Владимир Михановский - Фиалка

Попробую ночью, не хочу откладывать. Стоит, право, не поспать ночь, чтобы увидеть, какую рожу скорчит утром Ардонис, моя правая рука, когда узнает результат".

Дальше следовало несколько строчек формул.

"Опыт крайне прост, никого не хочу пока посвящать в него. Тем более, что годится прежняя аппаратура. Рина спит... Решено, лечу..."

Рина припомнила далекую апрельскую ночь, когда, проснувшись, она не застала Гуго и ждала его, волнуясь, до рассвета, обуреваемая тревожными мыслями. А потом, угадав приближение его орнитоптера, возвратилась в спальню, легла и притворилась спящей...

Так вот куда летал он! Неисправимый честолюбец, нетерпеливый, импульсивный Гуго.

В этом весь Гуго - опыты, научная истина были для него выше всего. Как эти записи не вяжутся с рассказами Иманта Ардониса о последних месяцах его совместной работы с Ленцем! Вообще-то Имант не очень любил распространяться на эту тему, но во время последней встречи с Риной обронил такую фразу:

- Гуго, до того как ушел из жизни, сумел кое-чего добиться.

- Да, Гуго очень много работал в последние дни, - подтвердила Рина.

- Я имею в виду другое, - сказал Имант. Помолчал и добавил: - Не знаю, чем Ленц прогневил автора письма, угрожавшего ему смертью в случае, если Гуго не выполнит его требования.

- Вы хотите сказать, что Гуго выполнил требования автора письма? спросила Рина.

- Увы, даже перевыполнил, - вздохнул Имант. - Он столько напутал в последних экспериментах, или, говоря языком письма, так ловко зашвырнул ключи, что мы до сих пор и следа от них никак не отыщем.

Рина медленно опустила записную книжку.

Робин не шевелился.

- Ты все письма разослал? - спросила Рина.

- Нет.

- Почему?

- Энергия кончилась.

- Где остальные письма?

Вместо ответа Робин распахнул на груди дверцу, на пол упала толстая пачка писем. Рина наугад подняла одно. "Рине Ленц", - тихо повторила она адрес, четко отпечатанный на конверте.

Прочесть письмо, адресованное ей Гуго, Рина не успела - Робин с грохотом упал на пол. Это был конец.

Рина опустилась на стул, закрыла глаза.

Что пишет ей Гуго? Что требует от нее? Грозит ли смертью, как всем остальным "фиалочникам"? Но разве она в силах переделать этот несчастный мир?

Наконец, решившись, Рина вскрыла письмо. Ей показалось, что письму чего-то не достает. Фиалки в конверте не было! Она машинально потрясла пакет, но оттуда ничего не выпало. Письмо было большим. Рина долго читала его, еще дольше перечитывала. Все, с чем она успела свыкнуться, рушилось. Трудно было осознать это, но нужно было действовать, действовать! Письмо, адресованное ей, Рина должна была получить еще не скоро - счастье, что у Робина так быстро иссякла энергия, и он вернулся к ней перед гибелью.

Спрятав письмо в сумочку, Рина решительно поднялась, перешагнула через распростертого Робина. Теперь она знала, что нужно делать. Прежде всего как можно быстрее разыскать Иманта Ардониса. Когда они виделись? Да, третьего дня... И Имант еще не успел... Не успел...

Последние мысли Рина додумывала уже на ходу. С того момента, как она приняла решение действовать, время необычно уплотнилось. Ей казалось, что и лента эскалатора еле ползет, и пассажиры движутся, как сонные мухи, и вагон подземки приклеился к перрону и никогда от него не оторвется... Наконец салон дрогнул, качнулся, и поезд принялся быстро набирать скорость. За стеклами замелькали убегающие назад сигнальные огни - вскоре они слились в несколько сплошных линий.

Рина поймала на себе внимательный взгляд. Она медленно повернула голову. У самого выхода сидел молодой человек. Перехватив ее взгляд, он поспешно уткнулся в газету. Да, это он вскочил вслед за ней на самую быструю ленту тротуара, бегущую мимо гостиницы, в которой жила Рина. Похоже, что это он, старательно отворачивая лицо, спешил за ней, когда Рина протискивалась в вагон. Молодчик из ведомства Арно Кампа. Ну и шут с ним - и с молодчиком, и с ведомством. Какое все это может иметь сейчас значение?

Поезд плавно покачивало на поворотах. Рина откинулась на спинку и закрыла глаза. По крайней мере пятнадцать минут можно спокойно подремать. Нет, какая уж тут дрема! В голове теснились фразы из последнего письма Гуго. И потом нужно обдумать предстоящий разговор с Имантом.

Покинув Ядерный центр, Имант Ардонис ожидал встретить кого угодно, только не Рину. Да, это она. Имант поспешно вынырнул из потока сотрудников и подошел к афишной тумбе, которую изучала Рина.

- Здравствуйте, Имант, - сказала Рина и взяла Ардониса под руку. Молодой человек с газетой, сложенной трубочкой, медленно двинулся за ними следом.

- Ради бога, придумайте что-нибудь, чтобы отвязаться от этого типа, прошептала Рина, прижавшись к Иманту. - Хотя бы на несколько минут.

- Какого типа?

- Только не оборачивайтесь сразу. Он за нами идет, с газетой.

Болтая о пустяках, они вышли в городской сад и двинулись к площадке аттракционов. У панорамного колеса стояла очередь, Детишки толкались, весело кричали, перекликались. Пожилая билетерша - единственное живое существо в этом механическом царстве развлекательной техники, - пропустила их к освободившейся двухместной кабине.

Только пристегнувшись ремнем к сиденью, Рина вполне оценила идею Иманта: здесь по крайней мере они могли поговорить свободно.

Человек с газетой остался внизу - впрочем, он не спускал с них глаз.

Кабина поплыла кверху, из динамика полилась разухабистая музыка. Рина посмотрела вниз. Соглядатай, видимо, размышлял, что же делать дальше. Приняв решение, он спустился на садовую скамейку и развернул газету. В конце концов он не нарушил инструкцию: ему поручено не спускать глаз с вдовы Ленца, что он и выполняет неукоснительно. А то, что она решила немного пофлиртовать с этим сумрачным красавцем, бывшим заместителем Ленца... Наверно, все женщины таковы.

Они успели подняться довольно высоко, когда молодой человек с газетой решил пойти в бар погреться. Перед ними раскинулась бесконечная панорама города-спрута, города-левиафана, всепоглощающего мегаполиса, громоздящего в небо бесчисленные этажи зданий.

- Я получила письмо от Гуго, - произнесла Рина, коротко рассказала о Робине и протянула Иманту пакет.

Пока Имант читал, Рина следила за выражением его лица. Имант читал жадно, залпом глотая страницы. Медленно вращающееся колесо успело сделать почти полный оборот. В воздухе висел ребячий гомон. Из соседней кабины, нависшей над ними, кто-то, шаля, бросил цветок. На колени Рины кружась упала огненная настурция - хрупкий гонец осени.

Имант опустил руку с письмом.

- Спасибо, Рина, - произнес он, - за то, что верите мне.