Первый марсианский поэт-лауреат - Т. Э. Оливант
Толли кивнул: - Это правда.
- Но я совершил ошибку.
Толли подался вперёд, уверенный, что старик оговорился.
- Что вы имеете в виду?
- Я хотел продлить жизнь, но зашёл слишком далеко. Смерть — это цена, которую мы платим за сладость жизни. Без смерти мы не можем научиться любить жизнь за то, что она нам даёт.
- Я не понимаю.
- Вы, Аугменты, живёте слишком долго. Вы будете наблюдать, как все, кого вы знаете, стареют и умирают, и это знание ожесточает что-то внутри вас. Вовсе не процесс аугментации лишает Аугментов человеческого. Это делает избавление от смерти.
- Вы ошибаетесь.
- Ах, ты всё ещё так молод.
- Мне восемьдесят лет.
- Подожди, пока не начнёшь умирать, тогда ты меня поймёшь. И ты должен заставить остальных тоже понять. Всех детей, которых я создал. Ты должен научить их умирать.
Руки Толли сжались в кулаки, и он едва не ударил старика. Это было ещё до того, как он выучился полностью контролировать свои аугментированные эмоции. Вместо удара он вгляделся в глаза мужчины.
- Вы отключили свои аугментированные воозможности, - сказал Толли. - Вот почему вы говорите ерунду.
- Нет. Я никогда не был истинным Аугментом, я просто чемовек, который ставил эксперименты на себе. Вот почему я могу сказать тебе то, что ты и сам знаешь, но боишься признаться себе об этом. Когда-нибудь ты поймёшь, Толли. Ты самый умный из них, и ещё — самый человеческий.
- Вы оскорбляете меня, - сказал Толли.
Разговор сильно утомил его отца. Он провалился в сон, из которого больше никогда не пробудился.
Шаттл прибыл на станцию Алседайна. Прямо в пасть льва, не так ли говорила старая пословица? Какая жалость, что он не имел представления, кто или что было львом.
Толли пошёл прямо к стойке ресепшена.
- Я желаю говорить с Роуханом.
Юноша-Аугмент кивнул: - Вам назначено?
- Скажите ему, что Толли хочет его видеть.
Дежурный хотел было возразить, но всё же снял трубку рации.
Довольный, Толли отошёл к скамейке и сел. Он сильно устал, становилось всё труднее различать прошлое и настоящее. Возможно, он может смежить веки на минутку...
Открыв глаза, он увидел лицо, исполненное недоброжелательности.
- Почему вы здесь, Аугмент? - Сибилл, помощник Роухана, смотрел на него исподлобья.
- Я хочу говорить с Роуханом.
- Он занят. Вы должны отдыхать. Идите домой.
Новая часть Толли, зверь, жаждавший крови, хотел придушить Сибилла прямо на месте. Он едва сумел совладать с собой.
- Я не уйду домой. Вызовите мне Роухана.
Сибилл заметил момент потери контроля и поднял брови. Аугмент помолчал немного, затем кивнул.
- Идите за мной.
Сибилл повёл его вниз по лестнице и потом по коридору. Когда они входили в комнату, Толли понял, что они где-то рядом с местом, где он схватил Эстер. Он не мог вспомнить, где именно, но та фотография явно была сделана где-то рядом с этим местом. Странное совпадение.
Хотя… Совпадение ли это? Когда Сибилл повернулся лицом к нему, в выражении его лица было что-то такое, чего раньше не было. Что-то вроде узнавания. Он знает, подумал Толли. Он откуда-то знает, зачем я здесь.
- Вам не нужно защищать его, - сказал Толли. - Я имею в виду — Роухана. Я знаю, что он со мной сделал. Я не спущу ему это с рук, и если вы станете на моём пути - уничтожу вас.
Сибилл вздохнул, затем рухнул в кресло, обхватив голову руками.
- Зачем мне становиться на вашем пути? - сказал он голосом более тихим, и... более человеческим что ли. - Зачем мне делать это, когда я и есть тот, кто с самого начала помогал вам?
Глава 34
Это была ловушка, хотя здесь и не было ни толпы вооружённых мужиков, ни бригады Торговцев, готовых уволочь её в какой-нибудь карцер. Перед Эстер стоял всего лишь один улыбающийся мужчина.
- Вы кто? - спросила девушка.
- Может, ты ей расскажешь, а, Хок?
Эстер посмотрела на актёра. Его холёное лицо побледнело и пошло пятнами. Дерек не смотрел на неё, а пожирал глазами незнакомца.
- Это Ант Т. Фишер, - тихо сказал он. - Он главарь самой большой банды шахтёров на Марсе. И он работает на Торговцев.
- О, нет! Это Торговцы работают на меня.
У Эстер засосало под ложечкой. Ей захотелось, чтобы Дерек посмотрел на неё, но он продолжал глазеть прямо перед собой.
- Откуда ты его знаешь? - спросила она.
- Мы коллеги, - ответил актёр.
- Почему мне кажется, что ты чего-то недоговариваешь?
- А она умненькая, а, Хок? Хотя мы это и так знали. Достаточно умная, чтобы обманом пробраться на Марс. Можно сказать, впечатляюще, если не знать, что мы создали эту вакансию специально для тебя.
- Вы… что?
- Ну, детали разработали мои друзья из Башни Алседайна. А Хок придумал саму идею Поэта-Лауреата. Гениально, правда? Мы знали, что ты до смерти захочешь подать заявку, что ты и сделала. Хотя я и не ожидал, что твои стихи будут настолько плохими.
Эстер ощутила эти слова почти как физический удар, но стиснула зубы, не желая показывать, как сильно они её задели. Что же касается Дерека…
- Так ты участвовал во всём этом…
- Совсем немного, - сказал он, наконец, взглянув ей в глаза. - Я не хотел…
- Сделать мне больно? Уверена, ты говорил эту фразу в сотне киношек. В этот раз можешь не заморачиваться.
Эстер обожгло стыдом. И она познакомила Толли с этим типом! Подвергла опасности жизнь Аугмента, и всё из-за чего? Из-за пары добрых слов и накачанных «кубиков». Проклятье!
- Всё это очень забавно, - сказал Фишер, - но пора за дело. Эстер, могу ли я попросить тебя следовать за мной? Я, конечно, могу заставить тебя силой, но лучше будем культурными. Как деловые люди.
Да пошёл ты в ледяное ядро Земли, подумала Эстер, но кивнула в ответ.
- Ты можешь идти, Хок, - сказал Фишер, жестом отпуская актёра.
- Я бы предпочёл остаться, - сказал Дерек, бросив несчастный взгляд на Эстер. Она отвернулась.
- Извини, пупсик, мама с папой заняты. Иди отсюда.
Дерек снова посмотрел на Эстер, потом повернулся и пошёл обратно к шаттлу. Он больше не был похож на удалого героя, возвращающегося домой. Он напоминал второстепенного персонажа, вырезанного из фильма за ненужностью для сюжета. И скатертью дорожка, подумала Эстер.
- Пора взглянуть на тайное сердце Марса, - сказал Фишер, беря её под руку, словно
