Мюррей Лейнстер - Первый контакт

Катер стоял под сенью листвы на берегу удивительно прозрачного ручья. Бен вошел внутрь и сразу взялся за телефон ОС — общей связи. Нажал особую кнопку для вызова штаба резерва и бесстрастно уставился на экран.

— Бен Шолто ждет указаний, — сказал он, когда экран включился. Тучный офицер равнодушно кивнул.

— Принято. Ждите.

Экран опустел, а Бен все ждал и ждал. Но — ничего. Только через полчаса браслет снова сильно ударил его током. Бен вскипел и опять нажал кнопку. Через некоторое время на экране появился тот же офицер.

— Шолто докладывает вторично, — процедил Бен. — Я получил второй вызов через браслет.

— Подождите, — безучастно повторил офицер.

Еще через полчаса Бен вскрыл браслет и опустил руку в раковину с водой. У него зазвенело в ушах, когда он позвонил в третий раз. Бен усмехнулся. Теперь-то в штабе проснутся.

Экран загорелся, офицер нахмурился.

— Чего вы хотите?

— Услышать приказ, — ответил Бен. — Что за срочность? Учебная мобилизация на случай вторжения мифических врагов из другой галактики или что еще? Обычная рутина, я полагаю.

Жирный штабной ответил грубо:

— Вы, резервисты, считаете себя умниками! В соседней системе, на Фароне, объявлен карантин. Кто-то попытался его нарушить. Вам предписано присоединиться к охране. Активируйте пишущее устройство и получите приказ.

Бен включил принтер и приготовил себе поесть. Когда принтер зажужжал, он еще сидел за столом и не успел убрать грязные тарелки в топку преобразователя топлива — для легкого катера такого оборудования было более чем достаточно. Бен прочел приказ.

«Вам надлежит занять позицию в космическом пространстве и наблюдать за любыми судами, которые могут попытаться нарушить карантин и приземлиться на той планете, где вы сейчас находитесь. Установите связь с другими наблюдателями-резервистами и разделите околопланетное пространство на участки индивидуальной ответственности. Если судно-нарушитель будет обнаружено, идентифицируйте его, получите список команды и пассажиров, а затем уничтожьте. Приказ обсуждению не подлежит».

Бен присвистнул, нахмурился и воскликнул:

— Вот напыщенные идиоты!

А потом философски пожал плечами.

Он поднял корабль. Здесь, на этой планете, не было других резервистов. Она необитаема. Легкий катер со свистом разрезал воздух. Вот и космос. Бен выбрал случайную орбиту, настроил экраны слежения и устроился с доброй книгой в руках. Он не ожидал никаких осложнений. Просто за активное состояние и за так называемое чрезвычайное дежурство полагалась доплата, к тому же он должен был получить возмещение издержек за использование корабля. Раз уж его лишили возможности продолжать карьеру — и любовницы, если на то пошло, — Бен не испытывал ни малейших угрызений совести, состригая с «медных касок» — штабных крыс — лишние деньги.

Он читал, пока едва не задремал, потом подошел к приборной панели, решив проверить ее перед тем, как лечь спать. Самый последний экран едва ощутимо мерцал, а стрелка на его шкале чуть подрагивала. Вдруг раздался громкий сигнал тревоги.

Бен сел в кресло пилота, вышел с орбиты и развернул корабль в сторону, указанную экраном слежения. Когда включается полное ускорение, всегда возникает странное и неприятное ощущение. Небольшое судно неслось сквозь пустоту. Будучи техническим специалистом, Бен хорошо разбирался в атомном двигателе. У военного корабля двигатель во многих отношениях более совершенен, чем у торгового, зато требует большей квалификации от пилота. Бен спокойно переносил большие перегрузки, так что он придал двигателю своего катера такую же мощность, как на военных кораблях.

