Эрик Рассел - Неизвестное устройство

От станции вскоре отходил автобус, который ехал в город, расположенный примерно в семидесяти милях на восток. Он сел в автобус и без всяких приключений добрался до этого города. Там он слился с толпой и стал незаметным. Теперь он сделал прыжок ближе к дому. Дом! Брансон обнаружил, что до боли хочет услышать какой-нибудь голос, который напомнил бы ему о доме. Он знал, что его домашний телефон наверняка прослушивают и все разговоры записывают на магнитофон, а подозрительные звонки тут же отслеживают. Звонок Дороти может подсказать официальным агентам, где его можно найти. Это был риск, на который он согласен был пойти, учитывая ту моральную поддержку, которую голос жены даст его духу. Кроме того, обыскать этот город будет намного труднее, чем такие местечки, как Бельстон и Хенбери. Если он наберется смелости, то может жить здесь около месяца, несмотря на то что каждый полицейский будет его искать.

Из ряда телефонных будок в помещении центральной почты Брансон выбрал одну из средних и набрал свой домашний номер. Ответила Дороти.

Изо всех сил он постарался, чтобы голос звучал бодро и спокойно, когда он произносил первую фразу’

— Привет, крошка. Это твой сбежавший любовник.

— Рич! — воскликнула она. — Я ждала твоего звонка вчера вечером.

— Я собирался это сделать, но у меня никак не получилось. Тут один зануда полностью меня монополизировал. Я решил отложить это дело на сегодня. Лучше поздно, чем никогда, правда?

— Конечно! Как у тебя дела? Ты чувствуешь себя лучше?

— Все о’кей, — соврал он. — А как дела у вас?

— Все хорошо, правда, были два странных события.

— Что случилось?

— На следующий день как ты уехал, кто-то звонил, якобы из института, и спрашивал, где тебя искать.

— И что ты ему сказала?

— Такой вопрос показался мне очень странным, учитывая что ты уехал в командировку. Ты же сам всегда просил быть очень осторожной в разговорах о твоей работе. Ну я и сказала этому типу, чтобы он поинтересовался в твоем отделе.

— Ну и что он на это ответил?

— Не думаю, что это ему понравилось, — ответила Дороти, в ее голосе послышались нотки беспокойства. — Он повесил трубку, по-моему, очень раздраженный. И надеюсь, что я не отшила кого-нибудь из начальства.

— Ты поступила совершенно верно, — успокоил ее Брансон.

— Но это не все. — продолжала она. — Через пару часов после этого звонка к нам пришли двое мужчин и сказали, что они из охраны института, они даже показали документы, удостоверяющие это. Один был высокий худой парень с глазами-бусинками, другой коренастый и мускулистый. Они сказали, что мне нечего беспокоиться, что они делают обычную проверку. Затем спросили, сказал ли ты мне, куда едешь, и если да, то что ты еще об этом говорил. Ну, я им сказала, что ты поехал в Бельстон, но не знаю зачем, да и знать не хочу. Они сказали, что этого им вполне достаточно, поболтали немного и уехали. Довольно приятные парни.

— Что-нибудь еще?

— Да. На следующее утро здоровенный мужчина пришел к нам и спросил тебя. Но у меня было такое чувство, что он прекрасно знает, что тебя нет Я сказала, что ты ненадолго уехал. Он спросил, куда и насколько. Он не назвал мне ни своего имени, ни зачем ты ему нужен, и мне не понравилась его настырность. Я направила его в институт. Мне показалось, что он не собирается туда обращаться. Правда, не могу сказать, почему я так решила. Во всяком случае, я от него отделалась.

— Возможно, это был тот же человек, который звонил перед этим? — предположил Брансон, пытаясь переварить все это.

— Не думаю. Его голос звучал совсем по-другому.

— А как он выглядел?

Будучи очень наблюдательной от природы, она сумела обрисовать посетителя до мельчайших деталей. Полученный портрет очень напоминал человека, который следил за ним и несколько раз провожал до дома. По крайней мере, он не мог припомнить больше никого, кто подошел бы под описание, которое дала Дороти.

— А он не сказал, зачем я ему нужен?

— Нет, Рич, он больше ничего не сказал, — ответила Дороти, потом задумалась и добавила: — Может, это просто мои глупости, но мне показалось, что он и не хочет тебя видеть. Он, по-моему, просто хотел убедиться, что тебя здесь нет и что ты действительно уехал. У меня сложилось впечатление, что он ожидал, что я ему откажусь сказать что-либо большее, и поэтому не удивился, когда я так и сделала.

— Возможно.

— Но надо отдать ему должное, он был чрезвычайно вежлив. Так вежлив, как бывают вежливы только иностранцы.

— Да? — Брансон навострил уши. — Ты думаешь, он был иностранец?

— Я уверена в этом. Какая-то излишняя манерность… Он говорил довольно свободно, без акцента, но какие-то гортанные звуки…

— Ты позвонила в институт тем двоим и сказала им об этом? -

— Нет, не звонила. А что, надо было? Мне не показалось, что в этом было что-то такое, о чем стоило сообщить.

— Ладно, оставим это. Это неважно.

Брансон поболтал с ней еще немного, спросил, как ведут себя дети, немного пошутил, предупредил, что его возвращение может задержаться еще на несколько дней. Попрощавшись, он поспешил покинуть будку, чувствуя, что его разговор продолжался опасно долго. Он быстро перешел улицу, все еще переваривая те сведения, которые почерпнул из разговора с Дороти, и пытаясь понять, что все это значит.

Если последний посетитель был тем, кого он подозревал, и если Дороти не ошиблась в своем предположении и детина был иностранцем, тогда его первоначальное представление должно было быть в корне неверным. Тогда этот парень не был ни переодетым полицейским, ни каким-нибудь другим официальным агентом. Он следил за ним, это факт, но делал это не по поручению официальных властей.

Итак, сначала кто-то позвонил, уверяя, что звонит из института, но его интерес не удовлетворили. Затем к ним зашел Рирдон со своим коллегой, причем Рирдон не последовал за ним сразу на станцию, а по каким-то причинам задержался. Возможно, он хотел доложить об этом, возможно, они хотели все обсудить или просто проверить у Дороти, прежде, чем пуститься в преследование.

А потом пришел этот иностранец. Единственным объяснением было то, что две совершенно разные группы очень заинтересованы его передвижениями.

Но ни одна из этих групп не принадлежала — полиции.

И в то же время только полиция имела основания интересоваться его действиями и следить за ним. Чем больше он об этом думал, тем более бессмысленным все это казалось. Во всей этой бессмыслице должен быть какой-то смысл. Где-то должно быть решение всех этих проблем, но вот сможет ли он найти его?

Брансон провел ночь в маленьком меблированном домике на окраине. Местечко было грязное, немногим лучше, чем крысиная нора, но хозяйка, некрасивая женщина с мрачным лицом, не задавала никаких вопросов и производила впечатление, что без надобности лишнего не сболтнет, а будет заниматься только своими делами. Эта ее добродетель привлекла к ней, как подозревал Брансон, людей, которым надо было получить надежное спокойное убежище. Он нашел это место, поговорив на углу с мальчишкой-разносчиком.