Александр Силецкий - Легендарь

— Мой плавный слог вам не понять, — вздохнул Лирпентул, трагически качая головой. — А если я… подзалечу, коль прозой стану говорить?

— Да ерунда! Ничего с вами не случится, — махнул рукой Крамугас. — Я же вот — нормально разговариваю. И не где-нибудь — у вас, между прочим…

— И впрямь, и впрямь, покуда нету лишних глаз… — вдруг оживился Лирпентул, довольно потирая пухлые ладошки. — Я и сам подобными стихами сыт давным-давно по горло. Ну, а тут вдруг так случилось… Аргумент, конечно, важный: гость залетный стал смеяться… И я искренне надеюсь: вы, где надо, подтвердите, с меня снимете вину… Сейчас я к прозе перейду. Терпенье, милый друг, терпенье.

Он завозился, гадко бекнул, выплюнул язык и подогнул на нем все пружины.

— Ну вот, теперь, кажется, все, — удовлетворенно отметил он. — Но, смотрите, если кто-нибудь узнает, что я тут с вами не высоким штилем говорил!.. Худо будет. Сразу. Не видать мне поста Исполняющего Обязанности…

— Да вы только что попросили, чтобы я, где надо, защитил вас! — удивился Крамугас. — Мне действительно смешно слышать. И я действительно…

— Так попросил-то я для красного словца! — парировал мгновенно Лирпентул. — Когда еще стихами с вами говорил… Чтоб было звучно и неповторимо. А плавный слог и мысль совсем другую тянет за собой… Тогда я, безусловно, уповал, надеялся. А как на самом деле… Шут вас знает: может, вам сейчас смешно, но, стоит вам отсюда выйти, — сразу побежите доносить. И не поддержите меня…

— Зачем же вы на прозу перешли? — с обидой отозвался Крамугас.

— Риск — дело благородное. Я, должен вам заметить, исключительно рисковый человек.

— Оно и видно, — ухмыльнулся Крамугас. — Да бросьте вы! Зачем мне всем рассказывать? Как будто нет других проблем… Я ж не за тем сюда летел! И навыков таких нет — доносить… Вы лучше покажите-ка мне здешние архивы, а то время-то идет… У меня каждый час на счету.

— Архивы — на предмет? — деловито напыжась, осведомился Лирпентул. — Вам архив нужен для чего: для правды исторической или для правды факта?

— Исторической, я полагаю.

— Эк хватили! Да кто ж вам даст?!

— Вы! — тупо молвил Крамугас.

— Однако вы наглец, мой юный друг. Я!.. А с чего бы… Хотя… верно. Кто ж еще? Других начальников поблизости покуда нет… И не предвидится… Но вы — поймите это правильно! — заводите меня в пикантный круг поступков… Как-то, знаете, не принято у нас… Архив — совсем не для того, чтоб пользоваться, а чтобы безбоязненно и на века хранить и — по секрету — знать: там, где-то в закромах, что-то лежит… А может быть, и нет… Но важно знать. И очень, очень трудно — просто так… Вы уловили?

— Снова намекаете? — озлился Крамугас. — Не стыдно?

— Ну, шум смерти — не помеха… — философически заметил Лирпентул. — Но я и не настаиваю, боже упаси! Я просто вам обрисовал…

— А я не понял! — с вызовом ответил Крамугас. — Вот так! Пожаловаться, что ли, на Цирцее-28? Больно уж веселые у вас картинки на стенах… Смех разбирает.

— Нет! Этого как раз не надо!.. — испугался Лирпентул. — Мы, костобоки-гиппофаги, люди тихие, мы шум не переносим… Хорошо, пускай по-вашему. Договорились. Значит, вы хотите… Или начальство требует?

— Начальство, — вздохнул Крамугас. — А стало быть, и я. На данный момент.

— Разумный подход, — одобрил Лирпентул. — И что же вам необходимо?

— Даже и не знаю точно. Нужны какие-нибудь сенсации прошлого. Или казусы… Я на их основе буду писать статью. Вспоминать забытое, возрождать мертвое…

— Полезная затея, очень, очень верная, — согласно покивал Лирпентул. — Но я на вашем месте одними только фактами не стал бы ограничиваться. Ни-ни! Факты — вещь неинтересная… Они, как правило, врут. Ну, настолько, насколько был порядочен и честен тот, кто их преподносил… Поэтому факт — ничто. Главное — как осветить его и как подать. Или продать… Что, в сущности, всегда одно и то же… М-да. Сумеешь извернуться, ты — иконописец факта. Столп сиюминутного пера.

— Вот ведь… и редактор тоже говорил… — пробормотал удивленно Крамугас. — Не слово в слово, но — похоже… А мне что-то не верится…

— Ну и зря! — убежденно сказал Лирпентул. — Это — от нехватки опыта. Врать нужно всегда, только умеючи. Чтоб честнее правды выходило, чтобы верили тебе, в тебя! Это целое искусство, дорогой, нахрапом не возьмешь… И потому я вам советую — хотя бы для начала — проглядеть одну подшивочку, в самый раз при годную для честного вранья. Уж я-то знаю… Золотое дно! Россыпи!.. Вы ж говорите — времени в обрез…

— Вам, конечно, виднее, — не стал спорить Крамугас. — Я целиком вам доверяю… Мне ведь — что? Не осрамиться б с самого начала. А там…

— Вот и чудненько, — заулыбался Лирпентул, как будто съел конфетку. — И то верно: теперь-то, накануне войны, срамиться вовсе ни к чему.

— А вы уже знаете — про войну? — без всякого энтузиазма поинтересовался Крамугас.

— Мир слухами полон, — уклончиво ответил Лирпентул. — Даже у нас… Наша здешняя рота быстрого игнорирования постоянно бдит и наготове. Правда, про какую-то там войну тол куют вот уже, поди, две сотни лет, а то и больше, но, кто знает, может быть, на этот раз… Давно пора!

— Не понимаю… Как же так? Вы мечтаете о войне?! — поразился Крамугас.

— Не то чтобы мечтаю… Нет! Ужасно обезличенное слово… И — опасное при том… Конечно, нет! Я не мечтаю вообще. Хотеть — хочу, но не мечтаю. Никогда. Но, видите ли, милый друг, когда начнется эта окаянная заварушка — если начнется! — ведь столько шуму будет… Тут-то я и смогу душу отвести. Всласть наорусь — ура и прочее, что сердце гложет… Это сейчас… приходится молчать, а тогда — кто внимание обратит?!.

— Ну, покричите, — вяло согласился Крамугас. — Дело, безусловно, стоящее.

— Вы — добрый человек, — признательно прижал руку к груди Лирпентул и даже малость прослезился. — Вы сразу все понимаете. Умница!

— Это потому, что я писать хочу, — доверительно заметил Крамугас. — Очень хочется писать. Все, что угодно, лишь бы печатали…

— И читали? — уточнил с издевкой Лирпентул.

— Ну, это-то как раз не обязательно, насколько я могу судить. Но хорошо бы, разумеется… Приятно все-таки. Выходит, кто-то знает о тебе… Должна же быть какая-то основа, что-то эдакое, изначально крепкое… Но вы — того…

— Я помню-помню, — засуетился Лирпентул. — Меня не надо дважды заставлять. И разика довольно… Короче, вам нужны архивы для вранья. Для роскошного вранья, если я хоть что-то понимаю!.. Для вранья, которое краеугольным камнем упадет в фундамент монумента под названием История! Или простого здания… Или малюсенького флигелечка…