Пол Андерсон - Психотехническая лига

И сам прогресс больше не был чем-то, оправдываемым лишь викторианским предубеждением. Это был вопрос выживания. Пришлось отыскать какие-то способы создания стабильного общественного и экономического порядка, в лице непрерывного революционного изменения. Техническое развитие все в большей и большей степени становилось горькой необходимостью. Синтез нефти на атомной энергии едва поспел вовремя, чтобы спасти сидящую на голодном топливном пайке Землю от промышленного краха. Теперь пришлось изобретать новые виды атомного горючего, прежде чем истощатся старые руды. Нарастающую волну неврозов и сумасшествий среди интеллигентов и апатии среди равнодушных пришлось останавливать прежде, чем наступят новые Годы Безумия. Нужно было восстановить поврежденную интенсивной радиацией наследственность, прежде чем опасные рецессивные признаки распространятся по всей человеческой популяции.

Следовало усовершенствовать теорию связи, являющуюся базисом для современной науки и социологии. Следовало… К чему перечислять? Человек зашел слишком далеко и слишком быстро. Теперь он балансировал на лезвии ножа над красными безднами ада.

Завершив свое образование, Петер Кристиан, понимает он это или нет, станет одним из наиболее важных людей Земли. Разумеется, даже его приемные родители не знали, что одним из его инструкторов в Синтезе был ооновец, тихо обучавший его тонкостям секретной службы. Они, вне всякого сомнения, не знали, что их такой нормальный и здоровый мальчик уже посвящен в члены группы, само существование которой было нигде не записанной тайной.

Первые Братья выросли в семьях ооновцев-техников и операторов, бывших в проекте с самого начала. В малом масштабе эта практика продолжалась, но большинство новых детей были отданы на усыновление через признанные агентства по всему миру — будучи сначала обеспечены тщательно сфальсифицированной биографией. С учетом стерильности и боязни мутаций, трудностей с помещением хорошо выглядящего ребенка мужского пола в семьи с высоким положением не было. С младенчества Брат находился под влиянием — друг семьи, педиатр, инструктор, адвокат, министр, любой, кто имел возможность время от времени поговорить наедине с мальчиком, становился в свободное время сотрудником Фурье и помогал склонять растущую личность на правильный путь. В ней были заложены предпосылки к тому, чтобы Брат мог принять правду и хранить этот секрет с двенадцатилетнего возраста и чтобы он никогда не отказывался стать ооновцем. С этого времени прогресс шел быстрее. Братья были скороспелыми: Нэйсмиту было только двадцать пять, а свою первую миссию он выполнил в семнадцать; Лампи был авторитетом в своей области в двадцать три. Не будет никаких колебаний при взваливании этой ответственности на Кристиана, даже если бы был какой-то выбор в этом вопросе.

— Слушай, — сказал Нэйсмит. — Ты знаешь, что весь ад сорвался с цепи и что американские безопасники намереваются изловить нас. Собственно, я именно тот, на кого они, по их мнению, охотятся. Но мы с Лампи, финским Братом, наложили лапу на Барни Розенберга с Марса. У него есть некоторая информация, нужная врагу.

Мужчина знал, что должен был подумать мальчик — в определенном смысле, это были его собственные мысли — и поспешно добавил:

— Нет, мы не раскрывали ему секрета, хотя тот факт, что он был близким другом Ростомили, создает затруднительное положение. Но это также заставляет его доверять нам. Он читал доклад о Фиери на Марсе, имеющий отношение к методу замедленной жизнедеятельности. Он сейчас передаст это тебе, будь готов записывать.

— Хорошо, ja, si.

Кристиан ухмыльнулся и щелкнул переключателем. Он был еще достаточно молод, чтобы счесть это восхитительным приключением в духе рыцарей плаща и кинжала. Ладно, он узнает, и познание будет маленькой смертью внутри него.

Розенберг начал говорить, мягко и очень быстро, вставляя в нужных местах свои структурные формулы и химические уравнения. Это заняло чуть больше часа. Кристиану давно стало бы скучно, не будь он так заинтересован этим материалом; Нэйсмит с несчастным видом курил и потел. В любой момент могли возникнуть подозрения, разоблачение… В будке становилось жарко.

— Это все, я полагаю, — сказал Нэйсмит, когда старатель иссяк. — Что ты об этом думаешь?

— Эй, это же сенсация! Это подгонит биологию на два десятилетия! — глаза Кристиана сияли. — Хирургия — да, это очевидно. Методики исследований — Gud Fader i him-len, это же открытие!

— И почему, как ты думаешь, это так важно для врага? — оборвал его Нэйсмит.

— Разве не ясно? Военные применения, человече! Ты можешь использовать легкую дозу для иммунизации против ужасных ускорений. Или можно упаковать космический корабль людьми в состоянии холодного сна, загрузить их почти как ящики и не беспокоиться в дороге о припасах. Значит, можно брать приличных размеров армию с планеты на планету. И разумеется, исследовательский аспект. Используя то, что можно узнать с помощью метода замедления жизнедеятельности, биологические приемы ведения войны удастся вывести на совершенно новый план.

— Так я и думал, — устало кивнул Нэйсмит.

Это была все та же старая история, затасканная сказка ненависти, смерти и притеснения. Логическим завершением научных методов ведения войны было то, что все данные становились военными секретами — общество без обратной связи или стабильности. Именно против этого он и боролся.

— Хорошо, что ты можешь с этим сделать?

— Я расшифрую запись — нет, лучше оставить ее зашифрованной — и доставлю ее нужным людям. Хм — дайте мне небольшую лабораторию, и я возьмусь развить некоторые фазы сам. В любом случае, мы не можем позволить врагу получить это.

— Вероятно, мы уже дали им все. Есть шансы, что они прослушивают эту линию. Но они не могут справиться с нашей записью, испытывая все возможные комбинации расшифровки, меньше, чем за несколько дней, особенно, если мы будем держать их занятыми. — Нэйсмит подался вперед, его измученные глаза впились в экран. — Пит, как у сына дипломата, твое представление об общей военнополитической картине должно быть более точным. Что мы можем сделать?

Кристиан минутку посидел молча. На юном лице было необычно отстраненное выражение. Его тренированный ум собирал логические сети неведомым предшествующей истории образом. Наконец он снова посмотрел на мужчину.

— Восемьдесят процентов вероятности, что во главе банды стоит Бессер, — сказал он. — Ты знаешь, шеф международных финансов. Это моя личная оценка; у меня нет данных Фурье, но я использовал основу прошлой истории Бессера и известный характер, недавнюю историю его страны, необходимые связи для установления анти-ооновской организации в планетарном масштабе с минимальными усилиями, и… неважно. Тебе уже с высокой вероятностью известно, что Роджер Уэйд является шефом для Северной Америки. Мне трудно предсказать действия Бессера, поскольку, несмотря на его известность, он использует приватность как прикрытие для относящихся к делу психологических данных. Если мы примем, что он действует, основываясь на аксиоме выживания, и логически не учитывая его неадекватного обучения основам современной социотеории и его личных пристрастий…