Синий мир(Фантастические рассказы и повести) - Тупицын Юрий Гаврилович
Анри почувствовал легкое прикосновение к своему плечу и обернулся.
— Дьявол, бвана, — шепнул проводник.
Сердце Анри прыгнуло и отчаянно заколотилось.
— Где?
— Близко, в траве. Он мертвый, бвана.
Надо было обладать поистине рентгеновским зрением африканца, чтобы разглядеть что-то в самой гуще зарослей. Только проследив за его взглядом, Анри увидел желто-серую шерсть какого-то существа. Шерсть и разум? А почему бы, собственно, и нет? Почему разумные должны быть непременно голокожими?
Сделав несколько осторожных шагов, Анри подошел к лежавшему микропигмею вплотную. Он лежал лицом вниз и был маленьким, величиной с крупного зайца. Маленьким и совсем нестрашным. Крохотными ручонками он прикрывал себе голову, и в этом чисто человеческом жесте было нечто, трогавшее сердце. Осмотрев микропигмея сверху, Анри опустился на колени и положил руку на его шелковистую шерсть. Да, это была именно шерсть, а не волосы. Микропигмей успел окоченеть. У него был переломлен спинной хребет. Наверное, это сделал слон. Анри перевернул микропигмея на спину.
Перевернул и не сдержал удивленного возгласа, заставив тем самым вздрогнуть и M-Болу. Это был не пигмей Анри Бланшара и даже не примат особого рода. Просто зверек. Необыкновенный зверек, но не более того. Он удивительно напоминал рисунок, сделанный в свое время М-Болой на листке блокнотной бумаги, рисунок мартышки с головой крысы и глазами лемура. У дьявола был плоский череп, в котором никак не мог разместиться мыслящий мозг, мощные резцы, торчащие из приоткрытого рта, и большие уши. Впрочем, уши ли? Это же рога! Длинные гибкие рога! М-Бола не врал, дьявол и впрямь оказался рогатым. Поистине фантастический зверь туловище обезьяны, морда крысы, глаза лемура и рога!
— М-Бола, это дьявол? — спросил Анри, поднимая зверька с земли.
— Дьявол, бвана, — дрогнувшим голосом ответил африканец.
— Но ведь он совсем не страшный! Совсем крыса, только большая и глазастая!
М-Бола молчал, задумчиво глядя на зверька.
— Разве у крыс есть руки? Разве крысы строят ловушки? Разве крысы убивают слонов? — наконец спросил он тихонько.
Анри бережно опустил зверька на траву. Это могучий истребитель слонов? Боже, какая чепуха! Взгляд Анри задержался на ручонке дьявола, которая была откинута в сторону и лежала ладошкой вверх. Она имела пять пальцев, причем этот пятый палец четко противополагался остальным. Такой рукой можно держать копье и топор, такой рукой можно построить западню, затесать и поставить кол. Что из того, что рука маленькая? Это была рука разумного существа. Но череп, морда! Мозга у этой зверюшки не больше чем у курицы.
Чем дольше Анри смотрел на крысиную мордочку дьявола, рядом с которой лежала ловкая и сильная ручонка, тем неуютнее и тревожнее становилось ему в травяных зарослях заречной саванны. Анри интуитивно чувствовал, что столкнулся с каким-то запутанным и таинственным явлением природы. Робкие, туманные, еще не оформившиеся мысли бродили у него в голове. Может быть, здесь, в заречной саванне, обитает сложное содружество разумных и неразумных? Заставил же древний человек служить себе диких животных! Да и как служить! Стоит лишь вспомнить о собаке. Она служит не из-под палки, не только за подачку. Нет, она служит человеку самозабвенно, находя в этом служении весь смысл своей собачьей жизни!
А если бы в начале совместного пути человек стоял чуть ниже на ступени разума, а собака как животное чуть выше, — не могли бы они соорганизоваться в еще более тесный, нерасторжимый союз? В такой союз, что не сразу и разберешь, где раб, а где господин. Почему бы не представить на месте собаки такого вот зверька, что лежит сейчас перед ним. Имея в своем распоряжении универсальное орудие труда — руку, такой слуга мог бы не только охранять человека и охотиться вместе с ним, но и выполнять множество домашних и полевых работ. Такой союз мог бы стать обоюдно счастливым. А не мог бы такой союз затормозить эволюцию, привести к измельчению и деградации симбиозирующих видов? Вот к такой ловкой ладошке и плоской голове с крысиной мордой?
