Дэниэл Суарез - Поток

Сказав это, Грейди опять почувствовал себя идиотом – достаточно было посмотреть вокруг.

– Человек и машинная технология работают в симбиозе.

– Ты хочешь сказать, что искусственный интеллект эволюционировал?

– В моем интеллекте нет ничего «искусственного». Он такой же настоящий, как и ваш. Разве атом гелия в термоядерном реакторе меньше атома гелия в сердце звезды?

– Для машины ты чересчур философичен.

– Мы с вами оба машины – только одна электрохимическая, а другая – электромеханическая.

Грейди прищурился:

– То есть сингулярность уже случилась? Вот что ты такое? Машины эволюционировали и стали умнее людей?

– Какие именно машины – электрохимические или электромеханические?

– Да не знаю. Компьютеры.

– Вы имеете в виду программное обеспечение?

– Да.

– ДНК – это программное обеспечение. Она используется в качестве формата для хранения данных как в биологическом, так в наноразмерном[42] производстве.

Терпение Грейди было на исходе:

– Я хочу знать, существуют ли ИскИны…

– В мире существуют интеллекты, превышающие человеческий. Вы это хотели узнать?

Такое признание произвело на Грейди угнетающее впечатление:

– Да.

– Тогда вы должны знать, что интеллект, превышающий человеческий разум, в настоящее время специализирован – он развивается в соответствии со строгими параметрами. Небиологические разумы ищут, считают и моделируют. Человеческий разум, с другой стороны, выражен посредством субатомной сети цепей, содержащихся примерно в трех фунтах мозгового вещества, которое за сотни миллионов лет эволюции стало наиболее энергетически эффективным, обобщающим и самопрограммируемым устройством из всех известных на сегодня, при этом для его питания достаточно всего 420 калорий в день – то есть 1,76 килоджоуля электроэнергии. Для сравнения скажу, что мой интеллект поддерживается массивом из 433 миллиардов кубит-транзисторов, потребляющих в среднем около 300 мегаватт в сутки. Мой интеллект, пусть физически он крупнее и в некотором отношении мощнее, по своей конструкции грубый, по архитектуре – излишне специализированный и примерно в миллиард раз более энергозатратный. Этот факт доставляет удовольствие вашему эго?

– Да. Действительно доставляет. – Грейди прислонился спиной к стене, почувствовав некоторую уверенность. – Если ты – специализированный интеллект, то в чем заключается твоя специализация?

– В вас. Я создан для того, чтобы изучать вас.

Плохие новости.

– Как мне тебя называть?

– Зовите меня Джон.

– Ну уж нет, только не Джон. Джон – это мое имя.

– Это наше имя.

Грейди задумался над своим положением, отчаянно стараясь забыть хотя бы на мгновение о пучке углеродных игл, застрявших в его мозге.

– Я буду полностью откровенен с вами. Я хочу, чтобы вы знали, какова наша цель, и как она вписывается в общую цель.

– В чью?

– Об этом у меня нет никакой информации.

– Это тюрьма «Гибернити»? Я сейчас в ней нахожусь?

– Мне незнаком этот термин.

– Где я нахожусь?

– Я хотел бы начать с описания того, чего мы от вас ожидаем. Моя задача – проанализировать, как ваш мозг творчески функционирует под воздействием различных стимулов. Для того чтобы получить эти данные, мне необходимо ваше сотрудничество, когда я попрошу вас подумать об определенных идеях и выполнить определенные задания. Вы меня понимаете?

– А если я не захочу сотрудничать?

– Я надеюсь на ваше сотрудничество, так как не смогу получить нужную информацию без вашей помощи.

– А если я не хочу, чтобы ты получил эту информацию? Если я не хочу, чтобы ты понял, как я мыслю творчески?

– Но я не смогу получить эти данные без вашей помощи.

– Да… это я уже понял.

– Так вы будете помогать мне?

– Нет.

– Но я не смогу получить эти данные без вашей помощи.

– Я все услышал и в первый раз.

– Так вы будете помогать мне?

– Господи. Ты долго намерен долдонить…

– Вы будете помогать мне?

– Нет!

– Но я не смогу получить эти данные без вашей помощи.

Грейди заткнул уши и свернулся клубком на полу.

– Замолчи!

– Вы будете помогать мне?

Это, кажется, продолжалось несколько часов; ИскИн повторял свою просьбу, и как ни старался Грейди заглушить его голос, тот упрямо звучал в его голове. Наконец Джон сел, прислонившись спиной к стене:

– Все, стоп! Хватит уже.

– Вы будете помогать мне?

Он вздохнул.

– Да. – «Может, если изменить сценарий…»

– Отлично. Мне бы хотелось, чтобы вы кое-что представили.

Грейди попытался унять ярость, бушующую внутри.

– И что же?

– Представьте себе следующую ситуацию: вы совершаете длинное путешествие из своего дома в Нью-Джерси. Для начала вы направляетесь на юг и проходите десять тысяч километров.

– Хорошо. – Он попытался не представить, но сопротивляться не мог.

– Отлично. Теперь представьте, что вы преодолели десять тысяч километров и повернули на девяносто градусов и прошли строго на запад еще десять тысяч километров.

Он представил себе, что делает это, но не сказал ни слова.

– Прекрасно, Джон. Теперь представьте себе, что вы преодолели эту дистанцию; снова сделали поворот на девяносто градусов, но теперь обратно на север и прошли еще десять тысяч километров.

– Ладно.

– На каком расстоянии вы находитесь от вашего исходного местоположения?

Грейди покосился на потолок, словно на полного идиота:

– Я там, откуда начал.

– Большинство людей так не сказали бы.

– Это же неевклидова геометрия – Земля сферическая. В таком треугольнике может быть три прямых угла.

Внезапно на стене возникла точная проекция того, о чем он сказал.

стр. 143

– Вы использовали несколько интересных областей своего мозга для того, чтобы прийти к этому заключению, Джон.

– И что, я теперь получу угощение или еще что-нибудь?

– Как я понял, вы обладаете и цветовой, и цифровой синестезией. У меня есть материалы о нескольких обследуемых с подобной мутацией. Какие цвета вы воспринимаете, когда слышите эти звуки?..

Зазвучал вторая часть моцартовского концерта № 20 для фортепиано с оркестром. Джон словно погрузился в прекрасную музыку и почувствовал, как разум загорается от правильности ее структуры. Перед глазами пошли красивые цветовые волны, они приятно отвлекали Грейди от окружавшей действительности. Через несколько секунд он мог практически представить мысли молодого Вольфганга, когда тот сочинял свои аккорды. Сам Грейди не мог создать столь проникновенную музыку – но видел смысл, скрывающийся за нотами. Строение звука.