро. Двое остались у входа, а четверо пошли, как всегда, к реке. Один Я следовал за ними и, когда они скрывались за поворотом, гасил грязный свет, накрывая его конусом, укрепленным на обломке ветки. Охрана этого не могла видеть за несколькими поворотами. Так что можно сказать — тьма шла за ними по пятам… Несколько Я вели наблюдение за подступами к пещере и к Большой Ловушке. Остальные заняли исходные позиции у реки.

А эти удивительно самонадеянные существа ничего не чувствовали. Я даже начал сомневаться в их интеллектуальных способностях. Но, может быть, у них есть весомые причины не принимать меня в расчет?..

Они, как всегда, начали что-то сколачивать, связывать. Похоже, делали еще несколько таких кругов, как тот, который крутила моя река. Зачем? Они хотят заставить мою реку работать на них?.. В моей пещере?.. Нет, этот вопрос нам надо обсудить!..

Вот они все четверо склонились над своей конструкцией… Самое время! Спускаю на нитях со свода конусы, и грязный свет гаснет. Я вижу, как они замирают, ослепнув в темноте, и несколько Я прыгают сверху, накрывая их большой плотной сетью. Дело сделано! Остальное — рутинная техника охоты: связать поплотнее, обезопасить себя от их когтей, клювов и острых крыльев…

А в это же самое время с полной синхронностью то же происходит и с их охраной. Она стоит в двух неглубоких нишах недалеко от входа в пещеру. Хорошее освещение у входа осложняет мою задачу. Но задачи на то и существуют, чтобы их решать… Этим двоим придется понервничать… И вот из мрака выходят два моих Я и начинают медленно надвигаться на охранников, энергично работая жвалами. Черные летуны расправляют и складывают крылья, словно примериваясь к бою. Отважные летунчики… Но тесно здесь, тесно для того, чтобы как следует принять бой, и они инстинктивно пятятся к выходу. Туда, где сияет принадлежащее им пространство. Там с ними не справиться никаким паукам…

Вот они уже почти у самого края… Тут мои Я делают несколько угрожающих прыжков в сторону летунов, явно демонстрируя желание схватить их, и летуны, резко взмахнув крыльями, выстреливают собой из пещеры… в заранее приготовленную мной ловушку…

Я не чувствовал в летунах страха, когда они отступали. Скорее лихорадочный поиск условий для оптимального боя. И еще — они, вероятно, думали о том, как предупредить остальных: впервые я уловил в их поле образы этих «остальных». Значит, общение в принципе возможно!..

Бедняжки трепыхались в ловушке, висящей возле входа в пещеру, и все больше запутывали сами себя. Да и мои Я помогали им в этом с большим усердием…

Потом летуны — каждый укутан в плотный кокон паутины — были с подобающей моменту торжественностью оттранспортированы от реки к Большой Ловушке в пустом кубе. Между прочим, неплохо придумано! Я даже подумал, что можно было бы наловить в реке побольше лакомства и в этом кубе доставить к Большой Ловушке, чтобы получить большое удовольствие и глубокий плодотворный Покой… Но это в будущем…

Охрану доставили в Большую Ловушку прямо по склону — так гораздо ближе. Хотя и рискованно — могли заметить другие летуны. Но, вроде бы, все обошлось благополучно. Да и забыл я о риске в пылу охоты. А зря — когда их хватятся, следов не должно быть… А в каком случае гарантировано отсутствие следов? В единственном — если пленников съесть…Однако, это голос охотника, а не исследователя, и ему не следует давать слова. Пока…

Летунов я разместил в самой удаленной области Большой Ловушки. Причем так, чтобы они не видели друг друга и не могли общаться между собой. С каждым летуном осталось по одному Я. И каждый Я попытался вступить в диалог со своим подопечным. Один послал своему собеседнику образ реки и ее глубин. Другой показал ночной свод Большой Пещеры — я очень хотел узнать, чьи глаза горят на нем… Третий решил поделиться одним из способов изготовления ловушки… В общем, кто во что горазд! Но…