Грэхэм Мастертон - Проклятый

- Откуда вы это знаете? - спросил я.

- У меня есть определенное понятие о том, что здесь творится. Вы же знаете, я не напрасно работаю у Пибоди. Никто лучше меня не знает морской истории Салема и Грейнитхед, может, исключая семью Эвелитов... Но ведь у меня же нет доступа в их библиотеку.

- Вы знаете, что здесь творится?

- Ну конечно, - ответил он, взяв бокал из моей руки. Он сделал небольшой глоток, на его губах осела пена. - Грейнитхед известен духами, так же как Салем известен ведьмами. Хотя отцы города сделали все, чтобы это затушевать, по моему мнению, нет сомнений, что Грейнитхед является звеном цепи, соединяющей мир духов, если можно так выражаться, и материальный мир. Это единственное такое место во всех Соединенных Штатах, может даже на всей планете.

- Значит, согласно вам... согласно вам, я совсем не отвечаю за то, что случилось с миссис Саймонс?

- Это возможно, но, по-моему, крайне маловероятно. Вы не знаете, конечно, что в течение последних десяти лет в Грейнитхед имело место шесть или семь смертельных случаев среди людей, которые недавно потеряли кого-то близкого. Что характерно, каждый раз смерть наступала при удивительных и необъяснимых ситуациях. Одного мужчину нашли утонувшим, с головой, засунутой внутрь ванны. Газеты твердили, что этот тип сунул голову в отверстие, чтобы увидеть, что блокирует выливание, но полицейский рапорт говорит о чем-то другом. Отверстие в ванне было настолько мало, что в нем еле умещалась шея человека, так что этот тип никак не был способен всадить голову в отверстие. Врачи были вынуждены отрезать ему голову, а потом выдавить ее из канализации сильным потоком воды.

Я скривился, а Эдвард Уордвелл пожал плечами.

- Смерть миссис Саймонс была такой же, - заявил он. - Физическая невозможность. Это значит, что если бы вы захотели убить ее таким образом, то как, по вашему, смогли бы вы это сделать?

- Нет. Все это напоминало какой-то кошмарный цирковой трюк.

- Вот именно, полиция тоже так считает. Они обязаны доказать в суде, что вы убили миссис Саймонс, а если вы неопровержимо докажете, что ни один человек не смог бы пробить ее цепью висящей люстры, то вы будете свободны.

- Пройдемте в салон, - предложил я. - Я хотел бы разжечь камин, прежде чем превращусь в сосульку.

Мы вошли в салон. Я встал на колени перед камином, чтобы вычистить пепел. К счастью, возле камина были сложены сухие щепки и газеты для поджига, поэтому мне не нужно было выходить. Эдварда Уордвелл отставил бокал и поднял акварель с видом пляжа в Грейнитхед. Небрежно он присматривался к картине, а когда я отвернулся, разыскивая спички и за газетами, то краем глаза увидел, что он жадно уставился на корабль.

- Во всех шести или семи случаях, - продолжал он, - только двух человек обвинили в убийстве и обоих освободили после первого же дня суда. Всякий раз окружной прокурор приходил к выводу, что нет достаточных фактов вины. То же самое будет и с вами.

Я поджег первую спичку и поджег ей край свернутой газеты.

- Откуда же вы так подробно все это знаете? - спросил я.

- Поскольку морская история Грейнитхед неразрывно связана со спиритической историей Грейнитхед. Это магическое место, мистер Трентон, как вы наверное сами убедились. Более того, эта магия реальна и опасна. Это не Дом Психов в Диснейленде.

Дерево начало разгораться. Я встал и отряхнул брюки.

- Я начинаю понимать, мистер Оруэлл.

- Уордвелл. Но можешь звать меня просто Эдвард.

- Хорошо. Меня зовут Джон. - Впервые мы пожали друг другу руки.

Я кивнул в сторону акварели.

- Теперь я знаю, почему ты так пылал жаждой, чтобы получить эту картину. Вчера вечером я провел небольшое следствие и открыл, что за корабль нарисован на фоне картины.

- Корабль? - повторил Эдвард.