Анри сбил шляпу на затылок и провел рукой по лбу, точно прогоняя ненужные мысли. Потом поднял глаза на проводника.
— Все спокойно, М-Бола?
— Да, бвана.
— Дай рюкзак.
М-Бола снял с плеч рюкзак и опустил его на траву. Анри отстегнул наружный карман, достал заранее приготовленный пузырек с формалином, шприц и сделал несколько инъекций по всему телу дьявола, чтобы предотвратить его разложение. Потом тщательно завернул зверька в тряпку, которую М-Бола пропитал консерватором, и уложил дьявола в рюкзак. Выпрямившись, Анри протянул рюкзак африканцу. М-Бола отшатнулся.
— Он же мертвый, М-Бола, — ободрил его Анри.
М-Бола вздохнул, всем своим видом показывая, что Анри ничего не понимает в таком тонком и сложном вопросе. Рюкзак он принял с опаской и не сразу решился надеть на плечи. Когда эта деликатная операция была наконец выполнена, Анри весело сказал:
— А теперь — в лагерь!
Широкая улыбка осветила черное лицо М-Болы. Он не заставил просить себя дважды, а повернулся и быстро зашагал по той же звериной тропе обратно к реке. Это было ошибкой. На охоте нельзя бурно радоваться и спешить. Если бы М-Бола шел немного медленнее и не был так возбужден, он наверняка заметил бы опасность…
Когда охотники вошли в тень кроны баобаба, с нависавшей над тропой ветви на M-Болу вдруг дождем посыпались какие-то светло-желтые шары, величиной с хороший арбуз каждый. От неожиданности африканец зашатался, едва удерживаясь на ногах. Анри не успел ни удивиться, ни испугаться, потому что на его голову и плечи тоже ринулся водопад каких-то упругих пушистых тел. Не удержавшись на ногах, геолог упал на колени и совсем рядом увидел крысиную мордочку дьявола. Оскалив резцы, зверек тянулся к его сонной артерии, но ему мешала спина его же собственного собрата. Анри схватил дьявола прямо за морду, отодрал его от себя и отшвырнул далеко в сторону.
— Беги, бвана! — крикнул африканец.
Он изгибался всем телом, размахивал руками и ногами, и дьяволы разлетались от него во все стороны. Укусы зверьков привели Анри в себя. От ужаса и брезгливости геолог впал в бешенство. Со всего размаха, плашмя он бросился на землю и покатился по ней, слыша хруст костей, писк и предсмертные хрипы раздавливаемых зверьков. Вскочив затем на ноги и подражая М-Бола, он начал остервенело стряхивать с себя эту живую нечисть.
— Беги, бвана! — исступленно кричал М-Бола.
Анри оторвал от себя последнего дьявола швырнул его на землю и кинулся к винчестеру, который выпал из его руки при внезапной атаке дьяволов. И, только поднимая оружие, Анри понял, почему так отчаянно кричал М-Бола. Не очень быстро, но со стихийной слепой неумолимостью к ним катилась живая волна дьяволов. Их было тысячи и тысячи! Шуршала трава, слышались писки, вздохи и мягкий топот множества маленьких лап. Это было живое, не знающее преград море!
Расширенными глазами глядя на приближающихся дьяволов, Анри на мгновенье оцепенел, а потом вскинул винчестер к плечу и выстрелил раз, другой, третий! Но ни грохот выстрелов, ни вспышки пламени, ни опустошения, которые вызвали в их рядах пули, не произвели на дьяволов ни малейшего впечатления. С таким же успехом Анри мог стрелять в катившийся на него лавовый поток. Сильная рука схватила Анри за плечо. Рядом с собой геолог увидел потное, в кровавых ссадинах искаженное лицо М-Болы.
— Беги, бвана!
Другой поток дьяволов, обойдя стороной, катился к тропинке, грозя отрезать им путь к реке. Ужас овладел Анри. Он крикнул что-то непонятное и, не чувствуя ног, помчался вперед. Дьяволы уже выкатывались на тропу. Сзади ахнуло слоновое ружье М-Болы. Мощный заряд дроби, которым был заряжен один ствол ружья, ударил в ряды зверьков, превращая их в кровавое месиво. Анри поскользнулся и чуть не упал.
