Айзек Азимов - Космический Рейнджер

— Сколько у нас времени, Бенсон?

— Два дня. Нет, это было вчера. У нас тридцать шесть часов.

Тридцать шесть часов!

Придётся действовать быстро. Очень быстро. Но, может, он успеет. Сам не зная того, Бенсон дал Дэвиду недостающее звено для разгадки.

13. В ДЕЛО ВСТУПАЕТ СОВЕТ

Бенсон ушёл минут через десять. Ничто из сказанного Дэвидом относительно его теорий о марсианах и отравлениях не удовлетворило агронома, и его обеспокоенность росла.

Внезапно он засобирался:

— Не хочу, чтобы меня застал Хеннес. Мы… немного повздорили.

— А как же Макиан? Он ведь на нашей стороне?

— Не знаю. Через два дня он будет разорен. Думаю, что он не сможет противостоять Хеннесу. Мне лучше уйти. Если придумаете что-нибудь — что угодно, — дайте мне знать.

Он протянул руку. Дэвид быстро пожал её, и Бенсон исчез.

Дэвид сел в постели. С самого утра его тоже не отпускало, возрастая с каждой минутой, чувство острого беспокойства. Одежда его была брошена на стул в другом конце комнаты. Сапоги стояли у кровати. Он не решился осматривать их в присутствии Бенсона, не осмелился даже взглянуть на них.

«Может быть, — без всякой надежды подумал он, — их не стали обыскивать». Сапоги фермера священны. Украсть у фермера сапоги, как и украсть пескоход в пустыне, — непростительное преступление. Когда фермер умирал, сапоги погребали вместе с ним, и их содержимое не трогали.

Дэвид порылся во внутренних карманах каждого сапога по очереди, но пальцы его встретили пустоту. В одном из карманов перед уходом был носовой платок, в другом — несколько мелких монет; они исчезли. Несомненно, его одежду тоже обыскали; этого он ожидал. Но, может, шов на сапогах не стали проверять? С замиранием сердца Дэвид сунул пальцы в открывшуюся щель одного из сапог. Мягкая кожа достигла подмышки и смялась, когда Дэвид просунул руку до самого носка. Какое огромное облегчение испытал он, когда ощутил мягкое прикосновение кисеи марсианской маски!

Вчера он не предвидел укол сопорита, но на всякий случай перед ванной спрятал маску туда. Редкая удача, что его сапоги не осмотрели более тщательно. Придётся впоследствии быть осторожнее.

Он сунул маску в боковой карман сапога и застегнул его. Сапоги были начищены во время его сна, это хорошо само по себе и показывает то почти инстинктивное уважение, которое оказывают фермеры сапогам, кому бы они ни принадлежали.

Его одежда также была вычищена. Её блестящий пластик блестел, как новый. Карманы, конечно, были пусты, но всё их содержимое было свалено беспорядочной кучкой на стуле под одеждой. Дэвид разобрал эту кучку. Кажется, ничего не пропало. Даже носовой платок и монеты из карманов сапог здесь. Он надел белье, носки, комбинезон и наконец сапоги. Он уже застегивал пояс, когда в комнату вошёл рыжебородый фермер.

Дэвид поднял голову и холодно спросил:

— Что тебе нужно, Зукис?

— Куда это ты собрался, землянин? — бросил рыжебородый.

Его маленькие глаза злобно горели, и Дэвиду показалось, что выражение лица фермера было таким же, как в день их первой встречи. Дэвид вспомнил пескоход Хеннеса возле бюро, вспомнил, как садился в него, вспомнил бородатое сердитое лицо и оружие, выстрелившее прежде, чем он смог защититься.

— Туда, куда не требуется твоё разрешение, — ответил Дэвид.

— Неужели? Ошибаешься, мистер, придётся тебе остаться здесь. Приказ Хеннеса. — Зукис своим телом преграждал выход. Два бластера нарочито заметно свисали с его пояса по бокам.

Зукис ждал. Затем его неопрятная борода разделилась надвое, он улыбнулся, обнажив желтые зубы, и сказал:

— Подумай, может, изменишь своё решение?

— Может, — ответил Дэвид. И добавил: — Кое-кто заходил ко мне только что. Как это случилось? Разве ты не сторожил?

— Заткнись, — рявкнул Зукис.

— Или тебе заплатили, чтобы ты немного отвлекся? Хеннесу это не понравится.

Зукис плюнул, но промахнулся, на полдюйма не достав сапог Дэвида.

Дэвид спросил:

— Хочешь снять бластеры и попробовать снова?

— Следи за собой, если хочешь жить, — ответил Зукис и вышел, закрыв за собой дверь. Через несколько минут послышался звон металла и дверь снова открылась. Зукис принес поднос. На нём была желтая каша и что-то зеленое, растительное.

— Овощной салат, — сказал Зукис. — С тебя хватит.

Грязный большой палец придерживал край подноса. Другой край подноса помещался на тыльной стороне ладони, так что рука фермера не была видна.

Дэвид выпрямился, отпрыгнул в сторону и упал на матрац. Зукис, застигнутый врасплох, в тревоге обернулся, и Дэвид, используя пружины матраца как дополнительный ускоритель, прыгнул на него.

Они тяжело столкнулись, одной рукой Дэвид вырвал у противника поднос, а другой схватил его за бороду.

Зукис упал и хрипло заорал. Сапог Дэвида опустился ему на руку, ту самую, что скрывалась под подносом. Крик перешёл в вопль боли, пальцы разжались, выпустив взведенный бластер.

Отпустив бороду, Дэвид успел перехватить другую руку фермера, устремившуюся ко второму бластеру. Дэвид резко дернул её, повернул и прижал к груди Зукиса. Потом потянул.

— Тише, — сказал он, — иначе я вырву тебе руку.

Зукис подчинился. Глаза его выкатились из орбит, влажное дыхание вырывалось с шумом.

— Чего ты хочешь? — спросил он.

— Зачем ты прятал бластер под подносом?

— Чтобы защищаться. На тот случай, если ты набросишься на меня, а мои руки будут заняты.

— Почему же ты не попросил кого-нибудь войти с тобой и прикрыть тебя?

— Я об этом не подумал, — взвыл Зукис.

Дэвид чуть сильнее прижал его руку, и рот Зукиса скривился от боли.

— А не расскажешь ли правду, Зукис?

— Я… я должен был убить тебя.

— А что ты сказал бы Макиану?

— Что ты… пытался сбежать.

— Твоя собственная идея?

— Нет, Хеннеса. Это дело Хеннеса. Я только выполнял приказ.

Дэвид отпустил его руку, поднял с пола один бластер, второй достал из кобуры.

— Вставай.

Зукис перевалился на бок, застонал, прижав к груди руку, которую Дэвид чуть не вырвал из плеча.

— Что ты будешь делать? Ты ведь не станешь стрелять в невооруженного человека?

— А ты не стал бы?

Неожиданно раздался новый голос:

— Опустите оружие, Уильямс, — произнес он.

Дэвид быстро обернулся. В дверях стоял Хеннес, направив на него бластер. За ним Макиан, с бледным напряженным лицом. Глаза Хеннеса ясно показывали его намерения, бластер не дрожал.

Дэвид отбросил бластеры, которые только что отобрал у Зукиса.