Свет над океаном - Евгений Закладный
Горов сел, обвёл взглядом присутствующих, подавил вздох облёгчения: в глазах, устремлённых на него, было внимание, доверчивость, работа мысли. Саммерс, забившись в самый дальний угол, напряжённо впитывал в себя обстановку, интонации, каждую секунду готовый к самому страшному… Снова поднялся Джамбаев.
— Мне кажется, сначала надо бы напомнить основные положения гипотезы Хизанашвили…
— Вот и напомни, — улыбнулся Горов.
Джамбаев беспомощно развёл руками.
— Я ведь астробиолог, многие науки забываются ещё со школьной скамьи… Но здесь есть его земляки.
Все головы повернулись в сторону Мэри Кикнадзе. Девушка покраснела. Горов кивнул, ободряюще улыбнулся.
— Это справедливо, Мэри. Твой замечательный соотечественник оказал человечеству неоценимую услугу, — тебе и рассказывать об этом. Такие открытия делаются раз в тысячу лет… Расскажи.
Мэри встала, и все вдруг увидели в строгом начальнике селенологической партии обыкновенную девушку, почти школьницу: она очень волновалась.
— Гипотеза Георгия Хизанашвили, — начала она, — действительно внесла много нового в науку, обогатила наше понимание сущности и следствий тектонических процессов, которые «смещают» материки, заставляя их становиться то океанским дном, то снова сушей. В чём здесь суть? Мы знаем, что почти в любом месте на нашей планете, даже в горах, можно найти отложения, которые свидетельствуют о том, что некогда здесь было морское дно…
И вдруг она как-то странно вздрогнула, прикрыла глаза, будто прислушиваясь к чему-то. Потом подалась вперёд и так же, не открывая глаз, продолжала говорить, но уже совсем, совсем тихо.
— А что там у вас… Нет связи… Каждый день будешь сообщать о себе?.. — Потом она, будто очнувшись, оглядела собравшихся, чему-то улыбнулась, продолжала прерванный рассказ по-прежнему спокойным, ровным голосом. — Некоторое время в геологии безраздельно господствовали две гипотезы. Согласно первой, материки периодически претерпевали вертикальные смещения — они поднимались и опускались в результате каких-то глубинных, тектонических процессов. Однако эта гипотеза не выдержала проверки фактами: геологи нигде не находили характерных изломов граничных слоёв. А раз не было следов деформации, не могло быть и речи о подобных смещениях… Вторая гипотеза пыталась объяснить чередование материковых и океанических отложений повышениями и понижениями уровня мирового океана. Но, как известно, эта гипотеза повисла в воздухе. Георгии Хизанашвили выдвинул третью, совершенно новую и, на первый взгляд, очень простую гипотезу, которой скоро суждено было превратиться в теорию. Он предположил, что не было никаких значительных вертикальных смещений материков, не было и повышения уровня океана — настолько, насколько этого хотелось бы защитникам второй гипотезы. Вместо этого он допустил, что положение оси вращения нашей планеты относительно звёзд не остаётся постоянным: она претерпевает некоторые смещения под действием различных сил. Уже во второй половине двадцатого столетия учёным удалось математически доказать влияние на положение оси вращения таких ничтожных, на первый взгляд, сил, которые возникают в результате смещения воздушных масс. Что же тогда говорить о влиянии землетрясений, о морских и океанских течениях, о тектонических силах? Таким образом, полюса не могут оставаться на одном месте… А теперь вспомним, что Земля — не шар, а геоид, что у полюсов она сплющена, и разница между экваториальным диаметром и расстоянием между полюсами составляет значительную цифру — более двадцати одного километра. Это глубина, в которой можно было бы с макушкой упрятать даже Джомолунгму! Если предположить, что в результате смещения оси вращения на несколько градусов Северный полюс начал двигаться в сторону Азии, то поверхность сфероида, обрисованная водами мирового океана, обнажит дно южной части Северного Ледовитого океана, но затопит часть Антарктиды. В основном, каждое полушарие можно условно разбить на четыре четверти, и тогда по диагонали будет наблюдаться регрессия и трансгрессия уровня океана, потепление и похолодание климата. В этом и заключается основная сущность гипотезы. Хизанашвили исчерпывающе ясно ответил на многие вопросы, разрешил многие противоречия, в частности, объяснил причины замедления вращения планеты, происхождение речных русел на дне морей и океанов, океанических отложений на материках и многое другое…
Девушка села, поднялся Кочетков.
— Но я совсем не представляю, где взять силы для такого «поворотика»? А если мы и найдём их, сумеем ли подчинить себе? А точка опоры? Уж не на нашем ли спутнике?
Горов кивнул.
— Я уже думал об этом. В принципе: запасов трансурановых, которые мы сумеем получить и сохранить по схеме Аллахвердиевой на всех спутниках, хватит, чтобы энергией аннигиляции изменить орбиту Луны. Сделать это можно будет серией взрывов. В свою очередь, гравитационное поле Луны отклонит земную ось вращения. Остальное — математика и механика… Это — один путь, космический. Есть и второй путь — земной; можно было бы растопить ледники Гренландии и Антарктиды, разложить эквивалентное количество воды на водород и кислород электрическим током… Но вы понимаете, что решение такой задачи под силу только объединённому человечеству, поэтому мы не будем заниматься её теоретической разработкой сейчас… И ещё одно. Следует всеми силами ускорить ремонт антенны связи с планетой. Ответственность за эту работу я прошу принять на себя нашего гостя, подданного Соединённых Штатов Джона Саммерса… В его группу войдут Аллахвердиева и Кочетков. Сделать это нужно быстро и качественно: мы должны знать, что изменилось за это время на планете.
13. Отщепенец
Придя в чувство, патер Брук приподнялся, обвёл взором успокоившийся океан и молитвенно сложил ладони. Люди потупились: меньше всего хотелось им сейчас выслушать проповедь
