Джанет Каган - «Если», 2001 № 01
Приехавшая бригада врачей быстро оказала мне первую помощь и укатила обратно, увозя с собой непременную порцию капризов избалованного принца, даже не стремившегося казаться мужественным.
Полицейский предложил доставить меня до отеля, посадив на заднее сиденье своего скоростного «дари». Машина губернатора нашлась около городского парка в целости и сохранности.
* * *В фойе отеля «Альпиния» я входил как герой. С перевязанной шеей, грязный и в сопровождении полицейского. При виде такого зрелища портье сначала остолбенел, не зная, как себя вести. Но не обнаружив на моих запястьях наручников, решил, что профессиональное гостеприимство превыше всего, мигнул коридорному; тот подлетел ко мне и подставил свое плечо в качестве костыля для моего истерзанного тела.
За полчаса пребывания в номере меня посетили: администратор отеля, сообщивший, что губернаторская машина уже находится на своем месте на подземной стоянке, и выразивший мне соболезнования; врач, осмотревший меня и посоветовавший чередовать покой с массажем и прогулками; начальник службы безопасности «Альпинии», предложивший воспользоваться услугами его детективов; горничная Роза, забравшая мой костюм в чистку и прозрачно намекнувшая на женскую ласку, которая является лучшим лекарством для мужчины.
В конце концов я всех выпроводил, закрылся и отправился в душ, который мне помог лучше прогулок и покупной ласки.
Через час-полтора мне нужно появиться у вице-губернатора. Покойный генерал Уинстон в силу своего положения значительную часть времени проводил на подобных мероприятиях и, если верить имеющимся данным, был любителем метнуть карты и проверить собственную удачливость за рулеткой. Так что следующим номером моей программы было казино. У меня намечался насыщенный вечерок.
Положение Парфии в своем роде уникально. Ее благосостояние, а точнее, благосостояние ее хозяев, целиком зависит от хороших отношений с администрацией других планет. Если там вдруг решат, что Парфия ведет себя не так, как нужно, то можно настолько усложнить процедуру выезда для своих граждан, что поток гостей мигом иссякнет. Для планеты удовольствий это равносильно катастрофе. Поэтому представителей вроде покойного генерала тут не только обхаживают всеми возможными способами, но и усиленно собирают на них компромат, при помощи которого людьми манипулировать проще, чем взятками.
Но было у меня и еще одно дело, которое я намеревался провернуть до визита к вице-губернатору. Мои часы. И, соответственно, тип, который их утащил. Об одностороннем знакомстве с ним мне постоянно напоминали шея, которая отказывалась выполнять привычные функции, и внушительная шишка на голове.
Я не стал надевать новый светлый костюм, помня о недавнем происшествии. Серые брюки вполне сочетаются с синей рубашкой. В карман я положил кредитную карточку и авторучку, которой можно не только писать, но и при помощи вмонтированного в корпус приборчика искать предметы или транспортные средства, оснащенные системой определения на местности. Нередко такие системы вшивают и в нашего брата агента, но лично я категорический противник вживления в свой организм всяких электронных штучек. Я вам не биоробот!
* * *Сегодня вечером я решил больше не пользоваться машиной губернатора. Уж больно свежи неприятные воспоминания. К тому же она слишком приметна. Я не уверен, что уже отменен чрезвычайный розыск, и мне совсем не улыбается останавливаться по первому требованию полицейского патруля. Я вызвал такси и, подчиняясь указаниям подвижной метки, велел водителю везти меня на восток, вдоль побережья.
Из окна такси я некоторое время имел возможность любоваться роскошными пляжами Парфии, даже сейчас, ближе к вечеру, забитыми отдыхающими. Я испытывал понятную зависть и пообещал себе, что завтра непременно выкрою часок и позагораю, а заодно и покатаюсь на водных лыжах.
Ехать пришлось недалеко. До моих часов оставалось тридцать два метра, и преодолеть их я хотел без свидетелей.
Метка указывала на здание, стилизованное под ковбойский салун девятнадцатого века. Забавно. Судьба дает мне шанс воплотить в жизнь детские фантазии. То есть на лошадях мне покататься вряд ли светит, но учинить мордобой в исторических декорациях — вполне.
Я уступил дорогу выходящей дамочке в шортах, маечке-топике с изображениями оранжевых солнц на каждой груди и увенчанной огромным мексиканским сомбреро. От дамочки разило перегаром, она смерила меня горящим взглядом, явно прикидывая, сумеет ли с первой попытки повиснуть у меня на шее. Я, наверное, ее сильно разочаровал, потому что трусливо юркнул мимо нее в прокуренное нутро салуна, откуда неслась визгливая скрипичная мелодия, оставив дамочку переживать по поводу измельчания той половины человечества, которую по инерции продолжают именовать сильной.
