Сергей Герасимов - Сострадание к врагу

– Только без глупостей, – сказал Капитан и провел по горлу ладонью левой руки.

Чужой быстро закивал и показал на музыкальную коробочку.

– Зачем тебе это? – удивился Капитан. – На, держи.

Они вошли в большую комнату, полную хитроумных приспособлений, предназначавшихся, скорее всего, для пыток. Все было в идеальном порядке, но все это было старым, очень старым. Это было видно просто невооруженным глазом. Капитан еще раз удивился тому, как мало членов экипажа осталось на таком большом корабле. В принципе, блюдце Бойда могло бы иметь экипаж из нескольких тысяч человек, или не-человек, но сейчас оставались лишь десятки, может быть, сотня. Множество проходов и комнат были пусты. Корабль напоминал дряхлого старца, умирающего в полном одиночестве. На мгновение Капитану даже стало жаль Бойда. Этот неутомимый воин определенно проигрывал битву со временем. Пройдут века, и он остается совсем один. Наедине с памятью и собственным свихнувшимся рассудком. Что он будет делать тогда?

Чужой промычал что-то и указал рукой на большой стол. Над столом висел хорошо знакомый Капитану аппарат – тот самый, с помощью которого ему поставили клеймо. Тот самый или точно такой же. Но Капитан не имел понятия о том, как этот аппарат работает. Он протянул руку, и присоски повернулись в его сторону. Что теперь?

– Как это работает? – спросил Капитан. – Покажи мне!

Но чужой только замахал руками, показывая, что он ничего не знает. Это существо было явно испугано и косилось по сторонам. И оно все время показывало на музыкальную коробочку, поднося ее к правому уху и делая умоляющее выражение лица. Над соседним столом висело несколько устройств, напоминающих пауков, снабженных крючьями для разрывания плоти.

– Хорошо, ты скажешь мне все, или я тебе помогу, – сказал Капитан и указал на соседний стол. Чужой упал на колени и наклонил голову к самому полу. Возможно, это существо на самом деле ничего не знало. Оно все-таки приставило коробочку к уху и замерло.

Капитан ударил его тяжелой рукояткой по голове, затем связал руки за спиной, вырвав для этого несколько проводов из пыточного устройства. Пауки сразу же задергали своими крючьями, забились в агонии. Они продолжали дергаться до тех пор, пока Капитан не пристрелил их всех по очереди. Твари задымились и выпустили дурно пахнущую желтую жидкость. Ему пришлось завязывать узлы, пользуясь в основном одной рукой, потому что вторая все еще держала оружие. Это было ужасно неудобно, и Капитан даже не был уверен, что узлы будут держать хорошо.

Но он совершенно не знал, что делать дальше. Был один безумный вариант: просто сунуть голову внутрь этого устройства, возможно, оно самостоятельно снимет клеймо. Но вероятность этого была слишком мала. Никаких кнопок, рычагов или других механизмов управления он обнаружить не смог.

Он дважды обошел вокруг стола, но не увидел ничего, что могло бы послужить подсказкой. Каждая минута была на счету. Бойд уже подошел к планете Рикки. Он мог начать охоту за людьми в любой момент. Возможно, он уже начал эту охоту. Нужно было что-то делать. Что-то делать!

Капитан сунул левую руку внутрь аппарата, и несколько присосок сразу же прилипли к ней. Послышалось тихое жужжание, и оружие отклеившись от правой ладони, упало на пол. Должно быть, аппарат распознал клеймо и определил, что раб не имеет право пользоваться оружием. Вот и все.

Придется действовать иначе, подумал он.

Придется импровизировать.

Он поднял музыкальную коробочку и вышел из комнаты пыток.

Это был длинный пустой коридор с закругленным потолком. Вдали шло высокое человекоподобное существо, одетое во все черное. Чужой остановился, заметив Капитана, и выкрикнул что-то на своем языке. Судя по всему, это был приказ подойти. Скрываться или убегать не имело смысла.

Капитан приблизился. Чужой направил на него оружие и снова выкрикнул приказ.

– Я не понимаю, – сказал Капитан.

Чужой схватил его за шиворот, нагнул голову, взглянул на клеймо, что-то хмыкнул и потащил человека по коридору.

Через минуту его бросили в полутемную комнату, полную тяжеловесных и резко пахнущих существ. Скорее всего, это было помещение для рабов. Больше всего эти существа напоминали человекоподобных бизонов: заросшие густой шерстью, с громадными грудными клетками и несоразмерно широкими плечами, с маленькими глазами, глядящими безо всякого выражения.

– Буимууу? – с вопросительной интонацией произнес один из бизонов.

– Мне нужно встретиться с Бойдом. Бойд! Ты понимаешь?

Чудовище снова промычало что-то, на сей раз уже не так миролюбиво. Возможно, оно уловило и поняло произнесенное имя.

Капитан сделал несколько жестов, стараясь показать, что он ненавидит Бойда не меньше всех остальных. Чудовище посмотрело на него задумчиво, а затем ударило передней лапой. К счастью, на лапе не было когтей. Удар был такой, словно огрели поленом. Капитан поднялся и оперся на стенку. Стена была отвратительно прочной и плотной. Капитан пытался проникнуть сквозь нее, но ничего не получалось. Чудовище приближалось. Вслед за ним двигались остальные. Судя по интонации их голосов, на приятный разговор надеяться не приходилось. К счастью, чудовища двигались медленно. Но их было не меньше десятка.

Он достал планшет и развернул его. Несколько быстрых росчерков вечного карандаша. Перевернул планшет так, чтобы чудовище могло видеть рисунок. Рука толщиной с бедро взрослого мужчины нерешительно вытянулась вперед, и пальцы взяли планшет. Чудовище смотрело на рисунок не меньше минуты, видимо, оно не отличалось быстротой мысли. Затем чудовище тихо зарычало, и другие рабы подхватили этот рык. Тональность их голосов изменилось.

На рисунке был изображен раб, вонзающий длинный нож в тело Бойда. Раб замахивался и колол, замахивался и колол. Бойд дергался в конвульсиях, разбрызгивая кровь во все стороны. Капитан сохранил картинку и свернул планшет. Кажется, картинка сработала.

– Друг, – сказал он и ударил себя в грудь. – Я друг. Я ненавижу Бойда так же, как и ты.

Но в этот момент чудовище ударило его снова.

Капитан упал на пол. Чудовище подпрыгнуло неожиданно высоко и упало на то место, где только что лежал человек. Если бы Капитан не откатился в сторону, от него бы осталась куча переломанных костей, вперемешку с мясом. Раб весил, должно быть, килограмм триста.

Музыкальная коробочка осталась лежать на полу.

Раб протянул руку и издал горловой звук, выражавший, скорее всего, удовольствие смешанное с удивлением. Он взял коробочку и поднес к правому уху. Затем нажал что-то, и музыка стала громче. Чудовище застонало, возможно, это было пением. Оно напевало, раскачиваясь, резко дергая головой в разные стороны. Другие рабы подхватили мелодию.