Фредерик Пол - Гладиаторы по закону

Мандин понимающе кивнул.

— Мы не будем жадничать, мистер Хаббл, — сказал он, сам толком не зная, о чем идет речь. — Если допустить, что я не мошенник, а это не подделка, то как вы отнесетесь к мысли попасть в Совет правления?

— Очень положительно, — не стесняясь, признался Хаббл.

— Мы могли бы способствовать этому. Ведь это очевидно, мистер Хаббл. Наши двадцать пять процентов голосов плюс ваши…

— Это общеизвестно. Пять с половиной процентов.

— Так много?

— Да. Я имею полномочия голосовать за всех членов семьи.

Мандин сложил в уме. Тридцать с половиной процентов. Только бы привлечь на свою сторону этого Хаббла, а затем еще…

Он отвернулся от Хаббла. Пусть подумает некоторое время.

Когда с мелочами было покончено, один из недавно пришедших улыбнулся.

— А теперь, джентльмены, переходим к пунктам повестки дня. Начнем с выборов члена Совета правления вместо мистера Фенелли.

Кто-то предложил кандидатуру Гарри Уилкокса. Кто-то еще предложил мистера Банайона, и на этом выдвижение кандидатур было прекращено. В результате тайного голосования победил Уилкокс. Его избрание было встречено аплодисментами и дружным похлопыванием по спине. Судя по добродушным улыбкам, результат голосования был заранее предрешен с такой же уверенностью, как и завтрашний восход солнца. Мандин улыбнулся Хабблу, который, казалось, вовсе не считал, что все это так смешно.

— Так что, заодно с нами? — спросил Мандин.

Хаббл нахмурился.

Председатель перешел к вопросу денежных компенсаций служащим корпорации. По словам председателя, они зарабатывали недостаточно, а хотели зарабатывать больше-за прекрасное ведение дел фирмы.

И этот вопрос был решен ко всеобщему удовлетворению, под дружелюбные улыбки. Мандина даже начало интересовать, почему вообще акционеры удосужились посетить это собрание, если повышение жалования служащим было одобрено единодушно и единогласно.

Но следующий пункт повестки дня все прояснил.

Он гласил: «Поиски новых источников сырья, в особенности алюминия и силикатов». Мандин плохо разбирался в технических тонкостях, но сразу же подметил, что между акционерами прекратился дружелюбный тон разговоров.

Одна группа, не более пяти человек, тесно сгрудилась и что-то быстро подсчитывала на оборотных сторонах конвертов, часто заглядывая в какие-то бумаги. По рядам стали сновать секретари с папками и бухгалтерскими книгами.

В конце концов председатель добродушно спросил у собрания:

— Так вот, джентльмены, ради экономии времени проголосуем единогласно за предложенную Советом тактику в вопросах сырьевого обеспечения?

Поднялся худой седой старик и заявил:

— Я требую голосования, которое должно быть оформлено протоколом. — Он угрожающе помахал равнодушному первому ряду. — Я сохраню эту копию протокола, чтобы в будущем доказать свою правоту.

Пришлось голосовать. Предложение было принято небольшим большинством голосов в атмосфере сдержанных страстей. Мандин смутно ощутил: то, что сейчас произошло, было битвой на заранее приготовленном поле. Проба сил двух могущественных группировок, где ставкой были, по меньшей мере, миллионы долларов в год.

Сидевший рядом Хаббл заерзал в кресле. Мандин наклонился к нему и прошептал:

— Вы могли бы стать решающим фактором в случаях, подобных этому, если бы были заодно с нами.

— Понимаю, — кивнул Хаббл. — Понимаю… — Через некоторое время он добавил: — Разрешите мне еще раз взглянуть на этот документ.

Теперь Мандин окончательно понял, что этот человек на крючке.

Собрание шло своим чередом. Между голосованиями Хаббл выуживал информацию из Мандина. Тот отвечал уклончиво.

— Да, они являются моими клиентами. Нет, извините, не могу сообщить, где находится в настоящее время мистер Лавин. Да, есть еще сестра. В отношении ее мистер Арнольд, наверное, мог бы сообщить вам больше, чем я.

— Тут замешан Арнольд?

— Еще как! Он уже давно пытается… кстати, сейчас именно об этом пойдет речь.

Послышалось монотонное чтение одного из секретарей.

— Предлагается исправить ненормальное распределение решающих голосов. Предлагается наделить Совет правления полномочиями, позволяющими приобрести по номинальной стоимости акции, составляющие бездействующий капитал, то есть, те акции, держатели которых не голосуют на собраниях уже более десяти лет. Приобретенные таким образом акции поместить в сейфы корпорации в качестве ее казны.

— Спросите его, какой процент акций от общего числа он имеет в виду, — шепнул Мандин. — Это будет ответом на ваш вопрос.

Хаббл на мгновение задумался, затем проглотил наживку. Он поднялся и с решительным видом задал вопрос.

— Боюсь, — улыбнулся Арнольд, — что у нас нет точных цифр.

— Я был бы удовлетворен приблизительной оценкой, — не унимался Хаббл.

— Я понимаю вас, — улыбнулся Арнольд. — Но, как я уже сказал, у нас нет сейчас цифровых данных. А теперь перейдем к…

Хаббл продолжал настаивать:

— Не исключена ли возможность, что эти акции составляют до 25 процентов общего капитала фирмы?

Арнольд попробовал рассмеяться, но Хаббл перебил его.

— Я повторяю свой вопрос. — Все сидевшие в комнате затаили дыхание и приподнялись с места. — Так 25 процентов или нет? Именно такое количество акций вы намерены скупить с нашего разрешения и поместить в казну фирмы, тем самым распространив над ними свой контроль?

По комнате прошел сдержанный гул. Хаббл не обратил никакого внимания на него.

— Это так или нет, мистер Арнольд? — требовательно спросил он. — Я задал вам очень простой, как мне кажется, вопрос! И если ответ отрицательный, то я требую провести проверку финансовых отчетов!

Арнольд скорчил гримасу.

— Пожалуйста, пожалуйста, джентльмены! Ради Бога, мистер Хаббл! Раз вы так решительно настроены против моего предложения, мы снимем его с повестки дня. Как я полагаю, все присутствующие не возражают против этого? Тогда перейдем к…

— Я решительно возражаю против изменения повестки дня, мистер Арнольд! — закричал Хаббл. — Я настаиваю на том, чтобы вы дали мне необходимую информацию в отношении вашего предложения.

Кто-то подсел к Мандину. Крупный, интересный, хорошо сохранившийся мужчина.

— Меня зовут Гарри Котт, — прошептал он. — О чем все-таки идет речь? Я вижу, вы переговорили с Блиссом, и после этого заварилась вся эта кутерьма. Вы не связаны с Грином и Чарльзуортом? Нет? Мне ваше лицо показалось знакомым. Так в чем же все-таки дело? Арнольд перепугался. Вы чем-то располагаете? Чем именно?