После яркого солнца, безраздельно царившего на улице, здесь казалось темно. Было не очень понятно, как люди ориентируются в замутненных дымом потемках. Удаляясь от возможной преследовательницы, я шагнул в полутьму и едва не сшиб пластиковый манекен в ковбойской одежде. Вскоре я уже мог разглядеть два десятка столиков, за которыми сидели разгоряченные мужчины.
Ну? И кто?
Метка на ручке показывала куда-то в угол. Осторожно обходя деревянные стулья с «подогретыми» посетителями, я пробирался в темноту, где спиной к залу сидел человек.
Подойдя вплотную, я положил ему руку на плечо. Он обернулся.
Черт! Я должен был бы сообразить раньше!
Передо мной сидел Юджин Ге, мой коллега.
— Тимка! Какими судьбами? — возопил он.
— Да вот, приехал.
Я просто не знал, что ему сказать.
— Ну так садись!
По его знаку к нам подошла официантка в ковбойской шляпе, убрала стакан со следами губной помады и поставила передо мной другой, полный.
— Тут у меня большие скидки, — подмигивая, произнес коллега.
— Тебе можно позавидовать.
— А то!
— Слушай, ты позиционный датчик с собой носишь?
— Вшил. — Он ткнул пальцем в левое предплечье.
Итак, универсальный поисковик вместо моих часов вывел меня на вшитый в тело агента Ге датчик. Вообще-то я не верю в судьбу и всякие предначертания, но никогда не сопротивляюсь случаю, надеясь, что он меня рано или поздно выведет, куда нужно.
Я попробовал виски. Скажу честно — дрянь. Я даже не предполагал, что на Парфии могут продавать такое жуткое пойло. А может быть, это часть экзотики?
Тогда я против экзотики.
— Завтра отбываю, — сказал Юджин, обведя бар неверным размашистым жестом, как будто этим что-то можно объяснить. — Все. Закончил.
— А что ты тут делал?
Он небрежно отмахнулся, но я заметил, что Юджин несколько напрягся.
— Да мура всякая. Проверял, как они управляются со своим дерьмом.
В глубине зала зашумели. Перепившие посетители решили, видно, окунуться в экзотику. Хорошо, что для полноты ощущений бармен вместе с поганым пойлом не выдает им заряженные кольты. Произошла небольшая потасовка, быстро угасшая из-за потери сил и вмешательства профессионального вышибалы. Зато туристам будет теперь, что вспомнить и чем хвалиться перед приятелями, напрягая грудные мышцы и делая решительные лица.
— Ты где остановился? — спросил я, поддерживая затухавший разговор.
— В «Ниагаре». Есть тут такая дыра. Для технических специалистов.
— Так ты сегодня специалист?
— Я всегда специалист, — пьяно обиделся Юджин.
— Все мы специалисты, когда начальство в какую-нибудь дыру посылает.
— Это точно, — отходя от обиды, согласился он. И похвастался: — Мне как ценному работнику выдали дисконтную карту и прикрепили к этому кабаку. Правда, тут и так довольно дешево.
Ну, тогда все понятно. Юджин сполна использовал предоставленные ему возможности. Еще пара месяцев, и руководство может ставить крест на одном из своих работников.
— Мне еще повезло, — продолжал он изливать душу. — Попал в такое место. А мог бы… Радиационная пустыня. Не хочешь побывать?
— Думаешь, стоит? — равнодушно спросил я. Я давно убедился: разговор с пьяным — одно из самых мучительных занятий. — Который час?
Он проигнорировал последний вопрос.
— Конечно, стоит! Чтобы понимать, что такое настоящее дерьмо. Чтобы сидеть в этой дыре и радоваться жизни. Думаешь, я не понимаю, что это дыра? Отлично понимаю. Но по крайней мере я чувствую себя здесь человеком, а не подопытной мушкой, у которой под воздействием неучтенного поражающего фактора отваливаются крылышки и лапки.
Не хватало мне проповедей… Пора убираться отсюда. Оставалось только решить, оставлять коллегу здесь или везти его в гостиницу.
— Пойдем? — предложил я.
— Куда?
— В гостиницу.
— Чего я там не видел? Четырех стен и телевизора с голыми бабами? Храпа за стеной? Лучше буду сидеть здесь и пить, а вот когда не смогу, — поеду в гостиницу и лягу спать. А завтра отправлю начальству лучезарный доклад, в который для объективности обязательно вставлю конструктивную критику. Эта планетка настраивает меня на здоровый критический лад.
