Майк Резник - Пророчица

— Верно, — согласился Айсберг.

Он подозвал официанта и заказал вино с Антареса, Малыш же заказал себе пиво.

— Знаете, до того как я покинул Серое Облако, я никогда не видел живого официанта, — заметил Малыш. — Теперь же я встречаю их уже второй раз за неделю.

— Да, они считаются предметом роскоши, — ответил Айсберг. — Тебе приходится платить за это, и платить довольно прилично.

— Эх… до тех пор пока я решу окончательно, чем заняться на Границе, буду экономить, — решил Малыш.

— Брось. Пока ты путешествуешь со мной или работаешь на меня — а в данный момент ты делаешь и то, и другое, — я оплачиваю счета.

— Вы так богаты?

— По правде сказать, да.

— А как можно стать таким же богатым, как вы? — поинтересовался Малыш.

— Для этого надо прожить долгую жизнь и не совершать слишком глупых поступков, — ответил Айсберг с улыбкой.

— Ну вот опять.

— Что опять?

— Пренебрежение к людям моего возраста.

— Не ко всем, — ответил Айсберг. — На данный момент наиболее опасная во всей Галактике особа — двадцативосьмилетняя женщина по имени Пенелопа Бейли. Она, возможно, стала самой опасной со дня своего рождения.

— Никогда про такую не слыхал.

— Да нет же, слышал, и не раз. Ты просто никогда не знал ее настоящего имени.

— Кто она?

— В разные времена она была известна как Прорицательница и Пифия.

— Пифия? — переспросил Малыш, внезапно воодушевившись.

— Именно.

— Расскажите мне про нее.

— Сейчас.

В этот момент к ним подошел официант, принесший их напитки и список дополнительных блюд, не включенных в меню, которые можно было заказать в этот день. Малыш заказал простой бифштекс, а Айсберг моллюска в сметанном соусе.

— Сэр, желаете выбрать лично? — поинтересовался официант.

Айсберг покачал головой.

— Полагаюсь на ваш вкус.

— Благодарю вас, сэр.

— Я действительно люблю дары моря, — сказал Айсберг, когда официант ушел. — Ты уверен, что не хочешь попробовать? Бифштекс ты сможешь съесть в любом другом месте.

— Нет, спасибо.

— Ты делаешь ошибку, — продолжил Айсберг. — Один соус стоит целого обеда.

— Вернемся к Пифии, — нетерпеливо сказал Малыш. — Какая она?

— Молодая женщина, у которой есть дар, — ответил Айсберг. — Впервые я встретил ее двадцать лет назад, когда она была всего лишь маленькой пугливой девчушкой, но даже тогда две сотни лучших головорезов Внутренней Границы не могли справиться с ней.

— Вы говорите, восьмилетняя девочка выстояла против двух сотен вооруженных охотников? — скептически переспросил Малыш.

Айсберг улыбнулся и покачал головой.

— Ты, похоже, вообразил, что она их всех перестреляла. Ее дар действует иначе.

— И как же?

— Она предвидит.

Малыш нахмурился.

— Что это значит?

— Это значит, что она видит будущее, — сказал Айсберг. — Более того, что она способна видеть несколько будущих и может выбрать среди них то, которое для нее наиболее благоприятно.

— Как такое возможно?

Айсберг пожал плечами.

В это время на площадке перед фонтаном появился струнный квартет, и звуки музыки наполнили зал.

— Я не знаю, как это происходит, но знаю, что происходит.

— Ну например?

— Ладно. Скажем, она скрывается от тебя здесь, в багажном отделении, а тебя наняли ее убить. — Он помолчал и наклонился вперед. — Какой бы метод ты ни избрал, какой бы вход ни использовал, она узнает об этом раньше тебя. Она способна видеть бесконечное количество вариантов будущего. Возможно, ты убиваешь ее во всех, за исключением, скажем, трех. Она определит, что должна сделать, чтобы воплотить один из этих благоприятных исходов в реальность.

— Как?

Айсберг пожал плечами.

— Возможно, это что-то совсем простое: она выйдет в одну дверь, когда ты войдешь в другую. А может быть, это будет нечто более сложное: коробка, падающая тебе на голову и убивающая в одном случае из миллиона; тогда она сделает что-то такое, что заставит эту одну на миллион возможность свершиться. Или она видит, что среди всех возможных будущих есть одно, в котором ты умираешь от внезапного сердечного приступа. Тогда она проанализирует все аспекты этого будущего, посмотрит, чем оно отличается от всех остальных, и решит, какие действия она должна предпринять.

— Но все же должны быть такие варианты, что она не выживет во всех случаях? — сказал Малыш. — Что, если я соберу человек пятьдесят и мы окружим дом?

— Она наверняка найдет варианты будущего, при которых ей удастся ускользнуть.

— Ха! — воскликнул Малыш так, что даже один из скрипачей поморщился.

— Не надо так шуметь. Возможно, большинство обедающих хочет слушать музыку.

— Извините. Но вы сказали «вероятно». А что, если у нее все же не получилось?

— Тогда она сдастся и найдет какой-нибудь способ избавиться от тебя через час, через день или через неделю. — Айсберг помолчал. — Не все проблемы можно решить немедленно. Как-то раз она попалась в лапы одному из инопланетных охотников, и тот держал ее в своей комнате прикованной к кровати, когда ее впервые обнаружил один из моих знакомых. — Он помолчал. — До сих пор я не могу понять, действительно ли мой друг нашел ее, или это она устроила так, чтобы быть найденной.

— И все благодаря этому своему дару, как вы его назвали? Предвидению?

— Именно так, — согласился Айсберг. — Вот почему Республика была так заинтересована в том, чтобы воспользоваться ее даром.

— Республика?

— А кто, ты думал, нанимал всех этих охотников? — спросил Айсберг. — Подумать только, есть кто-то, кто способен не только предвидеть будущее, но управлять им. Ведь тогда они никогда не проиграют войны, да что войны, ни одного сражения. Они бы точно знали, как справиться с галактическим хозяйством. Они, возможно, просто высаживали бы ее на новую планету, чтобы узнать, стоит ли затрачивать усилия на создание горнодобывающей промышленности или нет. — Он помолчал, затем улыбнулся. — И уж конечно, если бы они нашли способ контролировать ее, то никогда бы не потерпели поражения на выборах, никогда бы не сделали неверных инвестиций в торговле, никогда бы не обманывали своих супруг, если бы знали, что есть шанс быть пойманным. Они бы знали загодя, что заболеют раком или другими болезнями, и предприняли бы меры предосторожности, чтобы избежать их.

— Теперь я начинаю понимать, — сказал Малыш. — Черт, в таком случае она должна стоить миллиарды.

— Это именно то, о чем они думают, — ответил Айсберг. — Вот почему они так стремятся наложить на нее лапу.

— Вы говорите так, как будто они не правы.

— Они не понимают, с чем столкнулись, — сказал Айсберг, еще больше понижая голос, так как скрипач из квартета теперь медленно ходил по залу, исполняя соло перед теми столиками, где надеялся выпросить чаевые.