Кристофер Сташеф - Напарник чародея

— Что ты видел на кухне?

— Х-НВ-9 подошел к автоповару, дождался его звонка, протянул руку и ударился о дверцу. На корпусе автоповара тоже отбита эмаль.

Дар вздохнул.

— Придется еще и это чинить. Все это убежище собрано на жевательной резинке и проводках!

— Но оно все равно удобнее тюрьмы КЛОПП — Классовой Латифундии, Основанной Пролетарскими Партиями, — Дар. Особенно, если вспомнить, что никто не требует проявления псионических способностей, которых у вас нет.

— Да, но ведь робот не работает! Почему автоповар не открыл дверцу?

— Потому что Х-НВ-9 не подал для этого сигнал.

Дар медленно поднял голову, глаза его распахнулись.

— Конечно! Как я не подумал о такой мелочи?

Фесс тактично промолчал: проведя мгновенный анализ контекста, он пришел к заключению, что вопрос Дара чисто риторический.

— Я так радовался тому, что закончил эту часть программы — принести поднос, что забыл запрограммировать Х-НВ-9 на открывание дверцы! — Дар хлопнул себя по лбу. — Все время я что-нибудь упускаю! А кстати, где Лона?

Фесс промолчал.

— Нет, нет! — торопливо сказал Дар. — Иммиграционная служба КЛОПП может прослушивать радиосигнал! Не нужно связываться с нею.

— Я только пытаюсь экстраполировать ее место нахождения, основываясь исключительно на предыдущих данных, Дар.

— Где ты раньше бывал с ней? — Дара все еще раздражало, что Лона оставила ему Фесса только тогда, когда соорудила новый компьютер, который лучше Фесса управлялся с вождением корабля.

— Ведь ФСС — многоцелевой робот, — объяснила ему напрямик Лона. — А мой АП предназначен только для пилотирования и ни для чего больше. Конечно, он в этом более совершенен! Мне на самом деле нужен специалист. КЛОПП снова усилил меры безопасности вокруг Земли, и требуются очень тщательные расчеты, чтобы проскользнуть сквозь ячейки этой сети.

— Не возражаю, — Дар поднял руку. — Когда ты улетаешь, самое главное, чтобы ты вернулась. Просто мне стало жаль старину Фесса: ты избавилась от него, как только у тебя появилась новая игрушка.

— О, он не возражает. Он не может возражать, Дар. Ведь Фесс — машина. Ты все время это забываешь. Компьютеры — это всего лишь машины. Они на самом деле не думают и не испытывают чувства.

— Знаю, знаю! Просто... ну... Я не ожидал от тебя этого, только и всего.

— Но тебе должно быть все равно, — Лона чуть приблизилась к нему и нежно положила руку мужу на плечо. — Или ты отождествляешь себя с ним, дорогой? Не нужно, ты ведь понимаешь.

— Да. В конце концов, я никогда не летаю с тобой на Землю.

— Но ты летал — опосредованно. До тех пор, пока я брала с собой Фесса. И теперь тебе кажется, что тебя отвергли. Верно?

— Что я могу чувствовать, когда ты постоянно улетаешь и оставляешь меня одного? Знаю, знаю, у тебя нет выбора, но ты не должна была бы так этому радоваться.

— Бедняжка, — сближение тел превратилось в объятия. — Я знаю, тебе одиноко, но, честно говоря, не имеет смысла нам обоим подвергаться риску ареста. А все контакты с нашими партнерами и сторонниками у меня.

— Их не было, когда ты улетела в первый раз.

— Один был — Лари Пландор.

Дар испытал укол ревности.

— Да, твой близкий друг еще со времен колледжа.

— И только друг. Я не говорю, что он не хотел стать кем-то большим — ты прекрасно знаешь, я не захотела.

— Да, знаю. И ты не хотела быть жестокой, поэтому вы остались друзьями. Отдалились, но остались друзьями.

— Да, и эта дружба пригодилась, когда мы решили начать собственное дело. Друг в торговом отделе «Амальгамейтид Автоматонз» — это все, что нам было нужно.

— И все еще нужно, я полагаю, — вздохнул Дар. — Ты по-прежнему держишься от него на расстоянии?

— Ну, сейчас я уже так не могу. Ведь мне приходится через него добиваться крупных заказов. То есть я хочу сказать, что мне приходится быть немного ближе.

— Ну, смотри только, чтобы он однажды не воспламенился, — но Дар чувствовал, как все сжимается у него внутри: как может мужчина не воспламениться, когда смотрит на Лону?

— Я не могу контролировать его чувства.

Какого дьявола — не может!

— Позволь сформулировать по-другому: только сама им не заинтересуйся по большому счету.

— Глупышка! Неужели ты можешь думать, что я способна полюбить кого-то, кроме тебя?

А бывают ли кенгуру без сумок?

Дар отметил про себя, что Лона старательно уклонилась от прямого ответа.

— А что есть во мне такого, чего нет у него?

— Я у тебя есть, — ответила Лона. — Мои клиенты получают от меня только бланки заказов. Я не испытываю к ним того, что испытываю к тебе.

— Да? А что ты испытываешь ко мне?

— Я влюблена в тебя до сих пор, — прошептала она, их губы встретились, и она обвилась вокруг него гибкой змеей. Кто сказал, что дьявол в личине Змея соблазнил Еву? Скорее дело обстояло несколько иначе: гибкая дьяволица-змея соблазнила Адама.

— Хотя это и ненормально — любить собственного мужа.

Дар со вздохом покачал головой: замечательный способ прощания. Он сам не понимал причин своего счастья: у ее клиентов есть положение в обществе, богатство, влияние, образование, внешность — но Лона права: у него есть одно отличие от прочих — она сама.

С другой стороны, через два часа Лона уже была в космосе, летела на Землю, а он оставался на астероиде — присматривать за фабрикой вместе с ее получившим отставку роботом. И это все еще терзало его.

Но не очень — когда она улетала в этот кипящий страстями земной котел, ему становилось очень одиноко, а Фесс — совсем неплохое общество.

Котел страстей — эта мысль вызвала у Дара дрожь. Что она там делает, в этом Граде Греха? А этот термин для самого Дара означал всю планету. Что она там делает? И сколько раз была неверна мужу?

Неважно.

Он знает, что это не будет иметь значения, когда он снова увидит любимую, когда она, живая и полная энергии, снова окажется перед ним. Лона всегда возвращается домой со звездами в глазах и контрактами на руках. Кто он такой, чтобы быть недовольным?

— Ее супруг, вот кто, — прошептал он.

— Неофициальный, — поправил Фесс.

— Разве это важно, официальный или нет?

— Несомненно. В настоящее время ваш статус — партнер по бизнесу.

— Да, партнеры по бизнесу, которые живут вместе уже семь лет!

— Тем не менее это всего лишь вопрос удобства и взаимного удовольствия от сексуального общения, — строго указал Фесс, напоминая пуритан шестнадцатого века, которые весьма блюли законы морали, не допускавшей адюльтера. — По закону вы не связаны друг с другом ничем, кроме постели.

— Ну, вот и договорился. Ты говоришь о законах, а я живу в реальной действительности.