Дмитрий Янковский - Третья раса

– На связи «Риф», – ответил в динамиках незнакомый мужской голос по-русски с сильным акцентом. – Мы следуем курсом на вас, все в порядке.

– Вы знаете о затопляемой банке в локальном квадрате В-10?

– Нет. На карте ничего подобного нет. Откуда информация?

– Я бывал в этих водах, – соврал я.

– Хорошо, я проверю сонаром, – ответил капитан. – Спасибо за информацию.

Я вытер пот со лба и откинулся в кресле. Через минуту капитан снова вышел в эфир:

– »Тапрабани», ответьте «Рифу» 2410.

– На связи, – придвинулся я к микрофону.

– На сонаре нет никакой банки. Второй помощник говорит, что ее снесли лет тридцать назад. Это в каком же возрасте ты бывал в этих водах?

Мне стало так стыдно за вранье в аварийном эфире, что щеки запылали.

– Ну я же не лично ее видел. – Оправдание придумалось неожиданно быстро. – Я бывал в этих водах год назад, и моряки говорили об этой банке.

– Понятно. Хорошая у тебя память на координаты. Еще раз спасибо, мы идем к вам.

Я отключился и косо глянул на Долговязого. Тот виновато пожал плечами, мол, с кем не бывает. Однако мне от его оправданий было не легче. Это был повод выпроводить его со станции без особенных Церемоний.

– Скopo они будут здесь, – начал я в надежде, что Долговязый поймет намек.

И он понял. Чего уж тут не понять?

– Ладно, Копуха, – подмигнул он. – Если меня здесь застанут, тебе хороших слов мало скажут. Так что я, наверно, отчалю. Проводишь?

– Конечно, – у меня все-таки защемило сердце. – Хочешь еще бутерброд?

– Нет, спасибо. И так посидели неплохо. Если вдруг понадоблюсь, вот сетевой адресок «Рапида». Я на нём часто шатаюсь вдоль Суматры и Новой Гвинеи.

Он достал из кармана визитку с выгравированными на пластике данными. Карточка была не дешевой – по краю я заметил тонкую сигнальную полоску для прямой передачи данных в компьютер.

– Спасибо.

Щурясь от ветра и соленых брызг, мы покинули сторожевую вышку, спустились по лестнице и выбрались в эллинг. Долговязый скомандовал отдать концы, взбежал по трапу и помахал рукой с борта «Рапида». Хорошо, что он не мог вблизи видеть моего лица, потому что глаза мои наверняка поблескивали от навернувшейся влаги. Ясно ведь было, что Долговязого я больше никогда не увижу. Всегда грустно выкорчёвывать из души обломки прошлого. Но это были именно обломки, так что нечего за них цепляться. Я вскинул руку и помахал в ответ.

Ворота эллинга распахнулись, «Рапид» запустил турбины и на самом малом ходу начал осторожно пятиться к бушующим снаружи волнам. Я дождался, когда корабль благополучно покинет внутреннюю акваторию, и только после этого шмыгнул носом. Проклятые слезы помимо воли покатились из глаз. Наконец-то ворота закрылись, главные прожектора начали медленно меркнуть, и мне пришлось постоять немного, чтобы освоиться в полутьме.

И вдруг до слуха донесся протяжный свист и несколько коротких дельфиньих щелчков. Я удивленно обернулся и разглядел за решеткой вольеры Тошкину морду. Похоже, он хотел перекинуться со мной парой фраз, но я сейчас не был настроен трепаться, В конце концов, в мои обязанности не входило общение с дельфинами, а еще точнее, никто мне карточку от коммуникатора не выдавал. Так что переживут.

Ветер снаружи настолько окреп, что порывом меня чуть не сбило с лестницы, когда я поднимался в сторожевую башню.

«Ну и разгулялась буря», – подумал я, протискиваясь внутрь, где было тепло и сухо.

Усевшись за пульт, я глянул на монитор, куда проецировалось изображение с орбитальной «линзы», и оторопел. Все было на месте – пенное побережье Суматры, белая бусинка «Тапрабани»… Только Леськиного транспортника не было видно. Нигде.

Глава 6

КАТАСТРОФА

Первые несколько минут я вообще не знал, что делать. Растерялся, и все. Я даже не попробовал вызвать судно, поскольку было ясно – если корабля не видно со спутника, то где ему быть, кроме как под водой? Наверное, только минуты через три тихой истерики я догадался переключить монитор в режим отображении радиоспектра, чтобы иметь возможность хоть приблизительно понять рельеф дна. На экране отобразилась карта глубин, размеченная разными цветами для точности. У меня сердце остановилось – на остатках взорванного рифа, на глубине около тридцати метров, лежал на боку средний транспортник. Где была Леська, я видеть не мог, но вариантов немного – либо на поверхности океана среди сокрушительных волн, либо внутри корабля. Второе не означало верную гибель, если отсеки задраены по штормовым правилам. В этом случае вода могла попасть только в трюмы и в полости внешнего корпуса, оставив отсеки с людьми незатопленными. Но средник транспортник – это вам не батиплан. В нем нет системы регенерации воздуха, так что просидеть там можно всего ничего – пока кислорода хватит. Если же корабль разломился и люди оказались снаружи…

Об этом не хотелось и думать, потому что в такую бурю среди волн не выжить без специального снаряжения. И всё же, как ни страшно такое признать, вариант с разрушением корпуса казался мне единственной причиной катастрофы. Просто борта не выдержали натиска волн. Такое бывает. И тогда свирепая стихия, ворвавшись в образовавшуюся трещину, распирает ее, рвет, крушит бортовые листы, в конце концов переламывая корпус на части. Достаточно капитану ошибиться с углом направления хода относительно ветра – и все. При таком шторме этого более чем достаточно.

Однако приглядевшись к изображению на компьютере, я немного взбодрился, поскольку на вид корпус транспортника выглядел целым, а потому дело могло обойтись локальной пробоиной.

Ещё через несколько секунд в динамиках пульта раздался сигнал тревоги – сработал аварийный буй, сорванный с переборки корабля в момент затопления. Этот сигнал получат все спасательные станции и базы охотников, поскольку передается он через сателлит и выдает точные координаты катастрофы, Тут же на мониторе моргнул сигнал частного вызова. Судя по адресу, это был Долговязый. Я стукнул по клавише приема и увидел его лицо.

– Я принял сигнал, – сообщил он. – Мы ближе всех к месту аварии.

– Так рули же туда скорее! – не сдержавшись, выкрикнул я.

– А ты?

– Что я? Рули туда! Если судно разломилось, они на поверхности и получаса не продержатся!

– Успокойся, барракуда тебя дери! – неожиданно громко рявкнул Долговязый. – Паники мне в океане только не хватало! Я видел в эллинге два спасательных катера. Быстро садись в один и догоняй меня по курсу. Я дам пеленг с радиомаяка.

– В такой шторм на катере?! – у меня душа опустилась в пятки.

– Ну подскажи мне другой способ! Катер выдержит натиск волн минут десять, тебе этого времени с лихвой хватит на то, чтобы догнать «Рапид». А там я тебя подниму, не дрейфь!