Роберт Шекли - Машина Шехерезада

Машина пыталась вспомнить самое главное: успела она уже придумать Лу или нет? Ведь очень важно знать, какое событие было первым, а какое, выражаясь нашим профессиональным языком, последующим. Просто смешно, что какая-то дурацкая первоочередность может затормозить развитие рассказа. Машина увидела перед собой большой караван верблюдов с погонщиками, выстроившихся в длинную колышущуюся очередь, ожидающих — переминаясь с ноги на ногу, бренча разноцветной упряжью — шанса выйти на эту сцену, чтобы не перенесли их опять в другое место, печальное место бессобытийности, где старые фразы обреченно ползут к своему концу, падая в пучину бездонного смеха, а предложения почти всегда кончаются многоточиями….

А как же Мажинни? — подумала машина. Я ведь говорила им о Мажинни? Нет? Да неужто не говорила? Так, а ну-ка, пристегните покрепче свои ремни, мальчики и девочки, дамы и господа! К нам сейчас спикирует новый персонаж.

Машину окружили газетные репортеры:

— Правда ли, что ваш новый персонаж заменит Мартиндейла?

— Мартиндейл был очень добр ко мне, — сказала машина. — Жаль, однако… его не будет.

— А Герн? Его тоже не будет? Или тоже не будет жаль? Он вместе с Мартиндейлом канет в бурные воды небытия?

— О, я так не думаю, — сказала машина. — У Герна показатели получше. Могу поспорить, что вскоре он покажется и нам еще покажет, в пику кое-кому. Да, положение создалось интересное, даже, возможно, пикантное, но больше я сказать не могу.

Репортеры испарились. Появилась целая толпа зрителей с горящими глазами и в шляпах — кто в теплых пирожках, кто в круглых котелках. «Даешь следующую сцену!» — скандировали они. Щеки у машины запылали от досады. А глаза, спокойные и мягкие, подернулись слегка ядовитой пленкой обиды. И думала машина про себя: что знают эти сявки о полетах фантазии? Она продолжит свой рассказ, черт подери, когда ей заблагорасудится. И ни на йоту раньше.

Глава 22

МАЖИННИ ПРИБЫВАЕТ В ЛУ

Мажинни приземлился на Лу без труда. Маленький кораблик легко уселся на серо-зеленую траву неведомой планеты. Мажинни провел обычные тесты на пригодность для жизни и вскоре вышел из корабля на свежий воздух.

Запретный замок на Лу-IV — одно из чудес Галактики. Раскинувшийся на площади более сотни квадратных миль, замок по сути представляет собой целый планетарный город-призрак или же целую цивилизацию, разместившуюся под одной крышей. Вы можете совершить стандартный тур по кольцевой дороге, опоясывающей Запретный замок и совпадающей с экватором планеты, и, останавливаясь время от времени, заглядывать в крестообразные прорези в стенах, которые ограждают город. Внутри вы увидите дразнящие своей загадочностью предметы чуждой цивилизации, давно уже исчезнувшей. И вас наверняка взбудоражит мысль о том, что в нашей прозаичной Вселенной и впрямь существует такая штука, как Запретный замок.

Запретный замок на Лу — место куда более недоступное, нежели его тезка Запретный город — в земном Пекине.

Проникнуть за стены законным образом нет никакой возможности, ибо вход туда запрещен. Запретный замок — это смертельно опасная ловушка, простая и гениальная. Несмотря на то что его обитатели тысячелетия назад обратились в пыль и прах, машины замка продолжают работать, поддерживая непостижимые правила, установленные когда-то.

Того, кто сумел бы проникнуть сквозь встроенные по периметру стены защитные устройства и проникнуть в город, ожидала там богатая добыча. В замке хранилась уйма сокровищ. Их оставили там, поскольку вынести, не подвергая опасности жизнь кладоискателей и не разрушив сам город, оказалось невозможно.

Так обстояли дела не всегда. Еще недавно Чудесный замок Лу был открыт для посетителей. Но после того как восемь первых исследователей там погибли, межпланетная комиссия объявила место запретным. Никто не Хотел разрушать Лу: вы же не станете уничтожать утес из-за того, что люди с него падают, или океан из-за того, что в нем тонут. Так же было и с Лу. Замок стоял себе и стоял на заброшенной планете, никого не трогая. Но люди не унимались и продолжали лезть в него.

Мажинни не был по натуре самоубийцей. Наоборот — он испытывал здоровое уважение по отношению к собственной шкуре. Но еще более здоровое уважение он испытывал к богатству. Мажинни никак не мог побороть свое простодушное желание купить все, что только можно купить за деньги. А за деньги можно купить что угодно! Мажинни считал, что это великолепно придумано. Бери чего хочешь, делай что хочешь, покупай кого хочешь — были бы денежки в кармане!

Единственная проблема с деньгами заключается в том, что их трудно раздобыть. Мажинни отдал немало времени изучению данного искусства. Это был жизнерадостный светловолосый молодой человек с неистребимыми, как сама жизнь, воровскими задатками. Никаких особых талантов за ним не водилось, если не считать способности растратить кучу денег в кратчайшие сроки. Высшие сферы преступности оставались для него закрытыми, ибо не было в нем склонностей ни к бизнесу, ни к политике. Проникнуть в более низкие сферы тоже практически не удавалось, поскольку он не обладал ни красноречием мошенника, ни ловкостью взломщика сейфов. И духу, чтобы выйти на большую дорогу, бить людей по головам и забирать у них деньги, опять-таки не хватало. В общем, нрав у него был преступный, но недоставало умения и сноровки.

А кроме того… Жить бесталанному в свазилейский век было трудно. Мир чрезвычайно усложнился. Все больше и больше требований предъявлялось к каждому. Даже простейшие преступления требовали недюжинного мастерства. Обыкновенный грабеж со взломом, к примеру, стал доступен лишь профессионалам высокого класса. Вам необходимо было открыть сложнейшие замки, обнаружить и вывести из строя хитроумные системы предупреждения, справиться с устройствами, блокирующими вход для всех, кроме персонала, и перехитрить круглосуточное наблюдение по мониторам. Даже уличное ограбление сделалось высоким искусством после изобретения защитной одежды.

И что, скажите на милость, оставалось делать улыбчивому и тихоголосому Мажинни? На его долю не осталось ни единого способа добывания денег, законного или незаконного. Ему оставалось только жить на пособие, подобно миллионам прочих, не обремененных дарованиями сограждан.

Жизнь на пособие была не такой уж плохой. Вам хватало на еду, на приличную крышу над головой, оставалось даже немножко на наркотики. И развлечениями вас не обделяли: для безработных существовали специальные бесплатные театры. Но честолюбивому молодому человеку такая жизнь была не по нутру. Еда была однообразна, крыша над головой всегда одинаковой, наркотики второсортными, а играли в бесплатных театрах исключительно Шекспира: хочешь развлекаться, не напрягая мозги, изволь денежки платить!