Торн Стюарт - Дары зингарцев

- Мой кайбон сказал мне, что ты один можешь разгромить целую армию, о могучий! - Стараясь придать больше убедительности своим словам, кхитаец прижал к груди сплетенные пальцы. - Скажи, что ты хочешь за свою службу - и, хоть и бедно наше княжество, мы отплатим тебе щедро!

Конан впервые за весь разговор взглянул на старика с некоторой заинтересованностью.

- Щедро, вот как? Что же это у вас за страна такая княжество бедно, правитель стар и немощен, наследник едва ходить научился... Что с вас взять?

Кхитаец обиделся.

- Правитель наш, святостью близкий к Великому Учителю Падде, не стар и не немощен! - Голос вельможи сорвался на высокую ноту. - Ему передалась часть Божественной Силы всех государей Тай Цзона! Жалея нас, недостойных, он исцелял всех, кто приходил к нему. Все, кто хотел, получали его благословение и предсказание, шла ли речь о рождении ребенка или урожае риса! И вот однажды мы подобрали в горах путника - израненного, еле живого. Наш князь принял чужестранца в своем Доме-на-Вершине-Горы, вылечил его. Вскоре тот ушел. Но свою болезнь он оставил государю, и вот уже три года мучают нашего князя боль в груди и кашель. И не исцелить их ни травами, ни постом и молитвой... - Старик говорил все тише, тонкий его голос был уже еле слышен, как бывает еле слышен голос сказителя, когда он то ли поет, то ли говорит в сумерках у очага. - А последние месяцы начал он кашлять кровью, и очень боимся мы, что Учитель Падда заберет его к себе, столь велика сила и святость его... Мы теперь стараемся его не беспокоить, и приходим за предсказаниями только в случае крайней необходимости - когда засуха или мор на скотину и птицу...

Киммериец слушал старика сдвинув брови.

- Он что же у вас - колдун?

- Нет, он - святой, - с убежденностью ребенка заявил кхитаец. - В его руках - Изначальная Сила Падды.

Конан мельком взглянул на свои руки. В них тоже таилась когда-то Сила. Год потратил он на то, чтобы обрести ее: год ученичества у святого старца, год мучений, неудач, проб и ошибок. Но в конце концов ему удалось вызвать дремлющую в нем до поры искру ясного голубого пламени - так что ладони его превращались в чашу, полную живого огня. Год понадобился ему, чтобы понять: эта Сила - не для него. Но Конан не считал этот год потраченным зря. Помимо умения метать молнии из ладоней, старец научил его искусству владения клинком, Искусству Убивать. И, быть может, не так уж и не прав этот таинственный князь, заявляя, что Конан один стоит целой армии. Вот только откуда он об этом знает? Или слава о Конане-с-двумя-мечами докатилась уже до самого Края Мира?

- Предсказание, - хмыкнул Конан. - И сбываются они, эти его предсказания?

- За все тринадцать поколений ни один кайбон Благословенной Земли не ошибался еще ни разу, - с гордостью заявил старик. - Все, что говорит наш князь, исполняется в точности. Только на глупые вопросы никогда не дает он ответа. - Тут посланник святого кайбона посмотрел на Конана почти сурово. - Поэтому если есть у тебя вопрос, ты получишь на него ответ - если этот ответ существует.

- А какие это вопросы - глупые? - сощурился киммериец.

- Никогда не спрашивай, в какой день умрешь, никогда не спрашивай, что есть горе, а что счастье, - нараспев ответил кхитаец, словно повторял наизусть свод правил. Никогда не проверяй сплетен, никогда не спрашивай о том, что тебе запретили знать... Однажды - это было триста лет назад - к кайбону Тай Цзон пришел глупый человек и спросил: "В чем смысл жизни?" Кайбон не может отказать никому из своего народа, и он попытался узнать ответ на этот вопрос...

- Ну и?

- Он ушел в горы и не возвращался тридцать лет. А когда вернулся - он был уже не человек, он был Бог. Он принес ответ на глупый вопрос, но к тому времени спрашивавшего уже не было в живых. - Кхитаец посмотрел на Конана, как тому показалось, лукаво. - Поэтому лучше всего задавать вопросы, на которые можно просто ответить "да" или "нет".

- А лучше всего - не задавать вовсе, - понимающе усмехнулся киммериец. Перед глазами у него, как живое, встало смуглое узкое лицо с тонкими чертами и темными, чуть раскосыми глазами. "Умение задать правильный вопрос - это искусство. Сам я никогда не испрашивал себе предсказания в Храме Огня."

"Интересно, где сейчас Юлдуз со своей милашкой? подумал вдруг Конан. Двавно он не вспоминал о старом приятеле - а тут вдруг...- Ведь должен жить где-то здесь, в Кхитае. Может даже, в этом самом Тай Цзоне. При дворе у тамошнего князя. Иначе откуда бы тому знать обо мне - да и туранский выучить откуда?" И Конан погрузился в воспоминания. Десять лет назад киммериец служил в войсках Повелителя Турана - тогда еще Илдиза, а не Ездигерда. Когда его отряд стоял под Хоарезмом, охраняя в дни Весеннего Гадания священный свиток, к Конану пришел юноша лет восемнадцати, красавец-полукровка. Он назвался сыном ткача, но владел мечом и держался в седле лучше иных опытных воинов. Позже выяснилось, что Юлдуз - сын кхитайского вельможи-изгнанника, а в дом почтенного Бахрама, где происходило Весеннее Гадание, он пришел не за тем, чтобы нанятся в войско Илдиза Туранского, а выкрасть свою невесту, несравненную Фейру. Конан, отчасти из озорства, отчасти из дружеского расположения к влюбленным, помог им тайно пожениться и бежать в Кхитай, но до того Юлдуз успел спасти ему если не жизнь, то по крайней мере свободу. К тому времени с отца его уже было снято обвинение в измене, и Юлдуза на родине должно было ждать богатое наследство, но кто знает, что сталось в конце концов с влюбленной парочкой. Три года назад к власти в Кхитае пришел новый Император то ли дядя, то ли двоюродный брат старого. При нем, как был уже наслышан Конан, многое переменилось. Головы знатнейших сановников вскоре красовались на пиках на Мосту Двенадцати Драконов, а их княжества отошли новым властителям, подчас не имеющим не только множеств поколений благородных предков, но и смены одежды. Вот и снова приходит со стороны чужак - мало того, чужестранец - и ему позволяют силой взять княжество, слишком бедное и слабое, чтобы достойно постоять за себя. - Ладно, - сказал Конан, хлопнув ладонью по столу. Так и быть, попробую вам помочь.

Лицо кхитайца расплылось в довольной улыбке.

- Значит, у Дракона с Двумя Мечами есть заветный вопрос к нашему кайбону. Я так и думал, что великий воин захочет узнать, что ждет его впереди. Твой недостойный слуга даст тебе провожатого, и через четыре дня...

Конан предупреждающе вскинул руку:

- Стой, старик! Со мною мои люди, и их вряд ли заинтересует простое предсказание. С ними нужно будет расплатиться по-настоящему, понимаешь?

Тай Кин Бо усиленно закивал.

- Мы наслышаны о подвигах Полуночных Гостей. Золото, камни - вот что прельщает их взоры. То, что переходит из рук в руки, но не становится от этого теплее. Если ты считаешь, что такой награды довольно твоим людям, да будет так.