Бескрылый дракон - Big wolf
В отличие от Блейза, он придирчиво выбирал девушек даже для просто-секса.
— Не понимаю, какое отношение имеет чистота крови на её умения в кровати? — как-то раз начал скептически рассуждать Забини, когда Малфой сморщился от пошлых комментариев о маглорожденной волшебнице.
— Для меня это важно. Я не хочу
марать
себя, — Драко скривил лицо от отвращения.
— Чистокровные аристократичные девушки слишком зажатые, — хмыкнул чернокожий слизеринец.
— Ты очень сильно ошибаешься. Эти леди так же хороши в постели, как и в манерах. Ты когда-нибудь слышал о том, что у приличной дамы большой сундук секретов? Так вот, их пошлые желания входят в этот сундук.
— Да? — заинтересованно протянул Блейз, с подозрением смотря на девушек за соседним столом.
— Чем сильнее девушка источает целомудрие, тем развратнее она на самом деле. Ты смотришь на их платья, а я знаю какое бельё она под ним носит.
— Возможно, в этом есть смысл, — блеснул глазами Блейз. — Но бывает, что так хочется девушку, что плевать на чистоту её крови. У тебя что, такого никогда не было?
Драко шумно выдохнул и поднял глаза. Тени танцевали на потолке замысловатыми очертаниями, путаясь в полумраке комнаты.
«Грейнджер — самая не сексуальная девушка из всех, что можно представить. Как она вообще может возбуждать? Сплошная катастрофа. В этих своих свитерах дебильных. Огромные, бесформенные мешки. И она в них такая… хрупкая. Блять»
«Что стало с моими стандартами?»
Но растущее от его размышлений существо в груди подкинуло воспоминания с четвёртого курса, когда Малфой впервые увидел гриффиндорку на Святочном балу в чём-то кроме чопорной школьной формы. Обычно девушки Хогвартса укорачивали длину юбок, но «Мисс железные правила» никогда этого не делала. Гермиона в целом не красилась, не носила женственных вещей и не пыталась обуздать свои волосы до Турнира Трёх волшебников, после которого девушка заметно похорошела. Мысль, что эти изменения были вызваны Виктором Крамом, почему-то до скрипа зубов бесила слизеринца. Однако бессменные свитера никуда не делись. Просто сейчас они создавали гармоничный образ, но это всё равно было очень далеко от представлений аристократа о чувстве стиля и вкусе.
«Это просто любопытство, Малфой. Ты, блять, до охерения любопытный тип».
«Она не может привлекать тебя как девушка. Это смешно».
Он удовлетворенно кивнул, и, растворившись в тепле, начал проваливаться в сон.
Сладковатый запах молочной карамели заставил его открыть глаза. Каштановые кудри отсвечивали серебром в лунном свете. Она сидела на краю его кровати в чёрной мантии.
— Что ты здесь делаешь? — удивлённо прошептал Малфой.
— Т-ш-ш, — гриффиндорка прижала палец к его губам и расстегнула застежку мантии.
Малфой застыл на кровати в полном недоумении.
Ткань послушно упала на пол, издавая тихий шелест. И Гермиона предстала перед ним в тонкой сорочке. Той самой, что была на ней в ванной старост. Девушка медленно забралась под одеяло слизеринца, и его обдало теплом её тела. По коже мгновенно рассыпались мурашки. Он пристально смотрел за её движениями, совершенно не понимая, что происходит. Девушка приблизилась к его лицу, гипнотизируя его сладостью своего аромата.
«Что за, блять?»
— но думать больше не получалось. Здравый смысл улетел так далеко, что его голос было не слышно сквозь бешено пульсирующий поток крови, приливающий к ушам.
Всё в ней манило его, как дурман, сводя с ума и заставляя сердце замереть в ожидании удара. Губы гриффиндорки приоткрылись, и она провела по ним кончиком языка.
Чека была сорвана.
Самоконтроль?
Нет, Драко сейчас о таком не помнил.
Он жадно впился в нежные губы поцелуем, упиваясь желанием. Гермиона оторвалась от него, переходя горячим дыханием от скулы к мочке уха парня.
«Салазар, что происходит?»
Слегка прикусив, она оттянула кожу, и Малфой услышал свой глухой стон.
«Блять. Почему это так… ахуенно?»
— Тише, ты всех разбудишь, — прошептала ему на ухо Гермиона.
«Всех? Блять, мы же в общей спальне. На соседних кроватях спят…»
— Что ты творишь, Грейнджер? С ума сошла?
Ловкие пальчики быстро растёгивали пуговицы пижамы. Она провела руками по телу, и Малфой, сдавшись, откинул голову назад. Медленно спускаясь вниз, Гермиона скользила ногтями по торсу слизеринца. Он чувствовал каждый влажный поцелуй и её тяжёлое дыхание.
«Это слишком хорошо, чтобы быть правдой».
«Либо я совсем тронулся головой, либо это… Блять. Похуй. Лишь бы не заканчивалось».
Возбуждение в паху было уже болезненным. И, будто почувствовав это, Гермиона зубами оттянула резинку пижамных штанов вместе с бельём. Ей в лицо уткнулась горячая возбужденная плоть.
«Что она хочет сделать? Малфой, этого не может быть, но почему я, сука, так сильно хочу?»
Драко опустил взгляд на девушку. Она пристально смотрела на него. Зрачки были расширены так, что карамель теперь будто была сожжена огнём желания. Не отрывая взгляда, Гермиона нежно поцеловала его, проводя языком круги на головке его плоти.
«Салазар, убей меня. Я всё равно уже не жилец. Эта…
девушка
что-то сделала со мной. Это какое-то проклятие. Блять, болезнь».
Малфой нервно сжал руками простыни. И она обхватила его губами, медленно втягивая щёки, посасывая его. Он закусил губу, чтобы не зарычать от наслаждения. Сначала темп был медленный, глубокий и нежный, с каждым разом ускоряясь и доводя до онемения тело, что слишком бурно отзывалось на эти ласки. Он молил всех известных ему волшебников о том, чтобы это не заканчивалось, но волна жара так быстро распространялась по всему телу, неумолимо желая разлиться. Она начала помогать себе руками, и слизеринец не мог сдерживать себя. Губа была искусана до крови, а костяшки пальцев побелели от напряжения, с которым он сжимал простынь.
— Грейнджер, — прошептал он, и фейерверк заполнил его сознание. — Грейнджер… Грейнджер, — повторял он, но её тепла уже не было.
Драко распахнул глаза и увидел всё ту же комнату, погружённую во мрак. Гриффиндорки не было, но зато он ощущал непонятную влажность. Одно движение, и он, подняв одеяло, выругался про себя.
«Ты ненормальный, Малфой! Блять. Пиздец просто. Кончил во сне? Да это уже дебилизм последней стадии! Так ещё и от чего кончил? Чёрт».
«Остановись, Малфой! У тебя уже крыша едет по всем фазам»
«Блять! Это просто сумасшествие! Ты больной! Сука, больной!»
Он взял палочку и убрал все свидетельства жарких снов.
На следующий день в Общем зале Драко сел спиной к столу Гриффиндора.
«И только, сука, попробуй повернуть голову!»
«Не
