Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Ракетный корабль «Галилей» (сборник)

Но уже через час Морри вылез из кресла и расстелил мешок подле доктора. Арт и Росс улеглись в противоперегрузочных гамаках, представлявших собой удобные спальные места. Несмотря на приглушенный рокот двигателя, несмотря на возбуждение — ведь они были в настоящем космосе! — уже через несколько минут мальчики крепко заснули. Они смертельно устали и нуждались в отдыхе. В течение ночи по мере уменьшения притяжения Земли «робот Джо» плавно снижал тягу двигателя.

Арт проснулся первым. Не сообразив, где находится, он едва не вывалился из гамака на спящих под ним товарищей, но все же успел сориентироваться. И наконец-то совсем проснулся.

Космос! Он летел в космосе! На Луну!

Затем мальчик на цыпочках перебрался в пилотское кресло. Он старался не шуметь, хотя его вряд ли можно было услышать сквозь рев двигателя и, не уступающий ему по силе, храп доктора и Морри. Усевшись на место пилота, Арт с любопытством и удовольствием ощутил необычайную легкость своего тела, вызванную снижением ускорения. Луна висела практически там же, где и была, но значительно выросла в размерах и казалась такой красивой, что Арт даже зажмурил глаза. Потом он снова с осторожностью их открыл. На секунду его пронзила тревога: как же они собираются достичь Луны, если та не движется к точке, на которую они нацелились?

Для Морри здесь не было бы проблемы: на курсах пилотов он хорошо познакомился с курсами столкновения, траекториями перехвата и прочими премудростями такого рода. Но поскольку ситуация казалась противоречащей здравому смыслу, Арт долго мучился, прежде чем ему удалось до некоторой степени уяснить положение: если автомобиль мчится наперерез железнодорожному полотну, а поезд приближается к перекрестку так, что они непременно должны столкнуться, то направление на поезд, с точки зрения шофера, не меняется вплоть до момента удара.

Это была простейшая задача на подобные треугольники, которую легко решить, если есть чертеж; но представить все это мысленно было не так-то просто. Луна движется к точке встречи со скоростью две тысячи миль в час, и все же направление на нее не будет меняться; она будет просто расти в размерах до тех пор, пока не заполнит собой весь небосвод.

Взгляд Арта скользнул по лику Луны, и в памяти всплыли красиво звучащие названия: море Спокойствия, океан Бурь, Лунные Апеннины, Лагранж, Птолемей, море Дождей, Катарина — они так и лились с языка. Он не смог бы с уверенностью назвать столицы пятидесяти одного штата и даже страны, входящие в ООН, но географию Луны — или, может быть, селенографию? — Арт знал не хуже улиц родного города. Как же выглядит обратная сторона, второе лицо Луны, невидимое с Земли? Яркое свечение Луны начало резать глаза, и Арт посмотрел выше, устремив взгляд в черноту космоса, оттеняемую сиянием звезд.

В направлении полета «Галилея» было лишь несколько по-настоящему ярких звезд. Прямо по курсу, ближе к верхнему краю иллюминатора, мерцал Альдебаран. Справа закругление иллюминатора пересекало Млечный Путь, так что хотя бы небольшая часть этой величественной звездной реки открывалась глазам пилота. Арт разглядел несколько звезд Овна, а рядом с Альдеба-раном призрачные Плеяды. Но впереди, сколько бы он ни вглядывался, был виден лишь свет слабых звезд, мерцавших в глубокой бесконечности космической пустыни.

Откинувшись назад, Арт уставился в чудовищную даль, бездонность которой превосходила всякое человеческое воображение, и оцепенел, словно потеряв самого себя. Ему показалось, что он покинул уютный и безопасный корабль и погрузился в черное безмолвие. Он поежился и заморгал глазами, впервые ощутив желание никогда больше не покидать спокойного, привычного родного дома. Ему нестерпимо захотелось вернуться в лабораторию, в магазинчик, принадлежавший матери, к обычным разговорам простых людей, оставшихся на Земле и не думавших о беспредельных просторах космоса.

И все же черная бездна околдовала его. Он почувствовал под правой рукой рычаг управления. Сними он сейчас рычаг со стопора и переведи вправо, как они стремительно рванутся вперед и, развивая немыслимое ускорение, оставят Луну позади — еще было слишком рано, чтобы с ней встретиться. Прочь от Луны, от Солнца, от Земли, что осталась за спиной, — все дальше и дальше, пока не погаснет огонь в ториевой топке или не испарится весь цинк; но и тогда они не остановятся и будут вечно мчаться сквозь годы в бесконечные глубины Пространства.

Арт моргнул, зажмурил глаза и вцепился в подлокотники кресла.

10. НАУЧНЫЙ МЕТОД

— Ты что, спишь?

Голос заставил Арта вскочить; до сих пор он сидел, закрыв глаза, и оклик его испугал. Но это был всего лишь Каргрейвз, карабкавшийся наверх.

— Доброе утро, дядя. Рад видеть вас. Вы знаете, мне как-то не по себе в этом кресле.

— Доброе утро, если только это утро. Во всяком случае, где-то сейчас должно быть утро, — доктор посмотрел на часы. — Неудивительно, что ты чувствуешь себя неуютно. Интересно, понравилось бы тебе совершить подобное путешествие в одиночку?

— Только не мне!

— И не мне. На Луне будет не менее одиноко, но твердая почва под ногами придает хоть какую-то уверенность. Я думаю, путешествия на Луну не станут популярными до тех пор, пока там не появятся несколько миленьких шумных ночных баров и пара кегельбанов, — Каргрейвз уселся в кресло.

— Неужели такое будет?

— Почему бы и нет? Когда-нибудь Луну станут посещать туристы. Кстати, ты замечал, что туристы, прибывшие в незнакомое место, первым делом ищут те развлечения, которые могли с тем же успехом получить у себя дома?

Арт глубокомысленно кивнул, мотая это замечание себе на ус. Его собственный опыт путешественника был весьма скуден до сих пор!

— Как вы думаете, дядя, я смогу сфотографировать Луну через иллюминатор?

Каргрейвз вскинул голову.

— Конечно. Но зачем тратить пленку? Лучшие снимки Луны были сделаны с Земли. Подожди, пока мы не перейдем в свободный полет и не развернемся. И уж тогда ты сделаешь действительно уникальные фотографии — Земля из космоса! Или, еще лучше, сфотографируй Луну, когда мы будем облетать вокруг нее.

— Именно об этом я и мечтаю! Снимки обратной стороны Луны!

— Я так и подумал. — Каргрейвз на мгновение замолчал, а потом добавил: — Ты думаешь, там будет что снимать?

— Э-э… ага, я вас понял. Возможно, там будет слишком темно?

— Это не совсем то, что я хотел сказать, хотя и это тоже имеет значение: во время облета Луна будет еще совсем молодая — трехдневный серп; я имею в виду обратную сторону. Мы постараемся устроить так, чтобы ты смог сделать нужные снимки на обратном пути. Я про другое: откуда ты знаешь, что у Луны вообще есть обратная сторона? Ведь ты никогда ее не видел. И, кстати, никто ее никогда не видел.