- Не притворяйся, Эдвард, не делай невинный вид. Этот корабль "Дэвид Дарк", наверняка единственное изображение, которое сохранилось до нашего времени. Ничего удивительного, что картина стоит много больше пятидесяти долларов. Я теперь не отдам ее меньше чем за тысячу долларов.

Эдвард дернул себя за бороду и начал яростно накручивать ее себе на пальцы. Он посмотрел на меня водянистыми глазами из-за круглых очков, наконец издал длинный протяжный вздох. Снова до меня долетел запах конфет: анисовых и лакрицы.

- Я надеялся, что ты этого не обнаружишь, - признался он. - Опасаюсь, что я сам из себя вчера сделал идиота. Мне незачем было гоняться за тобой. Следовало разыграть всю сцену спокойно.

- Ты разбудил мой интерес. А теперь также разбудил надежду на заработок.

- Я не могу заплатить больше, чем триста долларов.

- Почему?

- Просто потому, что у меня нет больше.

- Но ты же говорил, что покупаешь для музея, - напомнил я ему. - Не пытайся меня убедить, что у музея есть только триста долларов.

Эдвард сел, не выпуская из рук картины.

- Правда такова, - начал он, - что музей вообще не знает об этой картине. На самом деле у Пибоди не имеют и понятия, что я сам по своей воле исследовал историю "Дэвида Дарка". В Салеме, особенно у пибоди, люди вообще не хотят разговаривать об этом корабле. Ты говоришь: "Дэвид Дарк", а они отвечают: "Никогда о подобном не слышал!" и чертовски ясно дают понять, что не хотят об этом и слышать.

Я налил себе виски и сел напротив него.

- Но почему? - спросил я. - Ведь этот же Дэвид Дарк вроде лично разговаривал с дьяволом или чем-то в этом роде, разве нет? Но я нигде не вычитал, почему убрали название корабля из всех реестров и почему люди не хотят о нем говорить?

- Ну, я сам не совсем в этом уверен, - заявил Эдвард Уордвелл. Он допил пиво и отставил бокал. - Впервые я натолкнулся на имя Дэвида Дарка, когда кончил учиться и начал работать у Пибоди. Мне приказали приготовить небольшую витрину, такую специальную экспозицию, представляющую историю морской спасательной службы в окрестностях Салема и Грейнитхед на протяжении последних трехсот лет. Честно говоря, это была ужасная скука, за исключением одного или двух корпусов судов, перевернутых кверху брюхом. Но меня заинтересовал один из самых старых документов, который я нашел. Это был палубный дневник спасательного корабля "Мимоза" из Грейнитхед. Видимо, капитан "Мимозы" был истинным спецом восемнадцатого века по вытаскиванию корпусов судов. Ему удалось спасти один из китайских кораблей Элиаса Дерби, который подгоняемый штормом, заплыл в устье реки Дэнверс и затонул на глубине в шесть саженей поблизости от Мыса Туска. Этого капитана звали Пирсон Тарнер и он очень скрупулезно вел дневник целых пять лет, с 1701 по 1706 год.

- Рассказывай дальше, - буркнул я. Я пошевелил кочергой колоды дерева, чтобы они лучше горели.

- Теперь многого рассказывать не осталось, - продолжил Эдвард. - В какой-то из годов, летом, вода в заливе Салем упала исключительно низко, и многие даже небольшие корабли завязли в иле. Это было или в 1704 году, или в 1705 году. В некоторых других календарях и мемуарах также есть упоминания о низком уровне воды, так что это звучит правдоподобно. Именно тогда один из товарищей Пирсона Тарнера заметил ему, что в гуще ила к западу от пролива Грейнитхед торчит что-то, что чертовски напоминает носовой кубрик затонувшего корабля, наполовину погребенного в иле. Пирсон лично отправился смотреть корпус, надев высокие сапоги, хотя он так и не смог подойти близко, поскольку слишком глубоко проваливался в болоте. Однако он вынес на берег кусок фигурно вылитого железа, а Эса Хаскет, хозяин "Дэвида Дарка", признался, что этот обломок мог бы происходить с его исчезнувшего судна.