Вольдемар Грилелави - Игла

Был момент, когда ее старая подружка (а мы почему-то тогда всех, кому за тридцать, записывали в бабушки) пыталась меня пригласить на очередной танец. Но я демонстративно отказывался, ссылаясь на чрезмерную занятость, и сходу приглашал свою Светланку. Надо было заметить их глаза, сжигающие и испепеляющие друг друга. Победительница и побежденная. Так запросто можно в хлам рассорить на века самых преданных и близких подруг.

Мой Сергей тоже в этот вечер разгулялся. Познакомился с женщиной и пригласил ее в номер, прихватив с собой две бутылки дорогущего коньяка. Ему потом не раз еще высказались по этому поводу и сделали грубое замечание за чрезмерное расточительство. Да на такие деньги можно было всей командой гулять, как минимум, дня два, не меньше. При выходе из ресторана встретили еще пару дальних знакомых. Встреча была очень теплой и сантиментальной для пьяных мужчин: с объятиями и целованиями. Словно самые родные и любимые.

Мы со Светланкой пошли с ними. Пили в номере коньяк, танцевали под магнитофон. Потом неожиданно Светлана пригласила к себе домой, и у меня возникли подозрения, что наше знакомство из романтичного может перерасти в более тесные взаимоотношения. Но оказалось банальней и тривиальней. Оказывается, как она мне потом объяснила, друзья Сергея, поскольку они оказались без дам, задумали осуществить мелкую пакость. То есть, меня постараться споить, а даму присвоить себе. Света быстро раскусила их подлый замысел, поэтому и поспешила эвакуировать меня в безопасное место.

Мы долго гуляли по городу, много болтали, смеялись по пустякам, шутили и врали про себя. Особенно я. Мне уже Светланка нравилась все больше и больше. Я медленно и неотвратимо погружался с головой и всеми потрохами в озеро любви. Меня засасывало водоворотом, и сопротивление не имело смысла. К тому же мне совершено не хотелось оказывать сопротивление. И на друзей Сергея обижаться не стоило. Ее внешние данные могли, кому угодно голову вскружить и толкнуть на безрассудные поступки. А я уже трезвел от водки и пьянел от ее близости, от слов, интонации, смеха. От того, что она рядом. А больше от ее восхищения мною. Вроде таких качеств никогда не замечал за собой, но я ей верил на слово и не спорил, а тем более, не стремился отрицать.

Мы зашли в ее квартиру ближе к утру. Но, как оказалось, что кроме кухни, все комнаты заняты. Так случилось, на что Света абсолютно не рассчитывала, к ним вечером проездом заскочили дальние родственники. И остались ночевать. Факт нам показался страшно возмутительным, поскольку кухни для любви недостаточно, но протестов мы не выражали. Сидели за кухонным столом, пили чай с шоколадными конфетами и целовались. Самое восхитительное в этом эпизоде то обстоятельство, что, не смотря на возраст и темперамент мне поцелуев было недостаточно. Но я готов был целоваться с ней всю оставшуюся жизнь. Ее губы и тело были слаще сахара, голова кружилась от прикосновений и слов, что оторвать не хватало сил, и не было на то желания.

— Светланка, какой кошмар, я провалился в бездонную пропасть, и меня продолжает нести в неизвестность. Откуда ты только такая взялась? Я за свою жизнь ничего подобного не встречал. Неужели все происходящее случилось со мной?

— А ее зовут Марина.

— Ну и черт с ней. Я бы уже при встрече и не узнал ее. Забыл раз и навсегда. Навек.

— Но ведь поначалу понравилась тебе она, а не я. Почему ты к ней первой подошел?

— Понравилась? Нет. Здесь иное. Мы ведь пришли в ресторан не за любовью. Может, чем-то выделилась, потому и пригласил. Мы — мужики командировочные, а потому считаемся холостяками на это время. И это была пьяная жажда знакомства на одну ночь. Здесь притяжение сердец совершенно не обязательно. Ты не смотришься, как девица для флирта, и мне совсем не хотелось портить тебе вечер.

— Странно, разве я способна испортить кому-то вечер? Очень неудачный комплимент.

— Нет, не ты, а я со своими сексуальными претензиями. Ведь такие встречи всего на одну ночь, а завтра, то есть сегодня, расстанемся навсегда. А здесь будет очень больно, — я постучал себе по сердцу. — Боль долгая и нудная. Вот потому и не хотел, чтобы не угодить в капкан любви. Ты просто не рождена для мимолетных встреч с постелью на одну ночь. Тебя искренне жаждешь целовать и любить, ласкать, говорить глупости. И это вовсе не пьяная болтовня. А если я в данный момент и пьян, то только от твоего присутствия.

Вполне вероятно, что спьяну я слегка и приукрашивал, преувеличивал, но не пацан же я двадцатилетний, чтобы совершать такие глупости. Да и опыт жизненный немалый. Но Светланка в действительности обладала некой сумасшедшей притягательной силой. Однако я умел в любых ситуациях мыслить трезво и расчетливо, разумом понимая, что командировочные приключения имеют свойство заканчиваться. И я очень скоро покину этот город навсегда. А ежели случиться чудо, то попаду сюда настолько нескоро, что даже трудно предположить сроки. Поэтому иллюзиями, никогда не увлекался. У меня ведь была программа одной сексуальной ночи, которая сорвалась по ряду причин, одной из которых и была Светланка. Мне не хотелось обижать ее надеждой.

— Света, а почему ты не замужем? — спросил я, узнав о ее истинном возрасте, который она специально не стала скрывать, чтобы поразить меня. Я ошибся в своих предположениях лет на шесть. И по годам она от Марины мало отстала. — С такими внешними данными и до сих пор одна? Ваши мужики и в самом деле слепые и глухие кретины. Я особо не наблюдал обилие красавиц.

— Пьют много. Даже через чур. А у меня, скорее всего, завышенный критерий. Вот за тебя побежала бы без раздумий. Но ты не приглашаешь. Меня еще никто за всю жизнь такими ласками не задаривал. Ты иной. Не такой, как все. Я ужасно счастлива и благодарна Марине, что у нее оказалось в тот миг плохое настроение, и она отказала тебе. А может, еще пожалею. А ты откуда такое мне имя придумал? Меня сразу же от него повело и лишило разума. Еще на танце.

— Из сказки. Ты разве такую не читала? Мне оно самому безумно нравится, — говорил я, обнимая и целуя Светика-самоцветика. — Это хорошо, что Марина не пожелала меня. Я благодарен ей за тебя, за те поцелуи, которых у меня никогда в жизни не было. На всю оставшуюся жизнь нацелуюсь и запомню их вкус до конца дней своих.

Ночь закончилась. Светало. А мы все никак не могли расстаться. В моей жизни такого не происходило даже в молодости, чтобы простые слова так дорого стоили, чтобы прикосновения были парализующими, чтобы взгляда оторвать не хватало сил, и не было желания. Мы прилипли, словно склеились, и только с болью могли разорваться. Но это не считалось бы болью, если бы не приходилось рвать на века.