Михаил Белов - Экспедиция инженера Ларина

Вдруг в наступившей тишине раздался пронзительный свист. Щербаня словно укололи иглой. Он быстро повернулся, посмотрел на бухту. Свист повторился.

— Кого это ещё принесло? — проворчал он, включая мотор.

Саша плыла к острову. На глазах менялся подводный пейзаж, из буро-красного превращаясь в зелёный. Значит, недалеко берег. Саша делала короткие сильные гребки ластами, держа руки у бёдер, чтобы увеличить обтекаемость тела.

У берега плыть стало труднее. Вода, прошитая тонкими зелёными стеблями растений, была неподвижна и не хотела пропускать Сашу. Снова пришлось пустить в ход нож. Саша орудовала им сосредоточенно, упрямо, резала и рвала водоросли, продиралась сквозь них, словно через стог соломы. Отдыхала чаще, чем этого хотелось бы. Во время одной такой минутной передышки она услышала какой-то шум. Звуки были глухие и тяжёлые. Усиливаясь, они заполнили весь подводный мир. Саша всплыла на поверхность. Прямо на неё мчалась моторка. Саша стала махать рукой, но её не заметили. Моторка прошла стороной, обогнула островок и повернула назад.

Теперь Саша могла надеяться только на себя, на свои силы и ловкость пловца.

До берега было недалеко — полсотни метров. Ещё немного усилий — и она ступит на землю, Чтобы ускорить приближение желанной минуты, нырнула. Незаметно надвинулась стена водорослей. Раздвигая их руками и ногами, Саша плыла на небольшой глубине и скоро почувствовала, что задыхается. Она судорожно втягивала воздух — воздуха не было. Кружилась голова. Скорей наверх! Сорвать маску! Саша рванулась, но цепкие водоросли будто того и ждали — облепили, опутали всё тело. Перед глазами завертелись красные обручи, потом они слились в одно огненное колесо. Уже не помня как, протянула руку за спину и открыла перепускной клапан секции баллона с аварийным пятиминутным запасом воздуха. Глубокий вдох — и она открыла глаза. Почувствовала, как в лёгкие льётся свежий, прохладный воздух, как проясняется голова, оживают руки.

Как хорошо, когда много воздуха! Глотай его, живи! А когда его всего на пять минут жизни? Что тогда?

Саша изо всех сил освобождалась от пут. Вдох — взмах руки и гребок ногами. Выдох — ещё взмах и ещё гребок… Как быстро, однако, летит время. Осталось всего две минуты жизни. Вдох — гребок и выдох — гребок… Последняя минута… Как ненавистны эти водоросли! Неужели не выбраться? И вдруг сердце начинает радостно колотиться: водоросли расступились. Вдохнув остатки воздуха, Саша рывком взяла последние метры и уцепилась за искривлённый ствол дерева. Спасена! Шумно выдохнула и сорвала с головы маску.

Мир прекрасен! Прекрасно и голубое небо, и синяя бухта, и старая скрюченная ива, и даже эти угрюмые каменные стены.

Саша вылезла на островок. Он был крохотный, заросший угнетённым хилым ивняком. Вот и замшелый камень, на котором можно посидеть и отдохнуть. Саша устало опустилась на него. А что же делать дальше? Сюда она приплыла под водой, в лёгком, удобном костюме, а возвращаться придётся по воде. Это куда труднее. Но другого выхода нет.

Снимая гидрокостюм, Саша случайно посмотрела на ворота бухты. Там стояла моторка. Что ж, теперь и плыть не надо. Саша сунула в рот два пальца, и пронзительный свист прорезал тишину. Видя, что в моторке не торопятся на выручку, она с помощью двух пальцев, как заправский уличный мальчишка, издала ещё более пронзительный оглушающий посвист соловья-разбойника.

Моторка, прежде чем пристать к берегу, два раза обошла остров: искала свободный от водорослей проход.

— А, морская царевна! — насмешливо сказал Щербань, спрыгивая на землю. — Свистишь ты, прямо скажу, классически. Ну-ка повтори.

— Отстаньте, товарищ Щербань. Вы одни?

— С боксёром.

— С каким ещё боксёром?

— Он один у нас на траулере. Соболев.

— Где же он сейчас?

— Там, — кивнул головой Щербань на ворота бухты. — А ты девчонка стоящая.

Он подошёл и обнял её.

— Руки! — закричала Саша резко и повелительно, почти так, как кричит капитан «Урагана», когда видит на палубе непорядок.

Щербань не разжимал рук.

Саша изо всех сил толкнула его в грудь — и Щербань кувыркнулся в воду. Вылез он мокрый, весь облепленный водорослями, и так свирепо посмотрел на девушку, что та сделала шаг назад, но тут же весело рассмеялась: уж очень смешон был Щербань в эту минуту. Глядя, как заразительно и безобидно она смеётся, Щербань не выдержал и тоже рассмеялся.

— Здорово ты, девочка, скомандовала «полный назад», — сказал он. — Теперь ты нравишься мне ещё больше.

— Я вам не девочка, — строго сказала Саша. — У меня есть имя и фамилия.

— Ладно, ладно. Садись, поедем.

«Ястреб». Спущена шлюпка. Капитан молча ожидает сигнала из глубины.

Из воды показалась голова Ларина. Он не поднялся на шлюпку, а, уцепившись одной рукой за борт, снял маску и попросил закурить; сделал несколько затяжек и отрывисто сказал:

— Я не мореход. Пусть посмотрит Алексей Иванович. Пробоина в носовой части траулера. А винты от сетей освободил.

Вершинин стал готовиться к погружению.

— Тебя страховать, Алексей? — спросил Ларин. — Учти, видимость плохая.

— Не надо. Ты и так долго пробыл под водой.

— С винтами было порядком хлопот, — нахмурился Ларин. — Моторка не вернулась?

Вершинин отрицательно качнул головой, натянул маску и опустился в воду.

Ларин подтянулся и перебросил тело в шлюпку.

Вершинин поплыл вглубь. Отливным течением кружило песок, и Алексей не сразу нашёл «Ястреб». Траулер стоял, уткнувшись носом в плоский риф. Вершинин плыл вдоль правого борта, и вдруг траулер исчез. Вершинин поплыл обратно. «Ястреб» появился столь же внезапно, как и исчез. «Я плыл слишком быстро, проплыл траулер. Да ещё этот проклятый песок», — подумал Алексей и приступил к детальному осмотру судна. Свет был жёлтый. В воде кружились миллионы мельчайших песчинок. Временами они уменьшали видимость до одного метра. Казалось странным, что свет пронизывает воду, а разглядеть при этом ничего невозможно.

Вершинин развернулся и поплыл вдоль левого борта. Он спускался к днищу, подплывал к корме, нависшей над чёрной бездной, исследовал эту бездну, потом всплыл на поверхность.

— Ну, что? — разом спросили капитаны, как только Вершинин поднялся на борт.

— Мне кажется, — устало ответил Вершинин, — «Ястреб» сам может сняться, без буксира. За кормой рифов нет. Надо заделать пробоину, выкачать воду из носового трюма и задним ходом вывести траулер на чистую воду.

— Ну что ж, — сказал Усков, посоветовавшись с каиитаном «Ястреба». — Вся надежда на вас. Сумеете до прилива заделать пробоину?