Наталья Болдырева - Жаркое лето. Первый поток

Рядом со многими палатками — бледные в ярком полуденном свете — крутились нескончаемые рекламные голограммы. Дешевые проекторы, перегреваясь, подтормаживали картинку так, что по той начинала бежать рябь зациклившихся кадров.

Мы шли сложным лабиринтом от палатки к палатке, терпеливо ждали, пока девчонки перемеряют все солнцезащитные очки, мальчишки — пересмотрят залитых в прозрачные пластиковые кубики рыб, и все — накупят горы конфет и сладостей.

Я тоже не удержалась от покупки. Ярко-синяя, с бегущей вдоль хребта серебристой полоской, с бледно-желтыми плавниками, похожими на китайское опахало, рыбка, словно муравей в янтаре, застыла в пластиковой пирамидке.

— В темноте светиться будет, — сказал мальчишка-продавец, белозубо скалясь, глядя на то, как я поворачиваю пирамидку на ладони, заглядывая в золотистые глаза навеки застывшей рыбки. — Совсем дешевая, — добавил он, видя мое сомнение.

— И как вы их делаете?

— Прямо на тральщиках, — охотно пояснил пацан. Промысловую рыбу — в цех, а таких вот малявок или монстров каких-нибудь — сразу в форму и заливают жидким пластиком. Плавники расправляют, пока не застынет…

— Живьем? — спросила я.

— Ну да, — равнодушно пожал плечами мальчишка.

Вернувшись в корпус, я поставила пирамидку на прикроватную тумбочку.

Глава 18

Вожатская работа. Душевые. Интриги

На базар у нас ушло почти все свободное время, и к обеду мы успели впритык. Как мы и договорились, Ильсур Айсович следил за столами, и те уже были накрыты. Мамонтенок и Ди убежали к своим, обещав вернуться к вечернему морю. Когда я, забрав полдник, пришла в корпус, дети или спали уже, или просто отдыхали в своих спальнях. Я не стала заходить к ним. Хотя девчонки и предоставили мне одну из кроватей, злоупотреблять их гостеприимством и стеснять их постоянным присутствием я не собиралась. Было много бумажной работы, которую следовало срочно выполнять, и я вновь оккупировала пластиковый столик в рекреации, окончательно превратив ту в этакий личный кабинет.

Расчертив выданную в вожатской тонкую тетрадь, я составила график, отметила на нем общелагерные и отрядные мероприятия первой половины потока, карандашом набросала примерный план на оставшиеся несколько дней, подумала, что уже сегодня, максимум — завтра надо будет обсудить с ребятами прощальный концерт и номер, который они будут представлять. Потом я пошла посмотреть на Дневник отряда. Это был большой лист ватмана, прикрепленный прямо на стене в узком коридорчике между спальнями. Прямо под ним висела склеенная из упаковочного картона и украшенная пестрыми конфетными фантиками коробка-копилка. На ватмане в розово-голубых, пастельных тонах было изображено морское дно. Длинные, извивающиеся листья водорослей обрамляли акварельную воду, в которой плавали пришпиленные к ватману рыбки. Свернутые второе и раскрашенные снаружи в меру детской фантазии, внутри эти вырезанные из бумаги рыбки прятали детские впечатления о прошедшем дне. Все, что было в нем интересного, запоминающегося, волнующего. По утрам дети собирали всех рыбок в копилку, а к вечеру аквариум заполнялся уже новыми рыбками. Потом, в последний прощальный день, мы вытащим всех этих рыбок, и будем вперемешку читать их у костра, заново проживая поток. Эту коробку вскрывали уже, когда дети прощались с прежними своими вожатыми.

Я развернула осторожно пару листков. Определенно: героями сегодняшнего дня стали Мамонтёнок и Ди. Улыбнувшись, я свернула рыбок обратно и, глянув на часы, стукнула в двери спален.

— Подъем! Собирайтесь на вечернее море! Через пол часа полдник в беседке, и сразу пойдем.

Дети, конечно же не спали. И из-за той, и из-за этой двери мне ответили моментально.

Пока дети собирались, я успела отнести тетрадь с планом работы в вожатскую. Там, тесно сгрудившись за столом, сидели парни и, под предводительством Вани Железняка, планировали, как они будут переделывать душ. То ли устроить на его крыше баки для естественного подогрева воды безостановочно палящим солнцем, то ли выбить у Любочки ассигнования на солнечные батареи и запитать нагреватели от них. Солнечные батареи были бы лучше, но ребята, не слишком рассчитывая на финансовую поддержку лагеря, прикидывали уже необходимый литраж и площадь, достаточную для прогрева требующегося объема воды. Артура среди них не было.

Вернувшись, я нашла уже в беседке и Мамонтёнка, и Ди, и ребят, дружно оприходовавших полдник. Младший отряд выстраивался идти на море. Мы задержались чуть, пропуская их вперед. Было хорошо сидеть в тени беседки, пить грушевый сок, заедая его мягкой булочкой и болтать с детьми ни о чем. Организовав маленький мозговой штурм, мы набросали список из десятка идей для номера на прощальном концерте, и теперь обсуждали, как их можно было бы решить в костюмах, декорациях, мизансценах. Незамысловатые сюжеты, надерганные из старых детских сказок и современных фильмов, перекраивались на новый лад. Особой популярностью пользовалась отчего-то репка.

Паша, спрыгнув со скамейки, заявил, что репкой будет он, и все теперь могут его тянуть. Всё это вылилось в пятиминутную веселую возню, окончившуюся кучей-малой, но когда Паша выбрался из-под груды упавших на него тел, дети принялись обсуждать эту идею как основную. Сценарий обрастал новыми подробностями, вставными персонажами, забредшими в сказку из совершенно других историй. Я включила камеру на КПК, и наладонник теперь, через контактные линзы гарнитуры, фиксировал все, на что я только не смотрела. Я незаметно обошла беседку кругом, снимая ребят с разных ракурсов. Потом можно будет обработать видео, сделать клип… Когда я стояла, переводя взгляд с одного лица на другое, Ди подошел и стал рядом.

— Ну и бред, — сказал он, улыбаясь.

— А вы готовите номер для концерта? — спросила я, зная, что детдом останется в лагере не только на этот поток, но и на следующий, и на следующий после следующего. А значит, формально, прощаться с лагерем они пока не будут.

— Конечно, — ответил Ди. — Только не такой. Тут все городят, кто во что горазд… настоящий капустник.

— Зато всем весело, — пожала плечами я.

— Это точно, — кивнул Ди, соглашаясь.

— Ну так давай участвовать с нами, — предложила я.

— Вот в этом? — Ди улыбнулся иронически.

— Ну, ты же сам сказал, что весело. А всем будет приятно, если вы с Мамонтёнком присоединитесь. Вот увидишь.

— Мамонтёнок может быть мышкой… — протянул Ди раздумчиво и прыснул в кулак.

Я тоже усмехнулась невольно, представив его в этой роли. А потом глянула на часы. Пора было закругляться, иначе мы могли навлечь на себя гнев дежурного отряда.