Дмитрий Янковский - Третья раса

– Вижу тебя, Копуха! – раздался в динамиках его голос. – Цепляй аккумулятор и прыгай. Живо!

– А управление? – испуганно спросил я.

– Забей! Дальше я сам справлюсь!

Мне ничего не оставалось, как рубануть топором по проводам и вытащить аккумулятор из отсека. Я уже почти закончил, когда мощная волна шибанула в днище, залила кабину и замкнула соленой водой оголённые провода. Генератор натужно загудел и испустил дух, а следом за ним моментально сдохли турбины. Катер камнем рухнул в океан, и его тут же с оглушительным грохотом накрыло волной.

В этой ситуации выход был только один – как можно скорее покинуть потерпевшее крушение суденышко. Вода уже полностью затопила кабину, а удар следующей волны грозил стать фатальным. Я в панике понял, что не успел набрать полные легкие воздуха для длительной задержки дыхания, но пути к отступлению уже не осталось.

Схватившись за ручку аккумулятора, я столкнул его в прорубленную дыру, и он рывком утянул меня в чёрную бездну. Через секунду уши заложило от давления – это означало, что импровизированный балласт уносит меня быстрее, чем я ожидал. Но на сколько метров следовало погрузиться? Этого я не знал, так что оставалось довериться ощущениям. И тут же яркий столб света ударил сверху, пробившись красным через зажмуренные веки.

Я распахнул глаза, разжав пальцы. Балласт камнем ушёл в глубину, оставляя след из серебряных пузырьков, а я поднял лицо кверху и увидел луч мощного прожектора, цепко державший меня, несмотря на качку. Это говорило о том, что Долговязый видит меня на сонаре.

Днище «Рапида» виднелось метрах в двадцати надо мной. Заметив, что я всплываю, Долговязый отвернул прожектор в сторону, чтобы свет не бил мне в глаза, и зажег две сигнальные стрелы, указывающие путь в шлюз для высадки диверсантов. Видно было, что миноносец сильно кренит волнами, но он был прекрасно приспособлен к навигации в самый жестокий шторм.

Уж что-что, а плавал я хорошо, так что попасть в открытый и подсвеченный шлюз большого труда не составило. Едва я оказался внутри, внешние створки шлюза начали задвигаться, но слишком медленно на мой взгляд. Я расслабился, чтобы не расходовать кислород понапрасну, но чем больше я об этом думал,тем очевиднее становился недостаток отпущенного мне времени. Понятно было, что Долговязый не сможет продуть шлюз раньше, чем задраит створки, но непонятно было, смогу ли я дожить до этого радостного момента.

Легкие начинало жечь от удушья, мне пришлось зажать себе рот и нос ладонью, чтобы судорожные сокращения мышц носоглотки не втянули воду. Сердце с трудом толкало быстро густеющую кровь по жилам. Тяжелые металлические створки закрывались медленно, слишком медленно. Я понял, что не могу больше выдержать, что вода все равно ворвётся в меня и убьет неминуемо.

У меня уже глаза выкатывались из орбит, когда наконец шлюз закрылся. Только клацнули замки, вокруг тут же забурлило, зашипело, и я понял, что Долговязый продувает отсек. Но обрадоваться этому уже не мог. Несмотря на все мои усилия, легкие судорожно дёрнулись и втянули воду. В глотку ударило острой болью, содержимое желудка тут же рванулось навстречу потоку воды, в глазах потемнело, и я перестал воспринимать окружающее.

Глава 7

КРОЛИЧЬЯ НОРА

Я не помню, отчего пришел в себя, но когда в сознании забрезжили первые проблески, оказалось, что валяюсь я на полу десантного отсека, словно выловленный тунец на дне катера, а вокруг змеятся витые провода дефибриллятора, а в глаза бьет ритмичный свет расфокусированного лазера.

– Очнулся? – раздался деловитый голос Долговязого. – Ну так поднимайся, хорош лежать.

– Ты с ума сошел? – просипел я, не в силах не то что шевельнуться, а даже слово произнести как следует. – Я же тонул…

– И что? Все охотники не по разу тонут. И что из этого трагедию делать? Вот если бы я тебя не откачал, был бы повод для претензий. Поднимайся!

– Hе могу…

Я не прикидывался – тело действительно наотрез отказывалось повиноваться. Уж не знаю, сколько я пробы за гранью жизни, но на организм это произвело сокрушительное действие. Ощущение было примерно таким, будто я весь состоял из сплошных пролежней, в которые теперь потихоньку начала поступать загустевшая кровь. Тело неистово, неумолимо кололо тысячами невидимых булавок, мышцы раскисли от кислородного голодания и наотрез отказались работать. Если добавить к этому безудержную качку по всем направлениям, то было мне плохо, как никогда.

– Да, – Долговязый почесал макушку и выключил лазер. – Пожалуй, три минуты клинической смерти – это многовато. Ладно, сейчас я тебя подниму. Погляди, сколько пальцев показываю?

Я попытался хоть немного сфокусировать зрение, но результат все равно оказался невнятный – вместо пальцев я видел лишь размытый силуэт бесформенного пятна.

– Нисколько, – честно сообщил я.

– А вообще что-то видишь?

– Провода.

– Все понятно, – он отошел на несколько шагов, хватаясь за поручни в переборках, чтобы противостоять качке. Затем снова поднял руку. – А так?

Так было лучше. На большем расстоянии глаза видели гораздо устойчивее, так что я без особого труда различил три пальца, которые поднял вверх Долговязый.

– Три! – радостно сообщил я.

– Не угадал, – вздохнул он. – Я показал два пальца. Ладно, сейчас будем проходить курс интенсивной реабилитации.

Звучало не очень обнадеживающе. Курс интенсивной реабилитации в исполнении Долговязого не сулил ничего хорошего, так что организм начал самостоятельно входить в норму, лишь бы избежать предстоящей экзекуции. Покалывания прекратились, сердце перестало лениться и начало увереннее разгонять кровь по жилам.

– О, порозовели щечки! – сообщил отставник доставая из медицинского модуля шприц, размер которого наводил на мысли не столько о медицине, сколько о ветеринарии. – Сейчас мы тебе добавим жизненной силы.

– Э, погоди! – воспротивился я, с огромным трудом принимая сидячее положение. – Ты шприц поменьше мог найти?

– Не дрейфить, охотник! Руку давай!

Попытки сопротивляться ни к чему не привели, Долговязый легко поймал меня за запястье, пошлепал по вене и приложил компрессионный впрыскиватель к сгибу локтя. Я и ойкнуть не успел, как он нажал кнопку впрыска и мне в кровь влилась какая-то гремучая смесь, от которой по всему телу прошла тугая волна жара. Сердце тут же начало биться сильнее и чаще, в глазах образовалась просто-таки исключительная ясность.

– Это внутривенный энергогенератор, – объяснил Долговязый. – В твоем состоянии самое то, хотя присаживаться на него не стоит – клетки быстро старятся.