Девять миров свободы 7 - Димитрий Сергеевич Евстафиадис
Кое-как они прошли через него, вышли и оказались в пустоте. Тишина и пустота. Никакого негатива, никаких страшных звуков – ничего. Словно какой-то разрушенный древний непонятный мир со всеми их зданиями, но здесь они все посыпавшиеся. Марвин вздохнул спокойно, потому что понял – это либо седьмой, либо восьмой мир, им в них ничего не угрожало. Оставалось только выйти в свой мир.
Ученые пошли к другому переходу, перешли через него и оказались в относительно нормальном, здоровом мире. Бегали люди, продавали мороженое и газировку. Они тут же купили все это, чтобы прицепиться к этому миру, попробовав то, что в нем есть. И после спокойно вернулись в отель, где группе, как выяснилось, удалось что-то заснять.
Марвина и Славика тут же начали с интересом расспрашивать, что же там было, что за вихри, что происходило, что это вообще такое и что за люди там находились. Марвин только руками разводил – им нечего было сказать.
– Давайте попробуем включить формальную логику и поразмышляем на эти темы, – начал Марвин, как только они со Славой получили по кружке горячего крепкого кофе – все же бессонная, наполненная тревогой ночь давала о себе знать. – Эти люди были повреждены. То ли от вихрей, то ли от происходящего в тех мирах, где побывали. Так как этих людей принесло в минуса, в которых мы были, в минус шестой мир, значит, принесло их из еще больших минусов.
– Что с ними кто делал, как делал, как они вышли, – продолжил Славик, пока Марвин отвлекся на кофе, – почему это вихри, почему кто-то знал, куда их принесет, – это нам неясно.
– Мы можем долго гадать и придумывать теории, что за вещества им вкололи, снимали боль. Возможно, поэтому за этими веществами идет определенный контроль, чтобы их не переводили, не вкалывали? Чтобы можно было услышать этих кричащих странников, если они покинули пределы своего бытия?
– Но вот еще вопрос: как они могли покинуть пределы бытия, если они в чем-то провинились и отбывают наказание? – задал вопрос кто-то из группы, но Марвин лишь ожидаемо развел руками.
Для ученых это было уму непостижимо, но они понимали: кто-то забрал людей, кто-то пытался привести их в норму. А так как они физически были неспособны жить, но при этом жили, но не в минусах, то это было сигналом к тому, что, вероятно, они имеют сверхсильные неразрушимые тела. И, может, тела восстановятся, находясь в условиях их мира, и они смогут продолжить интересное существование.
Тем не менее было принято решение взять камеры и в следующий раз сидеть там с ними в минусовых мирах или еще в каких-то. А установить ее в обычном мире, что они и сделали. Ученые установили там камеру и остались там же наблюдать дальше. В этот раз страха было меньше, а значит, и увидеть они смогли больше.
На этот раз почему-то никого не принесло. Но были какие-то крики, люди убегали с берега, что-то крича, и ученые увидели, как вода, бывшая в предыдущий раз немного красноватой, была полностью бордовой. В этот момент всплыли чьи-то останки, все было в красноте, как вдруг услышали удаляющиеся крики и шаги этих людей. А потом раздались странные звуки, будто кто-то ходит и что-то ищет.
Аккуратно выглянув, ученые увидели жутких существ, растаскивающих останки, собирающих их куда-то. Они разговаривали на непонятном языке и прыгали с такой подсветкой, а потом уходили. Марвин и Слава опять долго сидели, опять пытались выбраться из минусов – все вновь получилось, как и вернуться назад. И поняли опять же, следуя формальной логике, которая может оказаться абсолютно неправильной, что в этот раз за теми, кто убегал, пришли. И не дали им убежать, закончив их участь таким образом.
Получается, в этой фантастической истории есть какой-то очень странный, еще более фантастический момент. Каким-то образом заинтересованные здесь люди делают так, что оттуда кто-то может в определенный момент путем эти лифтов-вихрей перейти сюда. Причем перейти они могут только в минуса – обратно вернуться сразу не могут.
– Я так понял, что они проходят так же по этим переходам и переводят в плюсовую реальность нашу, чтобы эти люди не подвергались никакой опасности, – рассуждал Марвин, потирая виски. Он все еще был в некотором шоке от увиденного. – Потом их могут использовать в своих целях как рабов, ведь восстановившийся человек с довольно сильным телом, да еще мотивированный и благодарный, может сделать очень много. Либо это были чьи-то друзья. Но я не могу понять, как это было сделано.
Единственное, что стало для ученых возможной наводкой – недалеко был карман. Совсем близко от этого места находился карман с карманообразующей сущностью. Но они не могли связать эти понятия, не думали, что эти люди могут использовать эту сущность для открытия проходов в измерения. Ведь все равно должна быть какая-то договоренность, а ученые не знали ни иерархии, ни того, что у них происходит там. Что удалось зафиксировать – то и запомнили.
«Мы написали большой отчет и вышли на связь с бюро. И нам сказали: «Понятно, конечно, что вы сейчас рассказали сейчас. Но выводы делать никакие нельзя – это будет полной глупостью». Что мы ничего не знаем и не имеем никаких фактов.
Нам дали задание обойти все эти карманы от и до. Осмотреть, кто, как и зачем живет, что находится в карманах, куда доходит граница карманов, начертить карту. Этим мы и занялись. На это ушло долгих 2–3 месяца, но ничего особенного не нашлось. Городская территория с небольшой больничкой, темные длинные коридоры с портальными мостами, очень много моментов, простой город.
Единственное, что там, где карманообразующая сущность в этом здании, которая стоит, обычно всегда видна. Мы увидели, что оконная система очень похожа на то здание, что стояло на месте вихрей. Мы подумали, что один и тот же человек делал окна – это ничего не значит, но, может, это какая-то отдельная система.
В итоге мы все равно склонялись к тому, что этих ушедших из минусовых измерений людей помещают не в плюсовую реальность, а в карман плюсовой реальности. Во-первых, потому, что там они будут не видны для нашей реальности. А во-вторых, потому, что именно там они выполняют какие-то свои функции.
Попасть в эти карманы нам не предоставлялось возможным в силу того,