Через десять минут Бен визуально обнаружил чужой корабль. Он направлялся в сторону небольшой планеты, с которой недавно взлетел сам Бен. На контакт он выходить не хотел. Всем космическим кораблям отлично известен передаваемый азбукой Морзе краткий авторитарный сигнал: «Немедленно идентифицируйтесь». Отказ ответить на него считается преступлением.

Бен опять нажал кнопку штаба. Экран загорелся после долгой задержки. За это время Бен успел притормозить и лечь на курс по-прежнему молчавшего корабля, соблюдая дистанцию в десять миль. Тучный офицер выглядел раздраженным.

— Докладывает Бен Шолто. Я обнаружил судно, очевидно летящее курсом с Фароны. Оно отказывается отвечать на предупредительные сигналы.

— Подождите, — бросил толстяк и засуетился. Вот она — бюрократическая возня. Офицер время от времени отвечал на чьи-то вопросы. Наконец он с важным видом повернулся к экрану.

— В вашем районе нет судов с санкционированным доступом. Уничтожьте.

— Чем? — смиренно спросил Бен. — У меня есть позитронный пистолет и только. Это вспомогательный резервный корабль.

— Тогда… э-э… сопровождайте подозрительное судно, — напыщенно сказал толстяк и нахмурился. — Чтобы взорвать его, будет выслан истребитель.

Бен отключился. Он чувствовал себя неловко. Разумеется, сообщать о своем местоположении нет необходимости. По браслету резервиста, так часто изматывавшему электрошоковыми импульсами, можно без ведома обладателя легко определить его координаты на огромном расстоянии.

Бен присмотрелся к находившемуся в десяти милях судну. Оно имело весьма обтекаемую форму, какую придают кораблям, хотя бы отчасти предназначенным для полета в атмосфере. Сейчас оно явно намеревалось приземлиться на планету, до которой оставалось всего несколько тысяч миль. Чужой корабль быстро притормозил и вышел на орбиту. Опытный Бен двигался тем же курсом и с той же скоростью. Вдруг его взгляд скользнул по панели с телефонами. Слева от трубки был заметен слабый огонек. Это означало, что задействованы все передающие каналы. Из любопытства Бен решил один из них проверить. Это была волна, отраженная от плотных слоев атмосферы, тогда как прочие сигналы проходили их насквозь.

— Бен! — отчаянно взывал девичий голос — Бен! Если это ты, скорее дай мне знать! Пожалуйста, Бен! Прошу!

Сердце Бена подскочило в груди и судорожно сжалось. Это был голос его любимой, той самой, отношения с которой испортила ему одна штабная крыса. И эта девушка оказалась на борту корабля, который Бену приказано уничтожить. Вот-вот подоспеет истребитель, который уж точно справится с задачей.

— Салли! — дико закричал он в трубку. — Это я! Я в соседнем корабле!

Включился видеофон. На Бена смотрела Салли Хэйл. Вид у нее был бледный и испуганный. Она попыталась улыбнуться. И исчезла с экрана.

В течение того же часа по галактическому времени комиссар планеты Таллис-II издал строгий эдикт и запретил колонизацию самого крупного спутника планеты. Единственной причиной распоряжения стало то, что комиссар любил охотиться на этом спутнике и, предоставив гражданам Таллиса-II право селиться на нем, нарушил бы идиллию. Одновременно четыре космические линии связи в секторе Дениба попросили разрешение прекратить ряд операций. Они утверждали, что стоимость передачи докладов службы управления из-за их количества возросла настолько, что превратилась в основную издержку. Это вело к убыточности всего предприятия. И в тот же галактический день на Фурфе — единственной планете Этамина — отказали в посадке экспресс-лайнеру первого класса из сектора Алголя. Ему было приказано вернуться в порт вылета. Среди более чем тысячи восьмисот документов на полет и груз нашелся единственный, где не оказалось подписи какого-то ничтожного клерка. Администрация работала в своей обычной манере.